Обсуждение серии 11х10, «Devil In Details» [ВОЗМОЖНЫ СПОЙЛЕРЫ]

[Fanat of supernatural321]

Ребята, вы уже видели серию?
Почему такая тишина?
Неужели не понравилось?

Вот вам фотка со съемок для поднятия настроения.

@темы: обсуждение эпизодов, сезон 8-11

---

Секретные Санты уже залезли к вам в трубу!

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

UPD. Сегодня уже 10 января, пора сорвать с наших Сант шапки и бороды Кто не успел, тот опоздал Кьюр и Птица, я смотрю на вас)
Теперь каждый подарок подписан его автором, утаскивайте их в дневники на здоровье и благодарите в ник И Санты тоже уже могут отвечать на комментарии (:
Спасибо всем поучаствовавшим за отличный (и, главное, за удавшийся) фест
С вами его проводили Вицемир и Uccello Spreo //

Этот день настал! Спешим поздравить всех завсегдатаев сообщества
«Балансируя на Грани» и пожелать им самого прекрасного, крылатого и незабываемого Нового Года, который стал бы круче всех прожитых ранее

И сегодня же мы дарим всем участникам Секретного Санты подарки
а вы и заждались, верно
Скорее, открывайте свои и можно даже чужие, если осторожно подарки С:

От лица оргов соо благодарим всех записавшихся и поучаствовавших и надеемся, что наш маленький фест, последний в уходящем году, принесет всем радость и атмосферу праздников. В Новом Году мы постараемся приносить еще больше интересного на Грань

А теперь налетаем!

запись создана: 31.12.2015 в 16:48

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Фандом быстрого реагирования

[gerty_me]

Победе Дженса и ролику на ютубе посвящается


Х

@темы: арт/коллаж, тамблер: коллажи/арты, Миша, Дженсен

---

Поздравляем Дженсена!

[gerty_me]

"СПАСИБО ЗА ГОЛОСОВАНИЕ! И в категории "Favorite TV sci-fi Actor" премии Выбор народа 2016 победителем становится... Дженсен Эклз!"

Х



И гифоньки для разглядывания

+10

Х

И большая гифка

обзорам

На соо [J]Ainoo Mea. Dmann Tea.[/J] <a href="http://enochian.diary.ru/p207484990.htm">поздравляют </a> Дженсена с победой в категории "Favorite TV sci-fi Actor"  

@темы: тамблер: гифки, Миша, Дженсен

---

Днерожденческий подарок для gerty_me

[и.о. Святого Фендюлия]

Название: Небо
Автор: и.о. Святого Фендюлия
Бета: —
Размер: драббл (255 слов)
Пейринг/Персонажи: Дин(/)Кастиэль
Жанр: джен
Рейтинг: G
Примечание: таймлайн 4-го сезона

Когда-то давно он видел Вечную Красоту – лучи света, скользящие по облачным кручам, музыку Неба, которая струилась зримой рекой, славила божественную любовь и прикасалась к каждому из его братьев и сестер, очищая и восполняя благодать. Это было Небо – не город, мощеный золотыми слитками, как грезили люди, а извечное, бесконечное, недосягаемо прекрасное Небо.
Земля казалась ему грязной и тяжелой. Греховные мысли, греховные деяния – все это словно зола и пепел налипало на его крыльях, заставляя морщиться от отвращения. Но кто он, спорить с Тем, Кто Выше? И Кастиэль спустился на Землю, спустился в Ад, чтобы вытащить того, кто был угоден Ему.
Человек казался куклой-потешкой, сшитой из лоскутов кожи и вывернутой наизнанку. Ладонь Кастиэля отпечаталась на коже, проникая дальше и глубже любого ожога, закрепляя душу в бренном человеческом теле, возвращая его к жизни: измученного, искалеченного и израненного адскими пытками.
Этот человек – он был богохульником, прелюбодеем и сквернословом. В нем не было ни капли святости, и Кастиэль почти разочаровался в людях.
Но однажды он взглянул в глаза этого человека.
В этот момент все стало иным. Из обычного человека-подопечного Дин Винчестер стал другом, а потом – кем-то особенным. Ангелы не могут любить кого-то одного, божественная любовь всеобъемлюща и безграничная, как и само Небо. Вот только Кастиэль видел отражение своего Неба в глазах этого человека. В какой-то определенный момент все действительно изменилось – теперь Кастиэль не был уверен, что Небеса правы и безгрешны. И все, что ему оставалось – безмолвно стоять за спиной Дина Винчестера и хранить его от демонов и ангелов, Бога и Дьявола. Потому что он нужен миру. Нужен ему. И это главное.

@темы: Дин, фанфики, рейтинг: G-PG, сезон 4-6, Кастиэль

---

Подарок для Red pineapple juice

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Возьми меня за руку
Получатель:  Red pineapple juice
Автор: kams_log
Ссылка на оригинал: Hold My Hand, Dean
Переводчик:  MelamoryBlack
Бета:  kaiSSa666
Количество слов: ~1700 в оригинале
Категория: слэш
Пейринг/персонажи: Дин/Кастиэль
Жанр: романс, АУ, ООС
Рейтинг: PG-13
Описание: Кас идет с Дином в музей, где встречает своего бывшего парня.
— Возьми меня за руку.
— Нет.
— Дин, возьми меня за руку.
Дисклаймер: правообладателям - правообладателево.

Для Кастиэля Новака этот день был очень важен. В центре не так давно открылся новый музей, и Кас никак не мог выбросить его из головы с того самого момента, как увидел статью о нем в газете. Мониторил новости, собирая информацию по крупицам, и, что важнее всего, разузнал про все экспозиции, которые будут там представлены.

— У них есть выставка, посвященная насекомым, Дин. И даже пчелам! — рассказывал он своему лучшему другу, Дину Винчестеру, когда статья только вышла. — Нам обязательно нужно сходить туда!

— Чувак, пчелы? — уточнил тот, но, судя по расплывающейся по лицу улыбке, он тоже заинтересовался. Дин всегда мирился со странностями и трудным характером Кастиэля, за что тот был ему безмерно благодарен. И, честно признаться, не только за это.

Он никогда бы не рассказал Дину о том, что испытывает к нему не только дружеские чувства. Дин натурал. Он любит девушек, машины и смотреть телек. И уж точно не любит парней.

Поэтому Кас дорожил каждой минутой, проведенной с ним, пусть даже и без надежды на ответные чувства. Он любил Дина. А еще он любил пчел, так что совместная вылазка в музей должна была быть идеальной. О большем Кас и мечтать не мог.

-------------оОо-------------

— Боже, Кас, прекрати! — простонал Дин, шлепнув его по руке, пока они парковались перед зданием. — От твоего нервяка сейчас всю детку затрясет.

Кас закатил глаза, но все же улыбнулся и сжал в кулаках полы своего плаща крепче прежнего.

— Не думаю, что мое волнение отразится на твоей машине, Дин, — возразил он.

Дин лишь ухмыльнулся, поставил детку на ручник и выбрался наружу.

— Так где, ты говоришь, твои пчелы?

Кас вышел из машины следом и потащил Дина сквозь распахнутые двери наконец-то официально открывшегося музея.

Огромные музейные залы с высокими потолками просто сияли великолепием. Дин хотел было посмотреть на окаменелости, но Кас не дал ему свернуть с намеченной дороги, потому сейчас он шагал рядом, рассматривая все вокруг с почти таким же интересом и восторгом, что и сам Кас.

— Клевое место, — тихонько выдохнул он, и на этот раз Кас не стал его одергивать, когда он остановился, чтобы получше рассмотреть одну из развешанных по стенам картин. — Эй, глянь-ка! Похоже на…

Но Кас не услышал окончания фразы, потому что увидел до боли знакомого парня в другом конце зала. Пока что сам он Кастиэля не заметил.

Это был он.

— Дин, — спокойно окликнул Кас, чувствуя, как по венам холодом расползается страх. Нет, нет нет нет. Только не сейчас. Не может быть. Он просто не мог поверить. Только не сегодня. Это же такой важный день. Но, как назло, этот парень стоял прямо у входа на «пчелиную» выставку.

— Что такое? — спросил Дин, засовывая руки в карманы и поворачиваясь к другу.

— Возьми меня за руку, — попросил его Кас, костеря себя за прямолинейность, но сейчас он просто не мог думать ни о чем другом. Только о том, что в конце зала стоит он, так близко и так далеко, и в любое мгновение может повернуться и заметить его…

— Что? Зачем? — Дин тут же высунул руку из кармана и обеспокоенно взглянул на Каса.

— Дин, возьми меня за руку.

— Да что, черт возьми…

Кас не стал дожидаться разрешения - еще успеет попросить прощения позже - и схватил Дина за руку как раз в тот момент, когда он повернулся и наконец его заметил.

— Кастиэль?! Кастиэль! — протянул он своим мягким голосом. Кас неосознанно крепче ухватился за ладонь Дина и натянул на лицо фальшивую улыбку. Он слышал, как Дин удивленно вздохнул, но, слава Богу, ничего не сказал.

— Привет, Рафаэль, — Кас изо всех сил постарался не скривиться, но, учитывая, что перед ним стоял его бывший парень, не особо преуспел.

— А ты ничуть не изменился, Кастиэль, — белозубо ухмыльнулся тот. — Сколько прошло, два года? Ты, наверное, в этом году выпускаешься!

— Ты прав, — подтвердил Кастиэль. — А ты, я гляжу, вернулся из Нью-Йорка.

— Да, и планирую оставаться тут в обозримом будущем. Я очень рад увидеться с тобой… — Рафаэль внезапно запнулся, опуская взгляд на их с Дином руки. — …и твоим другом. Кстати, ты нас не познакомишь?

— Я его парень, — прорычал Дин, и Кас почувствовал, как его сердце замерло, а затем пустилось вскачь. Дин прищурился и заиграл желваками, крепче сжимая его руку.

Парень. Дин, натурал до мозга костей и любимец девушек, только что назвал его своим парнем. Каса, который уже чертову тучу времени влюблен в него.

Все еще боясь вздохнуть, Кас поднял глаза на Рафаэля, который все это время, судя по всему, играл с Дином в гляделки.

— Д-да, — поддакнул Кас, стиснув ладонь Дина и чувствуя, как тот успокаивающе сжимает его руку в ответ. — Это мой парень, Дин Винчестер.

— Дин, — прицокнул языком Рафаэль, словно само имя отдавалось неприятным привкусом во рту. — Я помню тебя по младшей школе. Скажи, ты все такая же высокомерная задница?

— Нет, но для тебя могу сделать исключение, — отбрил его Дин. — Было здорово повидаться и все такое, но, если ты не возражаешь, нам с Касом пора на выставку пчел. Он ждал несколько месяцев, и если сегодня мы ее пропустим, я очень расстроюсь.

— Как грубо, — фыркнул Рафаэль. Кас украдкой взглянул на Дина, уже готового сорваться на рык.

— Тебе в самый раз. Кастиэль мечтал о ней, и я никому не позволю все испортить. Так что уйди с дороги, будь так любезен.

Взгляд Рафаэля не сулил ничего хорошего; кажется, он собирался что-то ответить, но, в конце концов, передумал, вместо этого выдавив сквозь зубы:

— Хорошего вам дня.

Рафаэль развернулся и ушел, намеренно толкнув Кастиэля плечом. Зарычав так, что даже Кас его услышал, Дин вдруг потащил его в другой конец зала и не отпускал его руки до тех пор, пока они не добрались до выставки.

Только там Дин позволил себе расслабиться.

— Черт, чувак, прости меня, — начал извиняться он, разглаживая лацканы плаща Каса, хотя Рафаэль уже не смотрел в их сторону. — Я просто увидел, как он идет к нам… И черт, он тогда поступил с тобой как настоящий говнюк! Когда вы с ним встречались. Я просто… Просто не смог сдержаться и сказал первое, что пришло в голову. Прости, если ты злишься на меня…

— Нет, Дин. Не нужно извиняться, — успокоил его Кас, сжимая его запястья. — Я правда, правда ценю это. Я… Признаться, я тоже растерялся. Прости, что схватил тебя за руку, если тебе было неприятно, я знаю, что тебе не нравятся парни, и я тоже…

— Какого черта, Кас? — Дин удивленно вскинул голову. Кас утонул в зелени его глаз, тут же теряя нить разговора.

— Что? — Кас склонил голову к плечу и изучающее взглянул на Дина, надеясь понять, отчего тот так напрягся.

Дин прикусил губу.

— Ты решил, что не нравишься мне?

Кастиэль закатил глаза.

— Не «не нравлюсь», Дин. Я знаю, что ты дорожишь мной. Я знаю, что мы друзья. Я просто не хочу, чтобы ты думал, будто я пытаюсь… подкатить к тебе, или что-нибудь вроде того.

— Эм, да, конечно. Спасибо, Кас, — помедлив, ответил Дин, слабо улыбнувшись. Кас не совсем понял, почему, но Дин продолжать разговор явно не стремился. Он хлопнул его по плечу и тут же сменил тему. — Так что, пошли к пчелам?

Следующие тридцать минут он тенью слонялся следом, пока Кас переходил от дисплея к дисплею. Однако сосредоточиться на написанном никак не удавалось. Дин нависал над ним мрачной тучей, и даже предложение Каса сходить на экспозицию окаменелостей настроение ему не подняло.

— Нет, Кас, все в порядке. Сегодня же твой день. На окаменелости посмотрим в другой раз.

Кастиэль нахмурился и кивнул, и следующие десять минут невидяще пялился на диаграммы на одном из плакатов. Когда Дин в который раз тяжело вздохнул, он решил, что с него достаточно.

Кас развернулся, намереваясь вытрясти у Дина объяснения, но тот внезапно оказался куда ближе, чем он ожидал. Он растерянно замолчал, глядя в зеленые глаза.

— Послушай, Кас, — начал Дин, взволнованно на него уставившись. Кас не отрывал взгляда в ожидании продолжения. — Я… Черт, ладно! Ты мне нравишься! Очень нравишься, и мне совсем не влом притвориться твоим парнем перед Рафи, потому что, черт тебя дери, я бы хотел, чтобы это было правдой!

Кас застыл на месте. Быть такого не может. Это все не реально. Но Дин и правда стоял прямо перед ним и говорил так, словно другого шанса может не представиться.

У Каса перехватило дыхание. Это уже слишком.

— Кас? Мне правда жаль, я надеюсь, это не помешает нашей дружбе. Если я тебе не нравлюсь, то ничего, все в порядке. Я просто искренне желаю тебе счастья, я подумал, что должен сказать тебе…

— Да, — выпалил Кас, как только дар речи вернулся к нему.

— Что?

— Прости, — продолжил он куда неувереннее. — Я, эм… Ты правда нравишься мне, Дин. Очень давно нравишься.

— Правда?

— Да, правда, — улыбнулся Кас. Внезапно Дин подался вперед и обнял его за талию, чуть не придушив.

— Боже, я не думал, что это так здорово, — пробормотал он Кастиэлю в плечо. — Так здорово, чувак.

— Да, ты прав.

— Так что, мы теперь встречаемся?

— Определенно встречаемся.

Весь оставшийся день они не расцепляли ладоней.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Марлюшки

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Уговор
Получатель:  Марлюшка
Автор:  Ирландский Эль
Размер: драббл, 894 слов
Категория: джен
Рейтинг: G
Пейринг/персонажи: Дин/Кастиэль
Жанр: романс, АУ
Описание: Наказания не способствовали ни развитию у Дина пунктуальности, ни расширению кругозора.

Первый свой выговор, наказание за который требовалось отбывать в библиотеке, Дин Винчестер отхватил год назад за бесконечные опоздания. Наказания не способствовали ни развитию у Дина пунктуальности, ни расширению кругозора – обычно, по наблюдениям библиотекаря Кастиэля, Дин просто таращился в одну и ту же страницу учебника, редко даже переворачивая ее. Уговаривать его прочесть хоть что-нибудь было бесполезно, тем более что мало кто из преподавателей утруждал себя проверкой результатов: отсидел положенные два часа, и слава богу.
С тех пор визиты Дина стали доброй и совершенно нежеланной (с его стороны) традицией. Раз в неделю Кастиэль сочувственно наблюдал за сгорбленным над серым учебником студентом, которому шло что угодно: футбольное поле, пистолет в тире, но никак не примерное сидение в библиотеке над учебниками по социологии.
В декабре Кастиэль решил над ним сжалиться.
Да, вот только не в коня корм. На первое же «мистер Винчестер, мне кажется, я могу вам помочь» Кастиэль получил ни много ни мало:
– Себе помоги лучше.
После этой презрительной реплики Дин прошествовал к столу перед книжным стеллажом, небрежным движением стянул с полки очередной потрепанный учебник и громыхнул его на стол. Вид у него при этом был такой, что Кастиэль вместо помощи захотел предложить ему хорошего подзатыльника: благо, под личиной интеллигентного тихого библиотекаря в выглаженной рубашке и очках прятался далеко не последний слабак.
– Я бы попросил вас мне не хамить, молодой человек.
– А я бы попросил свалить отсюда. Давайте исполним просьбы друг друга и расстанемся друзьями, - хмыкнул Дин, угрюмо раскрывая учебник.
– Удивительно, как вы отделываетесь только лишь походами в мою библиотеку с таким поведением в частном колледже, мистер Винчестер, - отрезал Кастиэль, фиксируя приход Дина в журнале. Никакого желания скрашивать наказание этого хама у него больше не было.
Поэтому Кастиэль отправился сортировать книги на полках с дополнительным чтением, полностью игнорируя Дина. Тот отвечал ему взаимностью, постукивая по столу пальцами в такт музыке, звучавшей в наушниках. Учебник мог не рассчитывать ни на какое внимание.
Перебирая маленькие книги О.Генри, Кастиэль краем глаза наблюдал за тем, как за окном начинают кружить мелкие снежинки. На подоконнике мерцала старенькая гирлянда, которую Кастиэль принес из дома сам, желая добавить в библиотеку праздничную атмосферу.
«Неплохо было бы в приказном порядке заставить этого Винчестера вырезать бумажные снежинки для библиотеки», - злорадно подумал Кастиэль, понимая, что делать этого не станет.
Он вернулся за свой рабочий стол, не заметив, что один из сборников рассказов случайно забыл положить на место. Включил на стареньком проигрывателе «Have Yourself a Merry Little Christmas», демонстративно не глядя на Дина Винчестера. Собственно, и к гадалке не ходи – Кастиэль спиной почувствовал уничижительный взгляд, и чуть ли не услышал мысленно фразу «как можно слушать такое унылое дерьмо». Что ж, если не снежинки, значит, Крис Айзек. Смиритесь, мистер Винчестер.
Стандартные два часа Дина в библиотеке подошли к концу. Минута в минуту тот подскочил со стула, спешно смотал наушники в кучу и вразвалочку подошел к столу Кастиэля, чтобы расписаться в журнале.
Книга О.Генри так и осталась лежать у Кастиэля на столе. Дин невольно скосил на нее взгляд.
– Берите, Винчестер, берите. Очень способствует культурному развитию. Если бы вы спросили мою рекомендацию, О.Генри был бы первым.
Пожалуй, в эту реплику Кастиэль вложил больше яда, чем во все свои остальные реплики за весь год. Дин, однако, только хмыкнул, поставив подпись, и направился к выходу.
Ожидать чего-то другого было бы глупо. Кастиэль вздохнул, поднимаясь со стула и поправляя рубашку. Он не любил беспорядок в библиотеке: каждая книга должна быть на своем месте. Просто к вечеру лишний раз вставать не хотелось, тем более его так умиротворил Айзек и внезапный снегопад за окном…
Тем не менее, намерениям Кастиэля помешал Дин, который, как выяснилось, почему-то до сих пор не упорхнул из библиотеки, как мотылек из темного помещения на свет. Он возложил лапу на книгу О.Генри, секунду назад удостоившуюся лишь мимолетного взгляда, и нарочито грубо швырнул в свою сумку.
Кастиэль смерил его ледяным взглядом.
– Во-первых, будьте добры оповещать о своих литературных намерениях меня, если находитесь в моей библиотеке. Во-вторых, фиксируйте оные в журнале, как и ваши ставшие к моему сожалению регулярными визиты. В-третьих, если еще раз положите книгу в сумку таким образом, получите выговор лично от меня и отправитесь отрабатывать свои наказания в мужскую уборную. Это понятно?
Дин кивнул. Тихо сказал, что ему понятно, и расписался в журнале еще раз, подписав название книги.
– До свидания, – пробормотал Дин, явно не имея ни малейшего понятия о фамилии какого-то там библиотекаря.
– До свидания, мистер Винчестер. Не испепелите книгу взглядом.

* * *

Снегопад твердо решил не прекращаться до самого утра. Кастиэль шагал к библиотеке, стараясь совместить несовместимое: смотреть вверх и не жмуриться от бросавшихся в атаку на его лицо снежинок. Оборона в виде шерстяного шарфа не помогала.
Отряхнув волосы от снега в коридоре, чтобы не намочить потом случайно книги, Кастиэль прошел в библиотеку и с удовольствием вдохнул родной запах. В эпоху Интернета ценителей запаха книжной бумаги, смешанного с ароматом кофе и повисшего в воздухе уличного морозного духа осталось мало, однако Кастиэль был одним из них и стыдиться этого не собирался.
На своем рабочем столе он вдруг обнаружил книгу О.Генри, которую вчера брал у него Дин Винчестер, и записку. С нарастающим удивлением Кастиэль прочитал следующий текст:

«Я предлагаю взаимовыгодное сотрудничество, мистер Новак [узнал фамилию, надо же]. У вас полная библиотека крутых книг – а у меня куча дисков с шикарной музыкой. При всем уважении, вам явно нужна моя помощь так же, как и мне – ваша. Почти как в «Дарах Волхвов»!
P.S. Мне почему-то кажется, что сегодня меня опять отправят к вам за опоздание»

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для gerty_me

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: На память, с любовью
Получатель:  gerty_me
Автор:  Singing Bird
Бета:  Вицемир
Размер: мини, ~3000 слов
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль, Дин/Лиза
Категория: слэш, гет
Жанр: драма
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Один день, проведенный вместе, может навсегда переменить их жизни.
Примечание: Идея текста взята из рассказа одного американского автора. Узнаете – молодцы, не узнаете – и не надо.
Новогоднее пожелание: Милая герти. Я знаю, ты не этого ждала в Новый год, но Дед Мороз просил тебе передать именно этот подарок. Он посчитал, что он правда очень романтичный (пусть большую часть фика тут и происходит какой-то ад). С новым годом тебя, дорогая! Пусть в 2016-м будет больше Динокаса и меньше печали.

Дин очень давно не слышал по радио Джонни Кэша. Пальцами барабаня в такт песне, он отдавал дань легенде кантри, но вскоре руки, лежащие на руле, нервно задрожали. В машине было тепло, позади уже оставалось три часа безостановочного пути, и причин для подобной реакции не было никаких. Но подергивание мышц спустя пару минут болью начало отдаваться в ладони и держать руль становилось все труднее. Дин бы с большим удовольствием включил круиз-контроль, если бы ехал в своем новом BMW, но на этой развалюхе, взятой напрокат три штата назад, мысль об автоматической установке скорости казалась просто издевательской.
Подергивание периодически прекращалось, или ему просто казалось — может, он привык к боли? Лиза говорила, надо сходить с этим к врачу – ненормально, что в самые разные моменты жизни у тебя начинают трястись руки.
Голос Джонни Кэша уже начинал действовать убаюкивающе, и Дину пришлось переключить радио-волну. Дикторы трех последующих станций начитывали своей аудитории новости, и каждый раз, когда палец Дина перематывал волны, боль возвращалась. Но Дин всей душой ненавидел новости, поэтому продолжал дергать кнопки приемника и искать другую станцию. Пусть это будет хоть радио-спектакль, лишь бы никаких новостей. Никогда и ни о чем.
Не найдя музыкальной волны, Дин вырубил приемник и открыл окна автомобиля. Теплый ветер уж точно разгонит в нем сон.
До дома было ехать еще около двух часов, к этому времени окончательно стемнеет, но это была далеко не самая большая проблема в пути. Зверски хотелось есть. От купленных возле проката чипсов и колы, которые он собирался отдать Бену, остались только упаковки. И ситуацию это никак не меняло: сейчас бы мяса и с большой порцией гарнира. Если он приедет до полуночи, придется ужинать самому. Рукой он нащупал в кармане куртки телефон и набрал номер Лизы. "Нас нет дома или мы просто не хотим вас слушать", — ответил ему задорный голос Лизы. И закончил уже его собственный: "Оставьте свое сообщение или нас в покое".
От желания есть начинал болеть живот, и как назло, все населенные пункты остались позади. Дин переводил взгляд со спидометра на электронные часы на руке, однако рассчитать, когда он доедет до следующего города, в голове не получалось. Он, черт возьми, вообще не понимал, где находится — в этих сумерках попробуй разгляди хотя бы очертания деревьев.
Дорога, хоть и прямая, становилась все более неотчетливой, и Дину пришлось сбавить скорость. Тусклый свет фар, несмотря на желание Дина поскорее попасть домой, совсем не располагал к быстрой езде.
Что по дороге кто-то идет, он заметил задолго до приближения к двигающемуся субъекту. Дин еще больше сбавил скорость и теперь силился разглядеть вдали, что за существо тенью раскачивается из стороны в сторону. Это мог быть человек или, что куда вероятнее в этой чаще, олень или медведь. И чем больше проезжала машина, тем больше Дин осознавал: по дороге бредет человек. Мысленно Дин ставил все фишки на вариант с автостопщиком. Если это не пьяный бомж, придется подобрать.
Незнакомец брел по проезжей части и действительно смахивал на бомжа. Дин собирался проехать мимо, но в этот момент мужчина упал на дорогу, и Дин резко дал по тормозам.
— Твою же... — он не договорил и сразу выскочил из машины. Если он не успел задавить этого ненормального, жизнь сделает ему приятный сюрприз.
Мужчина в черном заляпанном плаще лежал в нескольких сантиметрах от бампера, и Дину на несколько секунд показалось, что он мертв. Но потом незнакомец сделал глубокий вздох и громко простонал.
— Эй, — позвал его Дин, дергая за плечо. — Приятель, с тобой все в порядке?
Тот распахнул глаза и почти дико оглядел Дина.
— Мне нехорошо, — с хрипом выдал он.
— Ты пьян?
— Нет, — еле выговорил мужчина. Потом собрался с силами и попытался привстать. — Я не помню, как здесь очутился.
Дин хмыкнул. Ну, конечно. Пьян. Он взял незнакомца под руку и помог ему подняться на ноги.
— Как ты здесь очутился?
— Я не помню, — рыкает мужчина.
Глаза Дина постепенно начали привыкать к темноте, и теперь он немного различал очертания мужчины. Тот был чуть ниже самого Дина, может быть, раньше был крепко сложен, но сейчас он выглядит вялым и осунувшимся. Все его лицо покрывает борода, именно поэтому Дин, в силу стереотипного мышления, решил, что тот пьян и вообще бомжует.
— Подвезти тебя до города? — Дин оглядывал его с ног до головы. Плащ грязный, как наверняка и джинсы. Если подвозить, нужно что-то постелить на сидение, иначе испачкается. В машине, взятой напрокат, это исключено.
— Как же болит голова, — незнакомец схватился за голову и поморщился.
— Эй, у меня есть таблетка, — попытался предложить Дин, но тот вдруг дернулся в сторону и выставил перед собой руку.
— Никаких таблеток!
— Ладно, ладно, — тут же согласился Дин. — Никаких таблеток, могу дать воды, в машине есть.
— Их можно подмешать и в воду, — мужчина подобрал с земли испачканный в крови галстук, который Дин заметил только сейчас. Незнакомец был в костюме. Бомжи в костюмах не ходят.
— Слушай, я не могу торчать тут вечно, — уже откровенно злился Дин. — Хочешь — садись в машину. Боишься, что я этим воспользуюсь — твое право.
Незнакомец в плаще изучающе посмотрел Дину в лицо, после чего покорно открыл дверь и собирался сесть, но Дин его опередил.
— Машина из проката, — пояснил он, раскладывая покрывало с заднего сидения на переднем. Впрочем, покрывало тоже машинное, но его хотя бы можно постирать, прежде чем Дин вернет машину владельцу.
В салоне не работал выключатель света, поэтому Дин не мог разглядеть, есть ли у незнакомца какие-нибудь повреждения. Но обратив внимание на галстук, Дин пришел к выводу, что ранений нет — это все-таки не кровь, это засохшая жидкая грязь, которую он не сразу различил вдалеке. Судя по голосу, мужчине лет сорок-пятьдесят.
— В больницу не нужно, да?
— Не нужно, — подтвердил незнакомец. — Но если будешь проезжать мимо заправки, останови.
Дин прикрыл окна и включил обогрев — незнакомца знатно трясло. Может быть, он даже умудрился что-то промочить на улице, и Дину не нужно, чтоб тот еще и заболел. Периодически мужчина потирал виски и едва слышно стонал, как будто страдал от жуткого похмелья.
— Заезжаем? — спросил Дин, когда на горизонте появился огонек света от заправочной станции.
Остановившись, они вышли из машины. Дин руками облокотился об открытую дверь автомобиля, а мужчина уверенно зашагал к магазину, после чего пропал за его дверью.
Было бы неплохо, если б он там и остался. Или если бы не было никакого мужика с амнезией, и Дину все померещилось. Тогда он сейчас спокойно быстро доехал бы до дома, поел и лег спать. Дин только сейчас почувствовал, как тянет лечь на удобную кровать и провалиться в сон.
Незнакомец вышел через несколько минут. На нем больше не было плаща, рукава от рубашки были завернуты до локтей, брюки почти без пятен. И хотя голос его показался Дину очень взрослым, на свете стало ясно, что они приблизительно одного возраста.
— Я нашел водительское удостоверение, — заговорил он, и Дин поразился перемене еще и в голосе. Он словно стал тише и спокойнее. — И деньги. Но адреса никакого.
— Имя тебе о чем-нибудь говорит? Вспомнил что-то?
— Ни о чем. Но теперь ты знаешь, с кем будешь ехать в машине. Кастиэль, — он протянул руку, и Дин пожал ее в ответ.
— Дин. Я думаю, с таким именем мы быстро отыщем твой дом, Кастииль.
— Кастиэль, — поправил тот. — Оно странное, но раз уж оно мое, думаю, стоит употреблять его правильно.
— Может, Кас? — скривился Дин.
Кастиэль изумленно распахнул глаза, словно это сокращение могло помочь найти ему ответы на вопросы. Несколько секунд он молчал, после чего неуверенно выдал:
— Да... Наверное.
У Каса в руках была бутылка с водой, купленная в магазине, и два бургера.
— Я подумал, что могу отплатить тебе хотя бы бургером, — протянул он один Дину, когда они сели обратно в машину.
Дин завел мотор и плавно тронулся с места, выруливая на дорогу.
— Больше никаких подсказок? Ни ключей, ни мобильного? Чеки с кафе?
— Удостоверение и деньги, — повторил с раздражением Кас. — Никаких зацепок. Доберусь до города, сниму номер в гостинице и буду искать по адресной книге.
— А что ты вообще помнишь о себе?
— Хорошо помню детство. Вырос в Нью-Йорке, родителей уже нет в живых. Колледж помню, учился на логиста. Но дальше как вакуум.
— Может, девушка?
Кас даже не улыбнулся:
— Разве что парень, — серьезно сказал он. — По колледжу помню. Или я один. Не знаю.
Дин пожал плечами. Дин не был гомофобом, но для себя он выбор уже сделал.
— Куда мы едем? — перевел тему Кас, даже не обратив внимания на смутившегося Дина.
— В Рексфорд.
— Живешь там?
— Переехал недавно.
— Один?
— Нет. Раньше один, теперь нет. С невестой и ее сыном.
Кас посмотрел в его сторону, как будто ждал продолжения.
— Мы познакомились полгода назад, я поселился в паре домов от ее улицы. Сейчас этот дом купил другой парень, а я переехал к Лизе.
— Та девушка?
— Ага.
— И что же, дело идет к свадьбе? — незаинтересованно спросил Кас. Дин тут же захотел прекратить эту тему, но на вопрос с неохотой ответил.
— Не знаю. У Лизы есть сын. И она не хочет торопиться.
— И что ты думаешь? — Кастиэль посмотрел на него в упор. Дин старался не отрывать взгляд от дороги.
— Думаю, что нужно время.
— А потом свадьба?
— Не знаю, — снова произнес Дин. — Если Лиза захочет.
— А чего хочешь ты? — он выделил последнее слово.
Дин задумчиво всмотрелся в дорогу.
— Того же, вероятно.
Он развернул бургер и теперь вел машину одной рукой. Кастиэль его примеру не последовал. Он держал в руках бутылку — то закрывал ее, то открывал.
— Может быть, и меня дома кто-то ждет, — удрученно произнес Кас и отвернулся к окну.
Через какое-то время он задремал, и Дина тоже заклонило в сон. Он хотел сделать приемник громче, но боялся разбудить попутчика, и поэтому продолжил отстукивать пальцами в такт когда-то игравшей здесь песне Джонни Кэша. И Пальцы вновь предательски дрожали.
Кас проснулся, когда они уже подъезжали к городу. Он сонно потер глаза и почти сразу повернулся к Дину:
— А ты откуда?
— С Нью-Йорка. Живу на Манхэттене.
— Всегда мечтал туда съездить. Но никак не выходит — то работа, то домашние обязанности.
— Ни разу не был?
— Ни разу, — ухмыляется Дин.
— Возможно, тогда тебе стоит там побывать, — угрюмо произнес Кас.
Дин высадил его возле мотеля на окраине города и напоследок протянул купюру в 20 долларов.
— Эй, я знаю, что надолго этого не хватит, но несколько дней на них можно питаться, - чуть ли не извиняясь, сообщил он. – Если тебе что-то понадобится, позвони мне по телефону, — и он продиктовал Касу свой номер.
Кастиэль будто был пристыжен, но телефон все же записал, и купюру тоже в руки взял.
— Спасибо, Дин Винчестер, — произнес он и побрел к мотелю.
Дин смотрел ему вслед, пока тот не скрылся за дверью, и не мог понять, почему руки опять дрожат. Наконец он нажал на педаль газа и поехал к себе домой. Уже возле дома он вдруг осознал, что его так смутило.
Своей фамилии незнакомцу он не называл.
***
В дверь позвонили как раз в тот момент, как они сели ужинать. На часах было почти одиннадцать, в это время по гостям никто не ходит. Даже соседи не имеют привычки так поздно заглядывать. Лиза посмотрела на Дина, вопросительно подняв бровь — кто откроет? Дин с тяжелым вздохом встал из-за стола, на ходу вытирая рот, и с укоризной посмотрел на Лизу — я и не сомневался. Из окна он видит Каса, но теперь тот выглядел совсем не так, как пару часов назад в машине.
— Привет, — удивленно поприветствовал его Дин, открывая дверь. — Что-то случилось?
Кастиэль был чисто выбрит и вместо грязного плаща на нем теперь был совершенно чистый, светлый. Дин хотел улыбнуться, но тут заметил, что Кас за что-то вцепился в кармане и это что-то ужасно напоминает по форме пистолет.
— Ничего особенного, — ответил Кастиэль, И Дин почувствовал, как дрожит его голос. — Войти можно?
Дин очень хотел сказать "Нельзя" и дверью отпихнуть его обратно. Но знал, что это куда опаснее. Сейчас надо сообразить, как предупредить Лизу и оглушить Каса. Хотя уже и не скажешь — настоящее это имя или нет.
Мысли Дина как по кочкам перепрыгивали друг друга, то обгоняя, то стирая старые, но одна особенно ярко несколько раз повторилась вновь и вновь — лицо Кастиэля без бороды теперь выглядело до боли знакомым. Несколько месяцев назад Кастиэль столкнулся с ним в кафетерии в Канзасе. А спустя три недели Дин видел его неподалеку от своей машины в Миссули, где у Дина был клиент. Он уже тогда удивился этому совпадению, но не придал ему значения. Ничего удивительного, что тот отрастил бороду. Может, он много месяцев планировал нападение на Дина.
Кастиэль медленно вышагивал вперед и даже не думал снимать обувь, как будто сразу расставил приоритеты — мы оба знаем, что я пришел не в гости.
Дин не особо удивился, когда тот достал из кармана пистолет и направил его на самого Дина. В этот же момент из кухни вышла Лиза, и Дин ненавидел себя, что не заставил ее пойти спать. Может, у них будет шанс спасти хотя бы Бена? Выстрел все равно его разбудит, но может у ребенка хватит ума спрятаться, а не бежать вниз?
— Звон колоколов, — медленно и с расстановкой произнес Кас.
Это самое неожиданное, что Дин вообще мог услышать в этот момент. Он ждал какого-нибудь "руки вверх", "деньги из карманов", "все ценное кладем на стол, а сами — на пол", но никак не "звон колоколов".
Кастиэль навел пистолет аккурат на Дина, и Лиза, стоящая рядом, вскрикнула. Дин попытался прикрыть ее собой, но Кастиэль тут же перевел дуло на нее, и они замерли.
— Опусти пистолет, давай поговорим спокойно, — попросил Дин, стараясь не показывать голосом, что нервничает. Этот псих, похоже, совершенно себя не контролирует. — Что тебе нужно, деньги? Драгоценности? Машина? Все, что хочешь, мы отдадим, никуда не сбежим и никому ничего не скажем. Поверь мне.
— Я не опущу чертов пистолет, — Кастиэль явно начал злиться, и Дин понял, что допустил ошибку. Не стоило ему говорить "поверь", это всегда работает в обратном направлении. — Поле, дул сильный ветер. У тебя из машины громко играли песни Джонни Кэша.
О каком поле идет речь, Дин был не в силах понять.
— Тропа, по которой мы шли, — вместо ответа бредил Кастиэль.
Дин должен был уловить здесь какую-то суть, но не мог. Этот сумасшедший пришел сюда не за деньгами. Может, он маньяк. Черт, зачем Дин пролистал новости на радио, там могли быть подсказки. От напряжения пальцы начали вновь предательски подрагивать. Бредил то ли Кас, то ли сам Дин.
— Ты держал меня за руку, — продолжал Кас, задыхаясь. — Вспомни, пожалуйста, там был Сэм, вспомни, как было тепло и мы щурились от солнца.
Руки дрожали все сильнее, и Дин машинально выпустил Лизу из рук, выходя вперед. Имя "Сэм", оно о чем-то ему говорит. Но не было такого, Кастиэль сходит с ума, он никак не может ничего о себе вспомнить.
— Дин! — снова отчаянно вскрикнул Кастиэль и вдруг направил пистолет на Лизу.
Дин вообще не понимал, чего хочет от него Кас, его надо было как-то обезвредить. Иначе отсюда точно кто-то не выберется живым. Дин сделал шаг в сторону Каса, и тот, замечая это, отступил назад. Свет от торшера с кухни ударил Кастиэлю в лицо, и он прищурился.
Дин помнил этот прищур. Он абсолютно точно видел его когда-то, но сегодня весь день было темно, да и в те дни... Неужели те несколько месяцев назад, в кафетерии? Может, это он страдает потерей памяти, а не Кастиэль?
— Звон колоколов! — Кас затряс дулом пистолета и вдруг выстрелил, случайно. Пуля попала в окно, выстрел на несколько секунд оглушил всех присутствующих. Из-за дуновения ветра, в комнате поднялись занавески и всех обдало ледяным воздухом. "Колокола" эхом отозвались звонким "эл" в мыслях Дина.
В голове вспыхнуло слишком много картинок. Не было никаких таблеток, Дин ничего не принимал. Сэм, его брат. Они родились в Лоуренсе, в штате Канзас. Он не дизайнер, он архитектор, поэтому ему удается хорошо чертить и проектировать. Он оказался в сотне километров от дома, и когда его подобрали на трассе, он очутился в Рексфорде. Его никто не забрал из больницы, потому что никто его здесь не знал.
Голова начала раскалываться и море воспоминаний снесло Дина с ног. Сквозь гул кишащих в голове мыслей он услышал возглас Лизы, обращенный к Касу: "Не смей подходить к Дину. Кто ты вообще такой?"
Кастиэль в этот же миг оказался рядом, успев поймать его перед падением. И прежде, чем Дин провалился в обморок, до него донесся голос Каса:
— Я уже три года, как его муж.

Послесловие

Дин переехал в Нью-Йорк в 2007 году. Сэму предложили работу в филиале Latham & Watkins, и Дин поехал за ним следом. Сэм был его семьей, и поскольку родителей больше не было в живых, Дин считал своим долгом оберегать младшего брата. С Кастиэлем он познакомился в 2009 году. Тот обратился в их фирму за помощью с дизайн-проектом дома. Свадьба состоялась в 2011 году.
23 марта 2014 года Дин вышел из дома и не вернулся. Спустя две недели его подобрали на 93-м шоссе возле города Рексфорд, штат Вашингтон, мокрого и в изодранной одежде.
Все три недели, что Дин пролежал в больнице, за ним ухаживала медсестра по имени Лиза. Дин помнил свое имя, помнил и фамилию, но поиски не дали никаких результатов. Лиза помогла ему устроиться в городе, после чего он переехал к ней и ее сыну Бену. Лиза очень быстро узнала о его навыках в рисовании и вскоре устроила Дин на работу дизайнером в местную контору. И если то, как держать в руках карандаш, Дин помнил, то о существовании Каса и Сэма - нет.
В Додж-Сити жила мать Лизы, и Дин периодически отвозил ей посылки от дочери. В день благодарения Кастиэль увидел Дина в одном кафе неподалеку от Додж-Сити, в штате Канзас. Все это время Кастиэль был уверен, что Дин мертв, и поэтому, узнав его, не смог тронуться с места.
Следующие три месяца Кастиэль выслеживал Дина в городе. И когда снова нашел его, попытался к нему подойти. Но Дин не узнал мужа и очень холодно попросил его удалиться. Кастиэлю ничего не оставалось, как следить за Дином и ждать момента, когда тот его узнает. В одной научной статье Кастиэлю встретилось предположение, что помочь вспомнить нужные факты человеку может сильное переживание. Но экспериментов по этой гипотезе еще не проводилось, поэтому Кастиэль мог двигаться исключительно вслепую.
Нужно было лишь узнать о новой жизни Дина получше, и именно поэтому он шел по безлюдному шоссе в ожидании, когда нужный ему водитель остановится возле него.

Конец

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Хельга Шиммельграу

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Leben (I Feel You)
Получатель:  Хельга Шиммельграу
Автор:  bfcure
Размер: мини, ~1500 слов
Пейринг: Дин/Кастиэль
Категория: слэш
Жанр: AU, романс, флафф, ER
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Кастиэль даёт Дину возможность посмотреть на мир его глазами. Таймлайн — 8 сезон.
Примечание: Посвящается Хельге Шиммельграу с благодарностью за любовь к О. Генри. К сожалению, автор так и не смог выбрать рассказ для ретеллинга, поэтому решил просто поделиться своим хэдканоном. Мимо пробегал Доктор, сама идея фика навеяна клипом на песню Schiller feat. Peter Heppner “Leben (I Feel You)”.

«Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети».

Дин вздыхает и откладывает телефон. Но злиться не получается.

В конце концов, Кас отсутствует не по своей воле, а вся доступная информация по третьему испытанию нужна им, как воздух.

Сэм долго сомневается, но Кас его успокаивает:
— Испытания не имеют обратной силы. Даже если ты пройдёшь третье не сейчас, а через пять лет, это не отменит результат предыдущих двух.

— И в скрижали нигде не сказано, что тебе нельзя помогать, — вмешивается Дин. — Там вообще ничего не написано насчёт того, что ты должен проходить все испытания в гордом одиночестве.

И Сэм сдается.

С тех пор, как Кас отправился на север, где, по его предположениям, скрывается Габриэль, проходит три недели.

С каждым прошедшим днём Сэму становится лучше. Он перестаёт кашлять кровью, его больше не тошнит от еды, а чёрные мешки под глазами значительно уменьшаются.

Тем не менее, закрыть Врата Ада — их долг.

Дин надеется, что если они разделят последнее испытание на троих, никто из них не умрёт.

***

— Я вряд ли смогу отвечать на телефонные звонки, — предупреждает Кас, прежде чем улететь. — Там, где я буду, сотовые обычно не ловят.

— А как же… — начинает Дин, но Кас невозмутимо продолжает:

— Однако есть один ритуал… на крайний случай. Если описывать его в человеческих терминах, больше всего это похоже на слияние разумов.

— Как в «Звёздном пути»? — улыбается Дин.

— Почти, но не совсем. Это не чтение мыслей и не погружение в прошлое другого человека, а скорее обмен информацией с помощью эмоций, — объясняет Кас. — Личный разговор, без трансляции на «ангельском радио», — добавляет он, изображая кавычки руками.

— И для этого нужен специальный ритуал? — усмехается Дин. — Как у вас, ангелов, всё сложно.

— Ангелам ритуал не нужен, — парирует Кас, интонацией подчеркивая слово «ангелам». — Мы — многомерные световые волны, путешествующие в пространстве — времени, помнишь?

— А я человек.

— Вот именно.

— И без ритуала мои мозги вскипятятся и вытекут через уши.

Кас пожимает плечами.

— Я не уверен, но проверять это на практике мне не хотелось бы.

— Знаешь, мне тоже. Что мне понадобится для ритуала? Надеюсь, не шерсть единорога? Они в наших широтах вряд ли водятся…

***

Полчаса спустя Дин вновь хватается за телефон, но механический голос повторяет всё тоже сообщение: абонент… ни хрена не абонент. Как Кас и предсказывал. Да уж, в Антарктиде явно сэкономили на ретрансляторных вышках. И, судя по всему, крайний случай всё-таки наступил.

Дин идёт в библиотеку и вытаскивает из ящика ближайшего стола заранее припасённые свечи из натурального воска и мел.

По очертаниям пентаграмма немного напоминает дьявольскую ловушку, но на этом сходство заканчивается. По краям Дин устанавливает зажжённые свечи, внутри круга рисует сигил, изгоняющий ангелов, наоборот. Кладёт поверх центрального символа маленькое чёрное перо, садится между двух свечей, и, закрыв глаза, пытается представить себе Каса таким, таким он видел его в последний раз.

Первые несколько минут ничего не происходит, и Дин готов признать, что где-то ошибся, и ритуал не сработал.

А затем на него обрушивается водопад звука и цвета.

***

Оказывается, Кас не врал, когда утверждал, что его истинная форма размером с Крайслер Билдинг.

Такое впечатление, что Дин попал в океан без конца и без края, переливающийся всеми цветами радуги. Океан, который обнимает его, окружая ласковым теплом.

От многообразия оттенков кружится голова, хотя Дин не понимает, как она может идти кругом, если он не ощущает собственного тела.

«Здравствуй, Дин».

«Кас».

Мир расплывается и тут же приходит в фокус.

Дин непонимающе таращится на горный ручей перед собой и не сразу понимает, что смотрит на него не своими глазами.
Теперь он видит всё то, что видит Кас.

Вода в ручье прозрачная, как стекло.

Дин различает мельчайшие песчинки на дне. Каждая ракушка словно попадает под большое увеличительное стекло.

Это зрелище притягивает и пугает одновременно.

Дин расправляет крылья — нет, это делает Кас — и они перемещаются к руинам какого-то древнего города.

Кончиками пальцев Кас касается остатков стен домов, и Дин чувствует все выступы и шероховатости.

Руки ангела — сверхточные сенсоры, способные выявить не только структуру строительных камней, но и дату постройки и причины разрушения.

Дин никогда не был тут раньше, но он точно знает, что когда-то этот город назывался Помпеи.

Он не спрашивает, почему Кас решил привести его сюда или что он узнал о третьем испытании. Кас расскажет ему об этом потом, когда вернётся в бункер. Ангел решил поделиться с ним тем, как воспринимает окружающий мир, и это гораздо, гораздо важнее.

Дину хочется думать, что он достоин такого доверия.

***

Из Помпей Кас переносит их на калифорнийское побережье.

Сняв ботинки, они неторопливо бредут по пляжу. Ступни утопают в мягком песке, и это очень приятное ощущение. Касу нравится, как нагретые солнцем песчинки щекочут кожу, и Дин с ним согласен. Это здорово.

Он наблюдает за тем, как солнечные лучи играют с волнами. Сверкающие капли в разрезе — завораживающее зрелище.

Где-то высоко парят чайки, высматривающие добычу. Их перья отливают синим.

В киоске Кас покупает латте.

Оно обжигает нёбо и немного горчит на языке.

Дин не любит кофе с молоком, тем более, когда в нём больше молока, чем собственно кофе, но этот картонный стакан особенный.

Внутри собрано всё: небо, под которым кофе рос и наливался силой, тепло натруженных, мозолистых рук, собиравших плоды, жар сковороды и скрип деревянной мельницы, зелёное пастбище и неповторимый запах свежескошенный травы.
Целый мир в каждом глотке.

Минута отдыха по дороге домой, когда уютно молчать, потому что слова не нужны.

Кас выбрасывает опустевший стакан в урну, и они летят дальше.

***

Против ожидания звёзды и цветные пятна не мельтешат перед глазами — Кас летит очень медленно, и Дин подозревает, что такая скорость для него не характерна.

Пространство вокруг них похоже на чёрную дыру с завихрениями глубокого синего цвета.

«Где мы?», — спрашивает Дин.

«Во временной воронке».

«Что?!».

«А как, по-твоему, ангелы перемещаются по вселенной настолько быстро?», — смеется Кас.

«Э-э, телепортация?».

«Телепортироваться очень опасно».

«Почему?».

«Без точного представления о месте появления можно материализоваться внутри объекта, например, стены или материализоваться не полностью. Мы предпочитаем не рисковать».

«Неожиданно, если учитывать то, ангелы периодически путешествуют во времени, а такие путешествия нарушают несколько законов физики разом…».

Кас не успевает ответить на поддразнивание. Что-то тянет за его благодать, как рука, дёргающая край плаща. Это не молитва. Кто-то призывает ангела на помощь, и просьба граничит с приказом. Причём обращена она не лично к Касу. Просто он единственный из небесного воинства, кто находится недалеко от цели.

Временная воронка выбрасывает их прямо на проезжую часть. Движение перекрыто — Дин замечает перевернувшийся автобус и несколько разбитых машин. Рядом суетятся пожарные и парамедики. На Каса никто не обращает внимания, и Дин догадывается, что тот сделался невидимым.

Около одной из машин «Скорой помощи» стоит каталка, освещенная всполохами красных и синих огней. Парамедик пытается накрыть её простынёй, но ему мешает его коллега. В стороне женщина с невидящим взглядом раскачивается взад и вперёд. По её лицу текут слёзы.

Кас подходит к «Скорой», и смысл развернувшейся перед ним и Дином сцены становится очевидным.

На каталке лежит мальчик лет семи — восьми. Его голова вся в крови.

Дин хотел бы отвернуться, но он не может, пока этого не сделает Кас.

И ангел отворачивается. Точнее, поворачивается к стоящей за плечами парамедиков фигуре в чёрном костюме.

Дин узнает в ней жнеца, но удивляет его совсем другое.

Присутствие посланника Смерти на месте трагедии естественно. Чего он не ожидает, так это того, что от жнеца тяжелой волной исходит сожаление.

Мальчик не должен был умереть. Случилась ошибка, и последствия у неё будут самые катастрофические. Не Апокалипсис, конечно, но близко к нему. Время не прощает ничего, ведь даже малейшие отклонения способны нарушить его ход.

«Я не знал, что жизнь одного человека имеет такое значение для всего мира», — признаётся Дин.

«Все жизни одинаково важны», — откликается Кас и глядит на жнеца вопросительно.

Тот кивает.

Кас склоняется над телом, раскрывает ладонь, и Дин видит, как в ней появляется ярко светящийся шар. «Это душа, — думает он, — к счастью, она еще не отлетела на Небеса». Кас ласково касается души другой рукой и подносит её к груди ребёнка. На мгновение их обоих окутывает сияние, а когда свет гаснет, мальчик делает свой первый после воскресения вдох.

Парамедики прекращают драться за простыню и кидаются к нему, мать недоумённо моргает, не веря своим глазам, а Кас склоняет голову в знак уважения к жнецу и вновь поднимается в воздух.

Он спускается вниз ещё один раз, чтобы пройти по тропинке, параллельной железнодорожным путям и помахать в ответ девочке, высунувшейся из окна вагона поезда дальнего следования.

А затем приземляется у дверей бункера Хранителей знаний.

***

Дин вздрагивает и открывает глаза. Свечи давно догорели и погасли, горит лишь пара ламп у дальних стеллажей, и библиотеку окутывает мягкий полумрак.

Дин вскакивает на ноги, подбирает чёрное перо, убирает его в карман рубашки и практически выбегает в коридор.

Прежде чем распахнуть дверь бункера настежь, он замедляет шаг.

— Это Кас? — кричит из кухни Сэм.

Дин не отвечает.
Кас смотрит на него сияющим взглядом. И хотя их разумы больше не связаны, Дин продолжает ощущать эхо его эмоций: радость, беспокойство и нежность.

Пальцы покалывает от желания броситься вперёд и обнять Каса так, чтобы хрустнули кости. Но он остаётся стоять на месте.

У появившегося на пороге Сэма нет проблем с объятиями. Он хлопает Каса по плечу и весело говорит:
— Ты вовремя. Я как раз сварил кофе. А Дин обещал приготовить ужин.

Сэм ведёт Каса на кухню, не переставая болтать о том, что обнаружил в очередных пыльных томах. Дин следует за ними, улыбаясь про себя, а затем достаёт из шкафчиков всё необходимое для приготовления бургеров, которые так нравятся Касу. Это его способ сказать «спасибо», раз уж он пока не может выразить всю любовь и благодарность словами.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для bfcure

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Attraction
Получатель:  bfcure
Автор: Red pineapple juice
Бета: Niiol
Персонажи: Дин/Кас
Жанр: романс
Тип: слэш
Рейтинг: NC-17
Предупреждения: возможен ООС
Размер: миди, 6045 слова
Саммари: Кас вряд ли мог предположить, что один из худших дней его жизни может стать началом романа, страстного и будоражащего его сознание.
Дисклеймер: Герои не мои
Размещение: мое разрешение обязательно
Написано на Secret Freaking Santa для  bfcure

Кас выбежал из своей квартиры, совершенно не помня себя. Дыхание перехватывало, и он быстрым шагом направился куда глаза глядят.
Был еще не поздний вечер, и, хотя уже немного стемнело, народу на улицах было предостаточно. Кас отстраненно вспомнил, что сегодня у всех нормальных людей вообще-то был выходной, это он вынужден был пойти на работу, так как Альфи, его напарник и единственный подчиненный, умудрился вывихнуть руку, однако чуть позже, уже подлеченный, вернулся дорабатывать. Именно поэтому Кас пришел домой раньше, а теперь брел по улице, пытаясь осознать увиденное им.
Картина ярко стояла перед глазами и никак не хотела уходить. Нет, он, конечно, догадывался, что то, что их связывало с Бальтазаром, было далеко от любви, но он все же надеялся на уважение и верность с его стороны, а тут… Прямо в его, Каса, квартире, на его кровати, его парень трахал какого-то… Кас не слишком рассмотрел, кого. Он выскользнул обратно за дверь, прежде чем его увидели, и теперь изо всех сил пытался проглотить неприятный комок в горле.
От горьких мыслей его отвлекла громкая музыка. Оказывается, он, сам того не осознавая, пришел в парк аттракционов, где не был с самого детства. Парк располагался не так далеко от дома, и раньше Кас частенько там бывал с родителями, но почему-то давно решил, что парк этот уже несколько лет закрыт. Однако аттракционы как прежде переливались яркими огнями, веселая музыка зазывала посетителей, а ароматы сладкой ваты и попкорна напомнили Касу, что времени с момента его обеда уже прошло довольно много.
Как только Кас понял, где находится, он сразу же захотел покинуть парк. Не самое подходящее место, чтоб отдаваться своей печали, но потом, через несколько секунд, решил, что оно наоборот будет наилучшим для этого. Особенно на контрасте со всеми счастливыми лицами вокруг.
Как Кас это давно признал, у них с Бальтазаром была не любовь. Они дружили еще со школы. Бальт поддерживал его, когда у Каса умерли родители, и именно после этого они стали жить вместе. Но сейчас, надеясь на ясность своих мыслей, Кас мог с уверенностью назвать их отношения скорее затянувшимся экспериментом, а не чем-то более серьезным. Экспериментом, который однозначно показал, что им обоим нравятся исключительно парни, но, видимо, они все же не были созданы друг для друга. Сейчас Кас действительно осознавал, как мало общего у них было, как мало времени они проводили вместе, живя под одной крышей.
Кас был типичным домоседом. Поначалу Бальт пытался вытаскивать его на какие-то концерты, закрытые показы странного кино, которого Кас не понимал, но, видя нежелание партнера потворствовать его интересам, он вскоре прекратил это. Кас не мог припомнить, когда он в последний раз сам ощущал желание доставить Бальту удовольствие. Нет, сексом они занимались, но не по инициативе Каса. И хотя он не сказал бы, что секс был плох, ему самому бы вполне хватило поцелуев и кратких объятий во время сна. Секс превратился в обязанность, а не чувственное переживание.
Видимо, Бальту было этого мало.
Теперь, придя к таким выводам, Кас не мог винить только его, но на душе все равно скребли кошки. Он невесело усмехнулся, глядя в пространство впереди себя, и когда перед его глазами вдруг очутился огромный виток сладкой розовой ваты, он пришел в замешательство. Кас настолько ушел в собственные мысли, что совершенно перестал осознавать, где находился, лишь краем уха улавливая веселую громкую музыку и смех детей.
Он чуть повернул голову вправо, проскользив взглядом по руке, которая держала возникшее перед его лицом лакомство. Рядом сидел парень и, улыбаясь, действительно протягивал вату ему.
— У тебя было настолько кислое выражение лица, и я подумал, что вата будет в самый раз, чтобы подсластить его, — ответил незнакомец на немой вопрос в глазах Каса. — К тому же мой несносный младший брат от нее отказался.
Кас продолжал удивленно смотреть на него. Такое случилось впервые в его жизни, чтобы привлекательные незнакомцы что-то предлагали ему или вообще замечали его. Нет, с внешностью у него было все в порядке, просто Кас никогда не был открыт этому. У него всегда был Бальтазар, он никогда не искал никого другого, а это обычно было заметно, как знак «стоп» посреди дороги.
Поэтому сейчас Кас банально не знал, как ему реагировать на эту гору розовой опасности для зубов, все еще маячившую перед лицом, и на эту обворожительную улыбку.
Парень, заговоривший с ним, был очень красив. Его зеленые глаза смотрели на Каса с интересом, чуть пухловатые губы изгибались, обнажая ровные белые зубы. На вид ему было лет двадцать, может, меньше — Кас никогда не был силен в определении возраста на взгляд.
Поняв, что он задерживается с ответом на это щедрое предложение уже неприлично долго, Кас покачал головой.
— Спасибо, но я не хочу есть, — произнес он, и в этот же момент его желудок издал звук голодного кита, заставив Каса покраснеть.
Впрочем, незнакомец только ухмыльнулся и слегка покрутил палочкой с ватой, еще раз предлагая ее, и Кас, решив не строить из себя капризную барышню, принял лакомство.
Парень теперь выглядел довольным, словно это ему подарили что-то несомненно приятное, и какое-то время они молча поедали розовые комья, быстро тающие на языке и губах.
— Девчонка, да? — вдруг спросил незнакомец, даже не поворачивая лицо к Касу.
— Прости? — от неожиданности Кас чуть не поперхнулся.
— Говорю, что ты похож на того, кто страдает из-за любви. Девчонка бросила?
Если бы Кас был несколько в другом расположении духа, он бы рассмеялся в ответ на это предположение — девчонок у него никогда не было (Мэг Мастерс, с которой он целовался в старшей школе, не в счет). Но в целом незнакомец был в общем-то прав.
— Это так заметно? — невесело усмехнулся Кас, продолжая откусывать куски ваты, словно пытаясь заесть свою досаду.
Парень удивленно вскинул брови.
— Так я прав?! Слушай, приятель, незачем убиваться из-за нее. От девчонок одни проблемы.
Об этом Кас подозревал, только вот парни, оказывается, тоже не были панацеей от подобных бед.
— Ты не во всем прав. Это была не девчонка. Это был парень.
Обычно Кас не кричал на каждом углу о своей ориентации, но и не скрывал ее, и несмотря на то, что сейчас ситуация не требовала раскрытия всех карт, Кас не хотел, чтоб этот симпатичный парень начал втирать ему о том, какие девчонки ветреные. Это не зависело от пола.
— Оу, — повисла небольшая пауза, и Кас уже успел было предположить, что незнакомец сейчас встанет со скамейки, отберет у него вату и уберется подальше сам, но тот лишь повернулся к нему всем торсом, и в его ранее уверенном голосе появились какие-то нерешительные нотки. — Но... это ведь не слишком меняет дело?
Кас покачал головой.
— Я Дин, — наконец представился незнакомец, протянув Касу руку, которую тот аккуратно пожал, надеясь, что его собственные пальцы не слишком липкие от сладкой ваты.
— Кастиэль.
— Ты серьезно? — прыснул было Дин, но, заметив, что Кастиэль все также убийственно серьезен, спрятал свою ослепительную улыбку. — Имя отпад!
Это Кас комментировать не стал. Собственное имя ему нравилось, хотя он понимал, что оно слишком отличается от привычных.
Они еще некоторое время посидели молча, и Кас даже почувствовал, что ему становится легче, словно присутствие Дина рядом являлось неким антидепрессантом. В любом случае горький комок больше не давил на горло.
— Он тебя бросил? — небрежно поинтересовался Дин, не смотря прямо на Каса, будто понимая, что лезет не в свое дело.
— Он мне изменил. Возможно, прямо сейчас продолжает изменять. Я вошел, увидел их и выбежал. Теперь сижу здесь, как дурак.
— Эй! Ты сидишь здесь со мной и ешь сладкую вату. Ничего глупого. Вопрос в том, что ты собираешься делать потом?
Дин явно имел в виду не продолжение банкета со сладкой ватой. Но что делать с Бальтазаром, Кас не то чтобы не решил, но... Когда он выбежал из квартиры, то четко осознавал, что все кончено. Но сейчас, успокоившись, он понимал, что ему еще предстоит вернуться домой, заводить разговор об увиденном, возможно, выдержать скандал.
Видимо, Дин заметил отразившуюся на его лице печаль, и потому поспешно добавил:
— Не отвечай, если не хочешь. Я и так слишком глубоко залез.
— Ничего, Дин. Будет даже полезно произнести это вслух. Мне придется расстаться с ним, хотя он всегда был моим лучшим другом, и потому это сложно.
Дин помолчал какое-то время. А потом вдруг вскочил со скамейки так резко, что стайка воробышков, ошивающаяся рядом в надежде на угощение, испуганно упорхнула. Кас удивленно воззрился на ладонь, что Дин протягивал к нему.
— Так, пойдем! Тебе нужно развеяться.
— Что? Куда?
— Чувак, мы в парке аттракционов и просто обязаны прокатиться на парочке, чтоб ты и думать забыл обо всем этом дерьме!
— Но... твой брат... он ведь не найдет тебя... — Кас никак не мог понять, что чувствует больше: удивление или смущение. Дин явно был хорошим парнем, и к тому же чертовски красивым с этими его зелеными глазами и милыми веснушками по всему лицу. Кас никогда не считал себя ветреным, но сейчас, глядя на Дина, он чувствовал, что может и не думать о Бальтазаре этим вечером, если Дин продолжит составлять ему компанию. Он нерешительно поднялся со скамейки, неловко держа палочку с недоеденной ватой.
— Да выкинь ты ее, потом нормальной еды купим. Сэм уже забился куда-нибудь в тир или катается на детских карусельках. По правде говоря, я его почти силой затащил сюда, и он согласился только потому, что это единственный парк аттракционов без клоунов. Он их до усрачки боится.
Кас послушно выкинул вату в стоящую неподалеку урну. Видеть Дина таким воодушевленным было приятно, несмотря на то, что они познакомились не далее, как полчаса назад, но часть его энтузиазма передалась Касу, поэтому, когда они подошли к самым высоким горкам, он лишь нервно моргнул, хотя раньше всегда обходил их стороной.
— Этот? — сглатывая комок в горле, спросил Кас. Вообще-то он не боялся ни высоты, ни скорости, но когда он глядел на то, как вагончик со скрипом выделывает все эти мертвые петли и кульбиты, что-то в его желудке подозрительно сжималось. Кас с замиранием сердца пронаблюдал, как Дин радостно кивает.
— Самое оно, чтоб проблемы вылетели из головы!
Кас не знал, чем именно это можно было объяснить, возможно, природной обаятельностью Дина, но он безропотно согласился сесть с ним на самое первое место, и теперь, уже пристегнутый и надежно зафиксированный креплениями, нервно оглядывался по сторонам.
— Это безумие, — еле слышно прошептал он, но Дин все равно услышал и накрыл своей ладонью его руку, лежащую на колене так, словно в ней совсем не было костей.
— Не дрейфь. Если будет страшно, ты всегда можешь вцепиться в поручни, закрыть глаза и орать изо всех сил. Хочешь, я буду делать то же самое?
Ладонь Дина была сухой и горячей в отличие от вспотевших рук Каса, и он мысленно обрадовался, что Дин касается только тыльной стороны. Он кивнул, зачарованно глядя в глаза Дина, и тот, еще раз сжав его руку, опустил ладонь.
Они действительно орали, и это было чертовски весело. Кас умудрился не зажмурить глаза, и теперь они слезились, но он решил, что это того стоило, ведь в какой-то момент он повернул голову в сторону Дина и понял, что видеть все эти эмоции на его лице было бесценно.
Кас буквально выполз из кабинки, когда она остановилась. Ноги подкашивались, но Дин заливался смехом, и невозможно было не улыбаться вместе с ним.
— Тебе уже лучше? — отсмеявшись, спросил Дин.
— Гораздо, но, кажется, нужно что-нибудь еще, — не покривил душой Кас, все больше осознавая, что не хочет окончания так называемой терапии.
— Отлично, — Дин завертел головой в поисках действительно классных аттракционов, а потом вдруг громко крикнул:
— Эй, Сэмми!
Кас проследил за его взглядом и заметил, как долговязый подросток откликается на зов.
— Пойдем, познакомишься с моим братом-ботаником.
Если бы не слова Дина, Кас ни за что бы не подумал, что эти двое могли быть братьями.
Сэм был явно младше Дина, судя по покровительственной интонации, с которой тот произнес последнюю фразу. Возможно, даже на несколько лет, но разница в их росте не ощущалась. Глаза Сэма были гораздо светлее и смотрели сейчас слишком угрюмо, в отличие от жизнерадостного Дина. И потом, у него не было веснушек.
— Где ты пропадал? Я везде тебя ищу!
— Нашел нового друга. Это Кас. Кас, это Сэм.
Кастиэль искренне улыбнулся подростку, мысленно обращая внимание на тот факт, что Дин сократил его имя и уже посчитал за друга, хотя они провели вместе едва ли больше получаса.
Сэм окинул его подозрительным взглядом.
— Я хочу домой, Дин.
— Начинается! Не будь занудой, Сэм! Уверен, что ты не прокатился еще ни на одном аттракционе.
— Не твое дело. У меня завтра важный тест. Насколько я помню, у тебя тоже.
Кастиэль мог поклясться, что на лице Дина промелькнуло смущение. Он бросил быстрый взгляд на молчащего Каса, прежде чем ответить брату.
— Ты хочешь, чтоб я отвез тебя домой? Сейчас, в шесть вечера?
Пока братья переглядывались совершенно непонятными для Каса взглядами, он прислушивался к себе. Он определенно чувствовал, что расстроен от такого быстрого окончания вечера, который начинал было ему нравиться, но теперь, после замечания Сэма, он задумался об истинном возрасте Дина. Тот вполне мог оказаться гораздо младше самого Каса, а это было не так уж и круто.
— Я вполне могу дойти сам. Не маленький, — донесся до него ответ Сэма.
Дин пару секунд смотрел на него, вновь мельком взглянув на Каса, а потом его лицо озарилось неуверенной улыбкой.
— Можешь? Правда? — в его голосе слышались нотки сомнений, но вместе с тем робкой надежды, словно Дин действительно очень хотел остаться здесь с Касом.
Сэм лишь кивнул и тоже перевел свой взгляд на Каса. Взгляд этот был оценивающим, будто бы он решал, стоило ли оставлять старшего брата наедине с этим парнем, пусть и в людном месте.
— Да, — произнес он, — путь от библиотеки гораздо дольше, чем отсюда до дома. Так что можешь не волноваться. Хотя, кажется, ты будешь занят другим.
Румянец на щеках Дина был очаровательным, и хотя двусмысленность в словах Сэма была не так уж очевидна, Кас понял, почему Дин назвал своего брата несносным.
Несколько секунд они следили за тем, как он удаляется в сторону выхода, а затем Дин хлопнул в ладоши.
— Ну. Что выберем следующим?
Однако Кас совершенно не хотел выбирать, целиком положившись на Дина в этом вопросе, что тому явно понравилось. В его планах, кажется, было испробовать каждый мало-мальски опасный аттракцион, поэтому их вертело, подбрасывало и кружило неимоверное число раз, а горло Каса немного охрипло от криков.
Наконец Дин затащил его на чертово колесо, и это было самым спокойным из всего, на чем они прокатились. Их кабинка была закрытой, колесо двигалось медленно, и у Каса была возможность беспрепятственно наблюдать за наступающими на город сумерками и расслабленным лицом Дина.
— Сколько тебе лет, Дин? — спросил Кас, когда они поднимались к вершине.
Дин прочистил горло, впиваясь в него взглядом.
— Восемнадцать, — произнес он решительно, словно готовился в чем-то убеждать Каса.
— Ты учишься в школе? — Кас задавал интересующие его вопросы совершенно спокойно, не вкладывая в интонацию никаких окрасок, меж тем эта фраза мигом заставила Дина сменить свой взгляд с вызывающего на почти смущенный. Он стушевался, глянул в окно кабинки, потом снова на Каса.
— Выпускной класс. Еще два месяца до окончания всего этого.
Теперь, когда опасения Каса были подтверждены, он вдруг удивился сам себе. Почему его вообще вдруг заинтересовала эта тема? Они просто гуляли в парке, и Кас со своими двадцатью пятью никак не тянул на педофила. Тем более, что Дин был совершеннолетним. Но он ведь не рассматривал его, как потенциального партнера. Или рассматривал? Кас вдруг бросил взгляд на губы Дина и почувствовал, что краснеет. Это было так неуместно. Он еще не расстался с Бальтазаром, а уже думает о том, каков на вкус рот другого парня. Впрочем, чувство вины так и не появилось. То, что он задумался об этом, еще не являлось гарантией того, что это произойдет.
— Мне двадцать пять, — зачем-то сказал Кас, хотя Дин не спрашивал его о возрасте.
— Это ничего, что я еще школьник? — кажется, для Дина это являлось важным, а потому Кас быстро покачал головой. — В любом случае, скоро учеба забудется как страшный сон.
— Ты не пойдешь в колледж?
— Неа. У нас Сэмми ботаник, так что это его прерогатива. Я думаю просто перевестись на полную занятость в автомастерской, где я сейчас подрабатываю.
Дин смотрел на него пронизывающе, и Касу на секунду показалось, что весь этот невинный диалог был затеян Дином лишь с одной целью — показать Касу свою привлекательность как возможного… кого? Парня? Партнера? Кас мысленно одернул себя, вспомнив, что вообще-то первый спросил о возрасте Дина. Он вдруг представился себе каким-то извращенцем, которому нужно было обязательно все свести к флирту и намекам. Но это не было даже свиданием с присущими ему условностями и игрищами. Почему он просто не мог наслаждаться этим?
Они вышли с аттракциона, ощущая, что он был последним на сегодня.
В небольшом киоске неподалеку продавались хот-доги, и они купили по одному, направившись в сторону выхода, но, кажется, не к тому, через который Кас попал в этот парк.
Впереди виднелся пляж со сложенными зонтиками и убранными горкой лежаками местных отелей.
Ступив на песок, Дин разулся и с удовольствием закопался в него пальцами.
— Ну же, давай, — позвал он Каса, который все еще стоял на границе пляжа, любуясь силуэтом Дина. Это можно было назвать безумием, но Кас послушно снял обувь, неловко подхватывая ее на руки, шагнул к Дину, внезапно наслаждаясь теплыми, еще не успевшими остыть от дневного зноя песчинками.
Уже стемнело, и пляж был пустынным. Они молча брели вдоль кромки воды, наслаждаясь тихим плеском волн.
Касу было спокойно. Все, о чем он думал до этого, покинуло его мысли, даря умиротворение.
Рядом с Дином было хорошо, даже если они просто молчали. И когда они наконец решили примоститься рядом с небольшим валуном, Кас, как и Дин, плюхнулся прямо в песок, не заботясь о чистоте своих брюк.
— Люблю такие прогулки, — немного мечтательно произнес Дин, глядя на темную воду. Граница с черным небом стиралась где-то вдали, океан манил к себе и зачаровывал.
— Только не говори Сэму, он меня засмеет.
— Не скажу, — доверительно пообещал Кас, почему-то млея от того, что Дин вроде уже рассчитывал на как минимум еще одну их встречу, раз просил сохранить этот секрет в тайне от брата.
А может, даже не одну.
Кас все еще смотрел на притихший океан, когда почувствовал на себе взгляд. Он повернул голову к Дину и попал в ловушку его глаз. Они чуть мерцали в неверном свете сумерек, и в их глубине зарождалось какое-то мягкое обещание. Дин склонился к нему, чуть приоткрывая рот и опаляя щеку неровным горячим дыханием. Кас точно знал, что сейчас произойдет, и был уверен, что тоже хотел этого. Их губы соприкоснулись, и Кас едва слышно выдохнул. Рот Дина был горячим, губы мягкими и ненастойчивыми. Его язык слегка раздвигал губы Каса, полизывая их и лаская, и Кас позволил ему и себе углубить этот поцелуй, позволил их языкам встретиться, коснуться друг друга, сначала робко, но затем все смелее и смелее с каждой секундой. Он позволил Дину запустить руку себе в волосы и притянуть ближе, а сам обхватил его плечи, оказавшиеся наощупь шире и крепче, чем на взгляд. Ладонь смяла рубашку на спине, надавливая между лопаток. Они остановились на секунду, не отстраняясь и тяжело дыша, но затем прильнули друг к другу вновь.
Дин был сладким. Это говорили не рецепторы на языке Каса, хотя они тоже бились в экстазе. Нет, сладким был не только рот, но и объятья были такими, его запах, его вид, его дыхание — все это вызывало в Касе такую слабость, что он не смог сдержать стона, когда Дин чуть прикусил его губу. Возможно, именно это заставило Дина действовать еще смелее. Кас чувствовал, как его руки принялись оглаживать его тело, но опомнился, только когда ощутил его ладонь под своей рубашкой, движущуюся вверх к груди. Он обеспокоенно отодвинулся, осознав себя почти лежащим на песке, а Дина нависающим сверху, и это было немного не то, что было ему сейчас нужно.
Он аккуратно положил руку на грудь Дину, не отталкивая, а словно предупреждая, и через секунду тяжело дышащий Дин отстранился сам.
— Я слишком спешу? — спросил он, облизывая свои губы, покрасневшие от поцелуев.
— Да, немного, — Кас удивился своему охрипшему голосу. Он выпрямился и сел. В паху тянуло, на губах оставался вкус Дина, сердце колотилось… Он поразился своей распущенности. Еще ни разу в жизни Кас не вел себя так свободно и развязно. Они только повстречались, а он уже был готов лечь под него прямо на пляже, и это все было немного слишком. Наверное, Дин и сам это понял, потому как поднялся на ноги и протянул руку Касу.
— Кажется, уже достаточно поздно. Идем, я отвезу тебя домой.
— В этом нет необходимости, Дин, — Кас поморщился, опираясь на его протянутую ладонь — фраза Дина прозвучала так, будто он, Кас, был продинамившей его девушкой. — Я сам могу добраться до своего дома.
Дин ничего не ответил, но не выпустил руку Каса из своей, другой подхватывая снятые кеды. Он не выпускал его руку, пока они шли обратно по пляжу, и это было в какой-то степени мило, но смущало, однако Кас и сам не делал попыток высвободить ладонь.
Самое ужасное в этой ситуации было то, что Кас все еще хотел поцелуев с Дином, несмотря на то, что вроде как сам их и пресек. Он боялся, что в машине они лишь продолжат начатое, и не был уверен в том, что сможет устоять. Этот мальчишка пробуждал в нем что-то такое горячее, что не удавалось еще никому до него.
До конца пляжа оставалось еще несколько метров, когда Дин вдруг остановился, дернув Каса на себя и прижав его к своей груди.
— Дин, — только и успел воскликнуть Кас, как Дин вновь приник к его губам.
— Только поцелуй, ничего больше, — прошептал тот, не отрываясь от его рта.
Они выпустили так и ненадетую обувь из рук, потянувшись друг к другу. Дин сжимал его талию, и Кас чувствовал бедрами его возбуждение, и это знание заставляло его краснеть и сильнее впиваться в его губы. Это было чертовски горячо. И не слишком разумно, но так желанно, что они оба не спешили разрывать поцелуй. Когда же он наконец прекратился, то ни один из них не решился сказать что-нибудь. Они молча надели ботинки и двинулись к месту, где Дин припарковал свой автомобиль.

Дин явно гордился своей машиной. Это был раритетный образец классической четырехдверной Шевроле, один из тех, что Кас обычно провожал взглядом, мечтая, конечно, не о том, чтоб она принадлежала ему, а хотя бы прокатится разок.
— Моя детка, — с достоинством произнес Дин, открывая дверцу перед Касом. — Знакомься, детка, это Кас.
Кас усмехнулся. Это звучало немного сумасшедшее, но он с каким-то нелепым удовольствием принял эту игру. Он аккуратно провел пальцами по черному блестящему крылу, словно протягивая руку для знакомства.
— Привет, — произнес он, замечая улыбку на лице Дина.
В салоне пахло кожей и немного бензином, но было заметно, что Дин заботится о своей машине.
— Ты ей понравился, — усмехнулся Дин, садясь на водительское кресло. Что-то непроизнесенное прозвучало в этой фразе, одобрение и симпатия, которые Дин еще не до конца выразил в поцелуе.
— Она мне тоже, — мягко улыбнулся Кас, ничуть не кривя душой.

Когда они подъехали к дому Каса, ни в одном окне уже не горел свет, и Кас отчасти обрадовался. Он вовсе не горел желанием оправдываться перед Бальтом за поздний приход или заводить речь об его измене. Вечер с Дином был прекрасен, и он не хотел, чтоб его послевкусие прошло чересчур быстро.
Однако он увернулся, когда Дин потянулся к нему с поцелуем, и вместо губ подставил щеку.
Дин задумчиво и, кажется, немного расстроено посмотрел на него, и Кас счел нужным пояснить.
— Прости, Дин. Это… это не потому, что мне не хотелось тебя целовать. Мне очень хочется, правда, хотя это и странно, я знаю тебя лишь несколько часов. Мой парень… он изменил мне, но это не дает мне права сразу же кидаться в твои объятья. Чем я тогда буду отличаться от него?
Дин молчал какое-то время, и Касу стало немного неловко. Он чуть поерзал по сидению, отчаянно не зная, что ему делать — выйти из машины прямо сейчас или сделать что-нибудь еще. И когда он уже было схватился за ручку двери, чувствуя, как краснеют его щеки, Дин повернулся к нему.
— Твой мобильный с тобой?
Кас машинально ощупал карман, еще не осознавая для чего Дину его телефон.
— Запиши мой номер. Если ситуация с тобой и твоим парнем изменится, я хотел бы узнать об этом. Если ты сам, конечно, захочешь… Впрочем, если тебе понадобится компания, чтобы прокатиться на аттракционах, я тоже всегда за. В любое время.
Дин улыбался ему не слишком уверенно, но явно пытался эту неуверенность скрыть, и от этого почему-то щемило сердце. Дин был прекрасным парнем, и Кас не пожалел ни об одной секунде, проведенной с ним.
Он набрал продиктованный номер, делая один гудок.
— Ты тоже можешь позвонить мне, если тебе понадобится компания.
— Хорошо, Кас, — вновь улыбнулся Дин. — Спокойной ночи.
Он явно хотел поцеловать его на прощание, но не решился, лишь погладил ладонь. Кас шагнул в подъезд, слушая за спиной удаляющееся рычание Шевроле.

***

Когда Кас вернулся домой, Бальтазар уже спал.
Он облегченно вздохнул и направился во вторую комнату, которая когда-то давно являлась его детской, а сейчас практически неиспользуемой. Так продолжалось уже неделю с того самого вечера, который Кас провел с Дином, а Бальтазар в чужих объятьях. Кас так и не нашел в себе сил откровенно поговорить с ним. На следующий день Бальтазар вел себя совершенно обычно, так, словно ничего и не было, и Кас даже на секунду задумался, а правильно ли он все разглядел? А потом Бальт рассказал ему о проблемах на работе, из-за которых он будет лишен премии. Кас прекрасно понимал, что просто не сможет выгнать человека, всегда бывшего ему другом на улицу, зная, что у того нет возможности снять жилье. К тому же ему было откровенно страшно и непривычно от мысли, что он останется один после стольких лет совместного проживания. Однако спать с ним рядом было совершенно невыносимо и даже неприемлемо, поэтому Кас всеми правдами и неправдами старался этого избежать.
Сначала он сделал вид, что сильно простудился и поэтому, чтоб не заразить Бальтазара, спал в другой комнате. Но эта отмазка не могла работать долго. Поэтому Кас стал задерживаться допоздна на работе, объясняясь подготовкой отчетности к предстоящей проверке налоговиками. Это тоже не могло затянуться надолго, но Кас рассчитывал придумать что-нибудь еще. Он ни в чем не собирался обвинять Бальтазара, потому что сам чувствовал вину и за собственное невнимание и за то, что провел вечер, целуясь с незнакомым парнем.
О Дине он в это время думал немало, но ни разу не позвонил, так как это все еще не было правильным. У него все еще был партнер, и он не хотел ему изменять, несмотря на развалившиеся отношения. Но просто взять и выбросить Дина из головы тоже не получалось.
У них было только два поцелуя, но Кас никак не мог позабыть ощущение его губ на своих, их вкус и мягкость, крепость его рук, жар их объятий. От этих воспоминаний по телу прокатывалась волна возбуждения, и контролировать это было сложно. Кас чувствовал себя влюбленным подростком с бушующими гормонами.
Чувствуя, как краснеют его щеки то ли от стыда, то ли от разливающегося желания, он опустил руку под одеяло, медленно сдвигая ее к своему паху. Тело было чувствительным, словно он не занимался подобным уже несколько месяцев, что, впрочем, было недалеко от истины. Недолго погладив себя поверх нижнего белья, он устроился поудобнее и запустил руку под трусы. Член уже был горячим, хотя и не возбужденным до конца. Чувствуя, как он крепнет в его руке, Кас думал о Дине. Представлял его горящие от возбуждения глаза, его жадный язык, путешествующий по коже. Кас едва слышно застонал, осознавая, что это не то, что он должен делать сейчас и представлять не этого человека. Но, черт возьми, Дин мог бы так много сделать с Касом, действительно доставить ему наслаждение. И Кас тоже хотел дарить удовольствие в ответ. Он хотел прикасаться к Дину, целовать его губы, вылизать его шею, уткнуться между ключицами, вдыхая аромат его кожи, тереться об него, слышать его вздохи и стонать самому…
Он перевернулся на живот, окончательно стягивая с себя белье. Его член теперь был прижат к матрасу, и это было правильное давление. Кас уткнулся в подушку, наслаждаясь внезапной прохладой еще не тронутого постельного белья, что так чудесно остудила его разгоряченные щеки.
Он на пробу качнул бедрами, потерся лбом о наволочку, дернулся, чуть выпячивая ягодицы, и задвигался в медленном темпе, неслышно выдыхая на толчке вперед. Он поднес руку к своим губам и, посомневавшись всего секунду, засунул пальцы в рот, смачивая их скопившейся слюной.
Он мечтал, чтоб это были не его пальцы.
Стараясь не прикоснуться ни к чему лишнему и донести нужную влагу до цели, он завел руку назад, замедляя движения тазом. Он давно не делал подобного сам, и не мог сказать, почему этого захотелось именно сейчас, но когда он проник в себя двумя пальцами, то не смог сдержать громкого всхлипа, тут же в страхе утыкаясь в подушку.
Кас не хотел, чтобы Бальтазар услышал его.
Поначалу это было просто проникновением, и удовольствие от него настигло Каса чисто на психологическом уровне. Но потом, спустя несколько медленных толчков бедер, он привык к давлению внутри себя. Второй рукой он вцепился в уже нагревшуюся простынь, попросту не зная, куда еще ее деть.
Было хорошо. Жарко, немного стыдно, немного грязно, но Кас обращал внимание только на то, как кровь вскипает в его жилах и разносит по телу наслаждение от собственных ласк. Он двигал пальцами внутри себя, вжимаясь членом в матрас, терся вспотевшим лбом о подушку и почему-то был уверен, что Дин сделал бы все гораздо лучше. Что если бы это были его пальцы, они бы нашли простату с первого толчка. Что если бы на члене были его прекрасные губы, то Кас уже захлебывался стонами. Если бы его член был внутри, то Кас кончил бы только от этого ощущения и он просил бы быстрее, быстрее, быстрее…
Ох.
Он вытер еще не успевшую впитаться в простынь сперму своими трусами и скинул их на пол. Перекатился на нетронутую сторону кровати, уставившись в потолок. В душ он сходит с утра, а сейчас больше всего ему хотелось чувствовать теплое тело рядом. Мыслей пойти к Бальтазару не было, зато он в неизвестном порыве схватил свой телефон, до того небрежно кинутый им на тумбочку, залез в контакты и остановился на имени «Дин». Звонить ему было уже слишком поздно, неправильно и глупо, потому погипнотизировав номер еще несколько секунд, он включил блокировку, спрятал телефон под подушку и накрылся одеялом с головой.

***

Кас попрощался с Альфи уже час назад и притушил свет в магазинчике, оставив горящими лишь несколько ламп.
Вот уже три дня он ночевал на работе, солгав Бальтазару, что затеял там небольшую перестройку, и не хочет заниматься этим днем, когда покупатели крутятся вокруг стендов.
Вообще-то он чувствовал, что в своей лжи зашел уже слишком далеко, и это нужно было прекращать, но он никак не мог набраться смелости. А в подсобке его магазинчика все равно было вполне удобное кресло.
Он уже собирался уйти в подсобку и отключить освещение, как вспомнил, что не закрыл дверь. И в этот момент звякнул колокольчик, оповещая о новом посетителе. Намереваясь извиниться и сообщить, что магазин уже закрыт, Кас обогнул стенд с винтажными журналами, что загораживал ему вход, и обомлел.
Дин. Это был Дин. Точно такой, каким Кас его запомнил, в клетчатой рубашке с закатанными рукавами и потертых джинсах. Он растерянно осматривал помещение, наполненное стеллажами со старинными и не очень книгами, кажется, не замечая замершего в стороне Каса.
— Дин, — слабым голосом наконец решился позвать Кас, почему-то было уверивший, что Дин ему только привиделся и сейчас растает, как дым.
Тот поднял на него глаза.
— Что… Что ты тут делаешь? — изумление на его лице было неподдельным, и Касу вдруг захотелось поцеловать его. Просто чмокнуть прямиком в губы.
— Это мой магазин. И, кстати, я думал уже закрыть его.
— О, я… увидел свет и… — радостное удивление на его лице сменилось замешательством, а затем Дин нахмурился. — Да, прости, таблички «Закрыто» не было. Я сейчас уйду.
Он развернулся, действительно собираясь выйти, и все внутри Каса восстало против этого действа.
— Нет, подожди! — воскликнул он, возможно, несколько громче, чем следовало, но это заставило Дина остановиться. — Я не это имел в виду. В смысле… Ты… Ты что-то искал?
Он кивнул на книжные полки, в отчаянной надежде задержать Дина еще чуть-чуть.
Сейчас Дин производил такое впечатление, словно тот вечер на пляже приснился Касу. Словно не было тех поцелуев, которые будоражили его сознание до сих пор.
— Я думал подарить Сэмми что-нибудь на день рождения, но потом понял, что понятия не имею, что именно. Он постоянно что-то читает, и я решил… зайти сюда…
— О, хорошо. Что он любит? У меня здесь не только старинные книги, есть кое-что более современное...
Дин посмотрел на него так, словно Кас только что сморозил какую-то чушь. А затем его взгляд стал усталым.
— Серьезно, Кас? Мы будем говорить о книгах?
— О чем бы ты хотел поговорить? — с дрожью в голосе спросил Кас, не сводя глаз с лица Дина, на котором застыло какое-то вымученное выражение, словно этот разговор вызывал у него зубную боль.
— Ты не позвонил мне, Кас. Не думаю, что ты вообще хочешь со мной о чем-либо разговаривать.
Конечно же, дело было именно в этом. Дин ждал его звонка, он думал о нем и теперь злился и досадовал. Это было понятно, и у Каса не было почти ничего, чтобы сказать в свое оправдание. Чувство вины, которое не отпускало его ни на один день, вдруг нахлынуло на него с новой силой. Это было нечестно. Это Бальтазар изменил ему, но страдали от этого почему-то другие.
— Дин, я… все не так… Ты же знаешь, Бальтазар…
— Бальтазар? Твой парень, да? Еще одна причина, по которой нам не стоит сейчас разговаривать. Прости, что зашел, не думал, что магазин твой.
Он вновь развернулся, чтоб уйти, но на этот раз Кас схватил его за руку, стараясь удержать. И это прикосновение кожа к коже, кажется, изменило ход всего разговора. Дин одарил его таким горячим взглядом, от которого прежний Кас тотчас отдернул бы руку. И он не знал, откуда взялась вся эта смелость, но он лишь крепче сжал его запястье, несильно впечатывая Дина в стеллаж за его спиной, подходя вплотную.
— Я думал о тебе постоянно, Дин. Каждый день и каждую ночь. Не просто думал, я…
Он осекся. Взгляд Дина был сосредоточен на его губах, и Кас решил, что больше нет нужды сдерживать свой порыв.
Он приник к нему поцелуем, а спустя всего секунду Дин ответил ему так яростно, что Кас был вынужден отступить на шаг назад.
— Ты не собирался мне звонить, — зло выдохнул Дин, держа Каса за плечи. — Если бы я случайно не зашел сюда, то мы бы больше не увиделись.
— Нет, я…
— О, помолчи! — и теперь уже Дин целовал его, выбрав лучший способ заткнуть ему рот. Дин держал его голову за затылок, пальцы утопали в темных волосах, чувствительно потягивая за них.
Дин не собирался отпускать его. Его губы были жадными, а поцелуй властным и требовательным. И, черт, Кастиэль не возражал. Он многое передумал за то время, что они не виделись, и он не мог допустить и мысли о том, чтоб остановить Дина. Они задели один из стеллажей, двигаясь к подсобке, вернее, двигался только Кас, Дин лишь следовал за ним.
Только оказавшись в этом маленьком, почти крошечном помещении, Кас задумался над тем, насколько они оба были распалены. Дин тяжело дышал, чуть раздувая ноздри, и Кас облизнул свои малость болящие от поцелуев губы. Он не знал точно, куда они собирались зайти сегодня, но он без сомнений толкнул Дина в кресло, забираясь к нему на колени. Дин, однако, выглядел так, словно пребывал в замешательстве. Он обнимал его и принимал поцелуи, но с интересом и недоумением оглядывался по сторонам.
— Только не говори, что ты ночуешь здесь.
Кас стушевался.
— Эм… я… да.
— Боже, Кас, это ненормально! Этот ублюдок выгнал тебя, или что? Если так, то давай я отвезу тебя к себе. Отца постоянно нет дома, так что у нас лишняя спальня. Ты можешь спать в моей комнате.
— Нет… он… нет. Это было моим решением. Я не нашел в себе силы поговорить с ним, но и спать рядом я не мог.
Он снова потянулся к Дину, чтобы поцеловать его, но тот увернулся.
— Я не так это себе представлял.
— Не так? — Кас удивленно и вместе с тем со стыдом воззрился на него. — Ты был готов заняться сексом со мной на пляже, где любой мог нас увидеть, а здесь нет?
Он слез с него, поправляя одежду. Все это было огромной неловкостью.
На щеках Дина горел румянец.
— Я бы не стал… На пляже… это же романтично целоваться на пляже, но мы не стали бы... идти до конца. Черт, Кас, я хочу встречаться с тобой, а не трахаться в пыльной подсобке. Слышишь, я бы позвал тебя на свидание, хотя я еще ни разу этого не делал. И я бы ухаживал за тобой, как полагается, потому что меня неотвратимо влечет к тебе с самого первого момента. И наш первый раз должен быть особенным, потому что ты больше, чем просто великолепен, и я…
Кас вдруг прервал его, как только внезапная догадка проникла в его голову.
— Дин, ты девственник?
Кажется, невозможно было покраснеть сильнее, но Дину это удалось.
— Мне пора домой, — он вскочил на ноги и ринулся к выходу. Касу удалось схватить его в последний момент.
— Подожди, Дин. Все нормально. Это не имеет значения. Это даже прекрасно.
Но Дин не собирался смотреть на него.
Кас прочистил горло и улыбнулся.
— Ты можешь позвать меня на свидание, Дин. Скажем, завтра.
— Но твой парень…
— Я же сказал: завтра. А сейчас ты отвезешь меня домой. И подождешь у входа, чтоб я смог захватить пару вещей, типа зубной щетки.
Дин непонимающе уставился на него.
— Я подумал, что идея поговорить с Бальтазаром не такая уж и тоскливая, особенно если после этого меня будет ждать твоя постель.
— Правда? Ты не шутишь?
Кас с готовностью кивнул, и теперь уже Дин схватил его за запястье, с энтузиазмом ведя его к выходу.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Uccello Spreo

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Смелость, которую дают нам звезды
Получатель:  Uccello Spreo
Переводчик:  madchester
Бета:  AnnaSota
Оригинал: courage of stars, автор casfallsinlove, запрос на перевод отправлен
Размер: мини, 3683 слов
Пейринг/Персонажи: Дин/Кас
Категория: слэш
Жанр: юст, романс, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Дин зацикливается на мысли: «Он уезжает, уезжает от меня», – и размышляет, стоит ли попросить его не уходить или пообещать, что поедет вместе с ним. Вместо всех этих слов у него изо рта вырывается: «Думаю, листового чая на Луне ты не достанешь».

История про Дина (хозяина книжного магазина) и Каса (аспиранта-астрофизика), которые с детства были лучшими друзьями, про то, как НАСА чуть все не испортило, и про чай, который упоминается чересчур часто.

По каким-то неизвестным человечеству причинам зависимость Каса от чая растет в пугающей прогрессии и сводит Дина с ума.

– Ты же аспирант, – высказывает он Касу, размахивая коробкой с лимонно-имбирным чаем. – Зачем тебе тратить деньги на эту фигню, если потом приходится есть только лапшу быстрого приготовления?

Кас моргает и отвечает:

– Мне нравится лапша быстрого приготовления.

Дин всплескивает руками и уходит, чтобы не ляпнуть чего-нибудь еще. Он очень живо представляет себе заголовок: «Мужчина убивает перспективного астрофизика-соседа из-за возмутительной тяги к горячим напиткам». Ну, или что-то вроде того.

Поэтому Дин идет на работу и вдыхает запах книг, пытаясь избавиться от забившего ноздри аромата ромашкового чая. Он отвлекается на расстановку книг на полках и рассматривает посветлевшие лица покупателей, когда они находят что-то нужное.

Поводов для гордости у Дина немного (вообще, это только Сэм и Кас), но его книжный магазинчик вполне может войти в список. Закончив Колумбийский университет со степенью инженера, Дин понял, что не хочет посвятить этому всю свою жизнь. Так что он взял свои накопления, оформил займ и купил пустое помещение недалеко от центра города и всего в десяти минутах ходьбы от их квартиры.

Это место буквально пропиталось его кровью, потом и слезами (и Сэм с Касом могут это подтвердить), но с тех пор прошло уже несколько лет. Теперь его бизнес, как говорится, процветал. Ну, может, это не совсем правильное слово, но все шло гладко. Он нашел свою нишу и совсем не был похож на большие магазины типа Barnes & Noble, а цены делали его конкурентоспособным и привлекательным для студентов, так что ему удалось даже сформировать какую-никакую клиентскую базу.

Дин назвал магазин " style="border-bottom-width:1px; border-bottom-style: dashed; border-bottom-color: grey; padding-bottom: 1.8px; cursor: help">«Маленький Диккенс», и это, на его взгляд, было до колик смешно, хотя Сэм часто корил его за пошлость. Кас же добрых две минуты рассматривал вывеску, а потом объявил, что не понимает, в чем смысл.

Однако Кас никогда не понимал его шуток, а Сэм и без того постоянно подкалывал Дина, так что все шло нормально. Честно говоря, он давно перестал верить в этих двоих.

Какой-то ребенок с мамой заходят в магазинчик сразу после школы в поисках какой-нибудь книги про космос. Дин ведет их в детский отдел, улыбается, ищет книгу и рассказывает маленькому Джорджу все о своем друге-ученом, который однажды полетит на Луну.

Джордж приходит в совершенный восторг, а его разнервничавшаяся мама в итоге покупает три книги и настенную карту Солнечной системы. Дин подмигивает ей и извиняется, а потом протягивает упаковку светящихся в темноте звезд – в подарок.

Кас терпеть не может эти звезды. Он с восьми лет – когда они лежали в комнате Дина и смотрели в потолок – компостирует ему мозги на тему неточности их изображения. Естественно, Дин приделал сотню этих звезд на потолке в их новой гостиной, когда они въехали в свою квартиру.

Закрыв магазин, Дин заезжает в супермаркет и покупает продукты, только чтобы Кас не умер от голода, или авитаминоза, или еще от чего-нибудь. И если уж он, закатывая глаза, берет с полки коробку травяного чая – что ж, это его право.

Едва зайдя в квартиру, Дин понимает, что в ней подозрительно тихо. На один остановивший сердце миг он думает, что Кас все же рассердился на него из-за его чайной истерики и ушел дуться в лабораторию – или где там еще переживают обиды ботаники вроде него – но потом Дин замечает свет в его спальне и облегченно выдыхает.

– Эй, Кас, – зовет он, устраивая тяжелые пакеты на кухонной стойке, – тащи сюда свою ленивую задницу и помоги мне разобрать сумки.

Дверь со скрипом открывается, и Кас со вздохом мученика заходит в кухню, все еще одетый в пижаму, хмурится и важно произносит:

– Я работал.

Дин бросает на него критический взгляд:

– Мы это обсуждали. Работа – это не повод избегать душа. Посмотри на себя, ты омерзителен.

Это, конечно, преувеличение. Если бы Дин был с собой предельно честен, то признал бы такого Каса – в мягких спортивных штанах, с чернильными пятнами на пальцах и взъерошенными волосами – на самом деле милым. Но Дин нечестен даже с самим собой, поэтому отбрасывает эту идею.

– Я приготовлю ужин, – говорит Дин и отворачивается, чтобы Кас не видел его лица, потому что Кас читает его так же, как Дин читает свои книги, еще с младенчества, и Дина всегда это бесит.

– Ты ходил за покупками без меня? – спрашивает Кас. Дин замирает с банкой острой фасоли в руках, не донеся ее до шкафчика, смотрит на ярко подписанную полку: «НЕ ЕШЬ НИЧЕГО ОТСЮДА, ДИН ВИНЧЕСТЕР», – и говорит:

– Ну, я думаю… думаю, ты неплохо держишься на лапше.

Между прочим, у Дина есть полка, подписанная как «НЕ ЕШЬ НИЧЕГО ОТСЮДА, КАСТИЭЛЬ НОВАК», но там стоит только всякая вредная еда типа пива, чипсов и неисчислимого количества банок с арахисовым маслом.

Когда Дин оборачивается, то видит Каса, все еще смотрящего на него с недовольной гримасой, закатывает глаза и говорит:

– Слушай, давай я какое-то время буду делать покупки? Из нас двоих работа есть только у меня, и я потяну оплату продуктов в обозримом будущем. – Он роется в одном из пакетов и вытаскивает коробку чая. – И вообще, смотри, какой я молодец? Я даже купил тебе твои сушеные корешки.

Усмехаясь, Дин протягивает ему коробку, но та вылетает из его рук, когда Кас изо всех сил прижимается к нему и крепко обнимает за плечи. Дин настолько в шоке, что добрых полминуты просто машет руками в воздухе, и лишь потом обнимает Каса в ответ.

Штука в том, что Дин по пальцам может пересчитать моменты, когда они обнимались (когда Кас упал с дерева в десять лет, и Дин подумал, что тот умер, когда тринадцатилетний Сэмми кричал на Дина, что тот вел себя, как отец, когда Кас наконец-то послал своего дядю Зака, когда Дин расстался с Лизой, когда в прошлом году умер его отец). Покупка коробки чая с трудом попадает в этот список.

– Мне повезло знать тебя, Дин Винчестер, – бормочет Кас ему в плечо.

Дин не уверен, как ему вести себя в подобной ситуации, поэтому хлопает Каса по спине и отвечает:

– Взаимно, чувак, – и эта фраза ужасная и совсем не подходит, но у Дина не находится слов, чтобы сказать что-то иное.

***

Беспрерывная чайная одержимость Каса прогрессирует и что-то меняет в самом Дине. Конкретно в их случае Дину хочется быть рядом с Касом все возможное время, словно он какой-то сумасшедший сталкер.

Это чертовски сильно выводит его из себя.

Да, они всегда были близки. Сэм постоянно зовет их придурками, но то Сэм – он ботаник, а его лучший друг – Руби, а Руби вечно мерзко ворчит и злобно хихикает без повода, до смерти пугая этим Сэма (Дин ее за это даже немного любит).

Да, они с Касом всегда были близки, но в последнее время Дин начал ощущать какой-то странный… тактильный голод.

Он хочет ощущать аромат волос Каса – не только запах его шампуня, который он и так чувствует, когда они проходят мимо друг друга или сидят рядом на диване. Дин хочет его касаться – например, положить ладонь на его грудь, чтобы увериться, что тот дышит, или провести большим пальцем по его щеке. Дин хочет ощутить вкус этих треклятых чаев и слизать мяту с его губ.

Дин не тупой, он знает, что происходит. Для него это не в новинку; это ощущение уходит корнями во времена старших классов, когда Дин застукал Каса целующимся с каким-то парнем за трибунами в спортивном зале. Но нынешние чувства до смерти пугают, поэтому Дин просто запихивает их подальше.

– Я тут подумал, – говорит он одним вечером, сидя за столом и наблюдая за Касом, с таким вниманием читающим инструкцию по завариванию очередного чая для сна, словно у него потом будет контрольная на эту тему. – Нам надо развеяться.

– Мы только что вернулись из «Дома у дороги», Дин. Я не хочу никуда идти, я устал.

Дин с трудом заставляет себя успокоиться и не рвать волосы на голове.

– Нет, мой воспринимающий все буквально друг, я имею в виду, этим летом.

Эти слова привлекают внимание Каса.

– Ты имеешь в виду, в отпуск?

Однако Дин не может представить их с Касом лежащими в купальных плавках на каком-нибудь пляже и потягивающих пина-коладу. В его представлении это всегда он, Кас, импала и широкая дорога перед ней.

– Я говорю про поездку куда-нибудь, – усмехается он. – Как круто это было бы? Выгнать детку из гаража, прокатиться на запад.

– Это интересная идея, – с улыбкой говорит Кас, и Дин слышит в его словах непроизнесенное «но». – Но ты ведь не можешь так надолго оставить работу? Кто будет присматривать за магазином? И еще я надеюсь, что к этому времени мне ответят из НАСА, так что я уже могу быть в Техасе.

Такие дела.

– Точно, – говорит Дин, чувствуя себя злым и несчастным и одновременно испытывая зудящее желание достать бутылку «Джека», которую Кас прячет в нижнем ящике шкафа.

– Это не значит, – продолжает Кас, положив теплую ладонь Дину на плечо, – что мы никогда этого не сделаем. И я хотел бы отправиться с тобой в путешествие, Дин.

Но Дин уже потерял весь свой энтузиазм, потому что всегда подальше отодвигал мысли о возможном скором переезде Каса в Хьюстон. Понимать, что рано или поздно это случится, просто ужасно.

Дин с трудом сглатывает, встает и дотягивается до контроллеров иксбокса.

– Ставлю пятьдесят баксов, что убью больше зомби, чем ты, – дразнит он, нацепив на себя искусственную улыбку.

– У меня нет пятидесяти долларов, – отвечает Кас.

– Ну, тогда лучше бы тебе выиграть.

Дин ждет три дня и только потом напивается; Сэм предлагает поработать вместо него в магазине, Кас на весь день уходит на учебу, а прятать выпивку у него получается далеко не так хорошо, как он думает.

Когда в их квартире только Дин, она кажется очень тихой и большой. Такой она будет всегда, когда Кас уедет. Холодная и одинокая. Черт.

Дин напивается до беспамятства и просыпается лишь когда в комнате становится намного темнее, а его укрывает что-то мягкое.

Приоткрыв глаза, он видит, как Кас ставит пустую бутылку на кофейный столик, а потом поправляет края пледа около ног Дина. В тот момент он думает – уже не в первый раз, – что не заслуживает, чтобы Кас был рядом с ним.

– Хэй, – хрипит Дин, и Кас отвечает ему редкой и мягкой улыбкой.

– Здравствуй, Дин. – Кас делает шаг ближе, наклоняясь до его уровня.

– Эм, прости, – невнятно бормочет Дин.

Кас снова ему улыбается, и Дин думает, что готов расплакаться.

– Я знаю, – говорит Кас и проводит рукой по его волосам. Это приятно. Дин снова закрывает глаза. – Но не думай, что я не буду злиться утром.

Дин засыпает с улыбкой на губах, потому что он и не ожидает ничего другого.

***

Касу начинают приходить небольшие посылки по почте. Это нормально, конечно, только он не разрешает Дину увидеть, что в них, и Дин начинает подозревать.

Поэтому Дин тайком обыскивает спальню Каса, пока тот на учебе. Однако он находит только полдюжины стаканчиков из «Старбакса» с засохшими чайными пакетиками внутри и еще рисунок ракеты, который он сделал, когда они были детьми. Он не знал, что Кас его сохранил.

Дин начинает думать, что дело в наркотиках, и это сводит его с ума. Что, если аспирантура и заявления в НАСА довели его до ручки, и в последнее время он ведет себя скрытно только потому, что заказывает волшебные грибы или брауни с марихуаной по почте?

Когда Кас возвращается домой, Дин влетает в кухню с карманным фонариком в руках, но обнаруживает только Каса, заваривающего чай.

– Дин, что?..

Он прикладывает два пальца к шее Каса и нащупывает пульс, а потом слепит его фонариком, рассматривая зрачки на свет.

– Что это, Кас? Гашиш, кокс? Все в порядке, я просто хочу тебе помочь.

– Дин. Дин. – Кас отбрасывает его руку в сторону. – Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Хм-м. У него не расширены зрачки, на глазных яблоках нет покраснений, кожа выглядит здоровой и нет запаха дыма. Чтобы окончательно убедиться, Дин хватает Каса за руку и задирает рукав в поисках следов от уколов. И не находит ни одного.

– Ты не принимаешь наркотики?

Кас испуганно смеется:

– Дин! Как ты до этого додумался? Конечно, нет.

Внезапное облегчение ошеломляет.

– Ох. Это хорошо. Тогда что такое ты получаешь по почте?

Кас сокрушенно вздыхает и отводит взгляд.

– Ты будешь меня дразнить.

– Да, скорее всего, буду. Но я по крайней мере буду знать, что ты не колешься, пока я на работе.

И Кас открывает один из шкафчиков рядом с холодильником, демонстрируя Дину свою коллекцию ситечек для чая.

– Цедилки для чая? – тупо переспрашивает Дин. – На черта они вообще нужны?

– Они для рассыпчатой заварки, – с жаром объясняет Кас. – Я нашел их все в интернете. Смотри, вот это похоже на ламантина.

Дин смотрит на Каса. Молча смотрит, а затем говорит:

– Я сейчас пойду в свою комнату и очень-очень громко включу музыку. И сделаю вид, что этого разговора никогда не было.

***

По всей видимости, в кампусе ходит эпидемия гриппа. Поэтому, когда Дин как-то раз возвращается из «Маленького Диккенса» и находит умирающего от насморка Каса лежащим на диване, он лишь смеется.

– Я думал, ты не болеешь? – поддразнивает он и помогает Касу дойти до его спальни.

– Я и не болею, – хрипит тот, очевидно, с потрохами проданный своей иммунной системой.

– Ладно, кажется, пора тебе отдохнуть в постели, радость моя. Я приготовлю суп, – обещает Дин и укрывает Каса одеялом. – Картофельный с луком, да?

Кас вяло улыбается и кивает, и Дин возвращается в кухню. Во время готовки он заваривает лимонный чай, понимая, что тот облегчит боль в горле, добавляет пару таблеток от простуды и гриппа и несет все это в комнату Каса, установив на чрезвычайно гейский поднос с цветочками.

– Спасибо, – благодарно бормочет Кас, трясущейся рукой поднося ложку ко рту. Веселое настроение Дина переходит в сочувствие.

Кас ненавидит болеть, и так было всегда. Его дорогой дядюшка Зак всегда плевал на это, поэтому Касу приходилось уходить к Винчестерам, когда он чувствовал себя плохо. Он знал, что там ему будет лучше. Отец Дина поставил бы раскладушку в его комнате и напичкал Каса таблетками, а Дин сидел бы на своей кровати и читал какую-нибудь книгу до тех пор, пока они не уснут.

– Ладно, какую? – говорит он сейчас, указывая на переполненную книжную полку в углу комнаты.

Кас моргает остекленевшими от жара глазами.

– Что?

– Давай, дружище, ты знаешь, о чем я. Выбери проклятую книгу, пока я не передумал и не оставил тебя страдать в одиночестве.

На лице у Каса медленно проявляется застенчивая улыбка.

– Ты знаешь, какую.

Дин закатывает глаза и вытаскивает потрепанный экземпляр «Автостопом по галактике» из книжного завала. Для человека науки, психующего из-за неправильной формы пластиковых звезд и однажды поправившего гида в музее (изрядно унизив этим Дина), Кас удивительно сильно любит эту книгу.

– Ладно, – соглашается Дин и усаживается на левый край кровати. – Но после второго твоего комментария я уйду.

Кас даже не поднимает взгляда от супа, поэтому Дин фыркает и начинает с пролога: «Далеко-далеко, в не замеченных картографами складках давно вышедшего из моды Западного Спирального Рукава Галактики, затерялась крохотная, никому не интересная желтая звезда…».

Естественно, Кас засыпает еще до того, как Дин доходит до середины первой главы. Дин в ответ на это улыбается, закрывает книгу и ставит поднос на пол, а потом прижимает тыльную сторону ладони ко лбу Каса, проверяя температуру.

– Дин, я… – бормочет Кас. – Я должен тебе сказать…

– Да, да, я знаю, я потрясающий, – шепчет Дин, потому что его пугает возможное окончание этой фразы. – Отдыхай, соня.

Позже, лежа на диване и делая вид, что смотрит десятичасовые новости, а на самом деле глядя в потолок, Дин понимает. Осознанный факт не особенно приятен. К такому же выводу, пожалуй, приходит тонущий человек перед тем, как сделать последний глоток воздуха.

Дин влюбился в своего лучшего друга.

***

Дин идет обедать с Сэмом в «Оливковый сад» (выбор Сэма) и выдает:

– Чувак, кажется, я влюбился в Каса.

Сэм поливает маслом свой салат и ни капельки не дергается. Вместо этого он только грубовато фыркает:

– Да уж, это и я могу сказать.

Не обращая внимания на чувство скручивающей тошноты, отбивающей все желание съесть сэндвич с мясными фрикадельками, Дин усмехается:

– Может, перестанешь изображать самую умную задницу на свете и скажешь мне, что делать?

Сэм смотрит на него с выражением «Я намного более эмоционально развит, чем ты», которое Дин ненавидит, и предлагает:

– У меня сумасшедшая идея: не хочешь попробовать признаться ему?

– Ха, нет.

– Дин, тебе двадцать шесть лет, пора уже собрать все свое мужество и признаться, что был влюблен в своего лучшего друга последние лет двадцать.

Дин замирает, не донеся сэндвич до рта. Потом он посылает Сэма и задается вопросом, зачем вообще обратился к нему за советом.

***

Следующие несколько месяцев жизнь идет своим чередом. Состояние влюбленности в Каса ничем не отличается от того, что Дин испытывал раньше, – когда он был влюблен в него, но не догадывался об этом.

Они все так же пьют вместе пиво, смотрят игры и иногда подолгу играют в иксбокс. Каса приглашают прочесть несколько открытых лекций, и Дин аплодирует ему сильнее всех присутствующих, хотя девяносто пять процентов информации ему совершенно непонятны. Они больше времени проводят в магазинчике, куда Кас берет работу и буквально селится в одном из мягких кресел. Хотя бы один раз в неделю он просит Дина убрать с потолка светящиеся звезды, но сам не прикладывает совершенно никаких усилий, чтобы их не стало.

Дин успокаивается этим ложным ощущением безопасности и даже начинает думать, что все, возможно, к лучшему. Кас уже несколько лет не ходит на свидания, так что риск, что он начнет с кем-нибудь встречаться, минимален. Дин начинает мастурбировать в душе с настораживающим постоянством, однако отвращение он способен вызвать только сам у себя.

Все летит к чертям в очередной четверг.

***

Дин заканчивает рабочий день на удивление бодрым. Большую часть своего длинного дня он посвятил переписи и новой расстановке книг в секции с романтикой – Дин всегда наслаждался тем, что трудная работа так или иначе окупается в будущем.

Он заходит в квартиру, насвистывая что-то себе под нос, и скидывает старые потрепанные ботинки, размышляя, приготовить ему ужин или сразу взять пива и меню доставки.

Сначала он не замечает Каса – тот стоит около дивана и нервно жует нижнюю губу.

Заметив его, Дин колеблется и спрашивает:

– В чем дело?

Повисает тяжелая пауза, а потом Кас отвечает:

– Меня приняли в тренировочную программу НАСА.

Дин изумленно раскрывает рот, а в голове у него крутится бесконечное: «Он уходит от меня, он уходит от меня», – и размышляет, стоит ли попросить его не уходить или пообещать, что поедет вместе с ним. Вместо всех этих слов у него изо рта вырывается:

– Думаю, листового чая на Луне ты не достанешь.

Кас в замешательстве наклоняет голову и говорит:

– Дин, я хочу отклонить их предложение.

– Что? – Дин с трудом сглатывает.

– Я им откажу.

– Ты… Что? Но Кас, это же твоя мечта! Конструировать роботов и другие штуки на МКС. Надрать инопланетянам задницу. Провести отпуск на Марсе. Как ты можешь им отказать?

Кас расстроенно вздыхает и начинает шагать, очевидно, нервничая еще больше.

– Дин, все, что я люблю, – здесь. Университет, Музей науки, Центральный парк и чай-латте из «Старбакса». Кот, который живет на пожарной лестнице и которого я кормил… И ты. Ты здесь, Дин.

– Но…

– Я хочу преподавать, – продолжает Кас, так и не поднимая взгляда. – Хочу продолжить свои исследования и хочу остаться. Пожалуйста, Дин, не давай мне причин уезжать.

Кас останавливается и наконец поднимает непривычно нервный взгляд широко распахнутых в ужасе глаз. И Дин понимает, что все серьезно, и это решение далось Касу нелегко. Это все – неизбежный финал тех двадцати лет, кем бы они ни были друг другу все это время. И все происходит действительно чертовски легко.

– Кас, ты тупой сукин сын, – Дин резко выдыхает и шагает через комнату, чтобы оказаться в объятиях Каса. Они сталкиваются телами, носами, и это… Ох.

Рот у Каса – жаркий, отчаянный, и они целуются так, словно находятся в шаге от смерти. Дин ощущает избавление и наслаждается им в мягких касаниях губ и рук, пока у него не начинает идти кругом голова.

– Ты уверен? – выдыхая, спрашивает он.

Кас целует ямочку под нижней губой Дина и обнимает его за талию – уверенно и крепко, а потом улыбается:

– Никогда еще не был так уверен.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Вицемира

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Удачный дебют
Получатель:  Вицемир
Автор:  Spirit of magic
Размер: мини, ~1600 слов
Пейринг/Персонажи: Дженсен, Миша
Категория: слэш
Жанр: школьное!AU, Романтика
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Как назло, именно в этот момент по коридору прошел не кто иной, как Миша. Он искренне смеялся над чьей-то шуткой, махал своим знакомым, и Дженсен уже было наконец-то собрал волю в кулак, чтобы выдавить Мише хотя бы банальное «привет», но так и застыл с неестественно изогнувшейся рукой, провожая взглядом его спину. Да, с такой застенчивостью шансов у него определенно не было.

— Хэй, Дженсен! — Себастьян, привлекая внимание, ткнул своего как бы приятеля в плечо. — Ну что, идешь на вечеринку?

— Чего?

— На вечеринку, говорю, идешь? Глухомань ты старая.

— Еще не решил, — раздраженно буркнул Дженсен.

— Ну так ты решай поскорее, — усмехнулся Себастьян, — или не хочешь смотреть, как с твоим любимым Мишей буду зажигать я? А он, кстати, обещал прийти.

— Затухни, а?

— Ладно-ладно, молчу, — Себастьян продолжал смеяться, — но ты давай, решай, да только помни, что у тебя нет никаких шансов. Совсем!

Преисполненный чувства собственной важности от пафосно-напускной речи, Себастьян модельной походочкой удалился к первой попавшейся группке своих подпевал, оставляя Дженсена наедине с яростно сжатыми кулаками.

Конечно, у него нет никаких шансов, и Дженсен прекрасно это понимал. Да только вот и у Себастьяна их тоже не было. Абсолютно.

Вообще, эта Рождественская вечеринка всегда была главным предметом обсуждений у всей школы, как только наступала зима. Главным образом из-за того, что для ее проведения специально арендовался особый клуб, в который пускали и школьников, давая им возможность почувствовать себя немного старше. Все, кто хотел попасть на нее, начинали копить деньги чуть ли не за год, если не раньше, отпрашивались у родителей, усиленно пересказывали друг другу подслушанные рассказы счастливцев, уже побывавших там, да и просто будоражили всех вокруг своим воодушевлением. Именно из этих туалетных сплетен да болтовни около школьных шкафчиков Дженсен и знал, что Себастьян, как бы он там не кичился, уже второй год не может добиться от Миши ничего большего, кроме обычной дружбы. В какой-то степени это успокаивало, конечно, но самодовольство Себастьяна все равно выводило из себя. А то, что он еще и как-то пронюхал о тщательно скрываемой симпатии Дженсена и теперь при каждом удобном случае старался уколоть этим, бесило еще больше.

Как назло, именно в этот момент по коридору прошел не кто иной, как Миша. Он искренне смеялся над чьей-то шуткой, махал своим знакомым, и Дженсен уже было наконец-то собрал волю в кулак, чтобы выдавить Мише хотя бы банальное «привет», но так и застыл с неестественно изогнувшейся рукой, провожая взглядом его спину. Да, с такой застенчивостью шансов у него определенно не было.

Из оцепенения Дженсена вырвал телефонный звонок.

— Привет, Джаред! — услышав на том конце провода знакомый голос своего друга, Дженсен тут же расплылся в улыбке. — Что, говоришь? Встретиться? Да я всегда только за! Давай тогда после школы и пересечемся, где обычно. Ага, пока!

Нажав кнопку сброса, Дженсен счастливо выдохнул: ну хоть что-то хорошее ему принес этот день.

***

— Так, стоп, Джа, давай еще раз и по порядку: что там у тебя со спектаклем в детдоме?

Два старых друга сидели в любимой кафешке детства, разглядывая посетителей и простых прохожих, и наслаждались живым общением. Все-таки тот факт, что учились они оба в разных школах, немного ущемлял права такого приятного бонуса.

— Директор нашей школы на Рождество организовал поездку в детский дом. С подарками, представлением и всем прилагающимся. Да только вот парень, играющий эльфа — помощника Санты — заболел. А подменить из наших уже некому — все разъезжаются. Вот я и хотел тебя попросить помочь.

— Я? И что-то играть? — Дженсен удивленно моргал глазами. — Джа, ты точно не ошибся? Да я же в обычной жизни иной раз двух слов связать не могу, а тут сцена, целая роль.

— Да там и говорить не придется практически, — продолжил Джаред, не видя слишком явного сопротивления. — Нужно будет просто делать вид, что готовишь подарки, а потом складывать их в мешок Санты или помогать их разносить. Все.

— А когда у вас это все запланировано?

— Двадцать четвертого декабря.

Двадцать четвертого. В день вечеринки. Той самой, на которую Дженсен тоже идет в первый раз. И там будет Миша.

— Блин!

— Дженс, ты чего?

— Да тут такое дело… — мысли в голове Дженсена закружились в диком танце, вспоминая его промашки, застенчивость, Себастьяна, в принципе неуютную шумную обстановку. — А совсем-совсем никого нет?

— Совсем, — опустил голову Джаред.

Вид понурого друга все-таки взял верх.

— А, к черту! Не на пьяных гулянках с людьми надо знакомиться. Давай, излагай все детали вашей поездки. И да, вам же нужны еще дополнительные деньги на подарки?

***

На первую репетицию Дженсен опоздал. Влетев в раздевалку актового зала школы, он быстро натянул на себя любезно предоставленный Джаредом костюм эльфа, ворча на «идиотский колпак», еще раз пробежал глазами список своих действий и выбежал на сцену. Вокруг сновали люди в костюмах самых разных рождественских персонажей, глава всего праздника Санта, укутавшись в пушистую белую бороду, уже восседал на своем троне, и Дженсен среди всего этого мелькания ярких красок даже не сразу заметил Джареда, который тщетно пытался прицепить себе на голову оленьи рога так, чтобы они не сваливались во время движения.

— А вот и мой помощник явился! Не стой на месте, помоги устроить детям праздник, упакуй подарки в мой волшебный мешок!

От громогласного голоса Дженсен аж подпрыгнул. Весь сценарий тут же вылетел из головы, как будто там и не показывался, руки вспотели, но, в конце концов взяв себя в руки, Дженсен вспомнил самый главный наказ Джареда — во всем слушаться Санту — и двинулся к столу с подарками. Начиналось все, в принципе, хорошо.

Гораздо хуже стало на перерыве. В костюмах было довольно жарко, поэтому все как по команде стали стягивать с себя головы животных, массивные головные уборы, шарфы, шубы, варежки. Конечно, не обошлось и без костюма Санты. Когда огромный красный колпак и пушистая борода были брошены на самодельный трон, а сам исполнитель роли вышел под свет софитов, Дженсен снова потерял дар только недавно обретенной речи.

Сантой был Миша. Чертов Миша Коллинз.

Пока Дженсен лихорадочно соображал, как скрыть свое удивление и постараться не пялиться слишком откровенно, Миша уже направлялся в его сторону.

— Привет! — легко и беззаботно улыбнулся он. — Это ж ты у нас тут новенький? Ну как, сбежать сразу нет желания?

«Да куда же я от тебя сбегу-то!» — подумал Дженсен, но вслух смог выдавить только одно:

— Миша?

— А откуда… А, точно, мы ж с тобой в одной школе учимся. — Миша почесал затылок, будто что-то припоминая. — Дженсен же, верно?

— Да, именно так.

— Ну тогда добро пожаловать, Дженсен, — улыбнулся Миша. — А ты чего так смотришь? Что-то не так с костюмом?

Произнеся это, Миша тут же поднял полы красной шубы, которую почему-то не захотел снимать. И стал внимательно их разглядывать.

— Да нет, с костюмом все в порядке, — наконец-то нашелся Дженсен. — Как ты сам сюда попал-то?

— Так у меня папа — директор этой школы. Он частенько такие мероприятия устраивает, а я ему всегда помогаю.

— А, вот оно что. Понятно, — промямлил Дженсен. Общение с Мишей свалилось на его голову слишком внезапно, чтобы он успел к нему подготовиться, и сейчас чувство того, что разговор целенаправленно движется в бездну провала, никак не хотело отпускать. Ситуацию спас кто-то из следящих за спектаклем, объявив о завершении перерыва.

***

За прошедшую в репетициях неделю Дженсен ни разу не пожалел о том, что все-таки выбрал помощь другу, а не пафосную вечеринку. Вся неловкость при общении с Мишей сошла на нет уже на второй день — он умел располагать к себе, находить нужные темы, искрометно шутил, и в его присутствии становилось спокойнее. Постепенно уходило волнение, навязчивый страх облажаться, и к концу недели Дженсен отчетливо понял, каким был дураком, когда боялся подойти первым. Миша вел себя совсем не так высокомерно, как показывали его легенды с вечеринок, а, наоборот — открыто, дружелюбно, и всегда старался поддержать других.

Перед выступлением все, разбившись на маленькие компании, сидели в импровизированной гримерке, прислушиваясь к воодушевленному шуму детских голосов в зале. Миша, приехавший в детский дом с отцом раньше остальных, весело рассказывал Дженсену и Джареду все интересные ситуации с подготовкой к выступлению, которые они пропустили. Через какое-то время Джаред вдруг вспомнил, что не проверил свои обновленные рога, и тут же испарился, отправляясь на их поиски.

— Знаешь, а мне тебя другим описывали, — задумчиво проговорил Миша, когда Джаред скрылся за дверью. — Сказали, что на сегодняшней школьной вечеринке будет какой-то мой сумасшедший фанат, который следит за мной, ведет чуть ли не картотеку моих перемещений, и поэтому мне надо держаться от него подальше.

— Кто сказал? — Уши Дженсена тут же вспыхнули.

— Себастьян, — Миша усмехнулся. — Кстати, а может, он все-таки прав, и мне нужно от тебя бежать? Вот смотри: ты вдруг пришел в нашу команду, пролез на выступление, а должен был быть на вечеринке. Чем ответишь?

— Подожди, а что он еще тебе наплел? — оживился Дженсен, проигнорировав вопрос. — Миша, ну серьезно, что?

— Ну, например, что я тебе нравлюсь. Хоть это-то правда? Потому что ты мне — да.

Ответить Дженсен не успел — всех позвали на сцену. Но, когда Миша обернулся в дверях, еле заметно кивнул, даже не осознавая того, что только что услышал.

***

Взбудораженные и взъерошенные после замечательного выступления, как и сами дети, все с шумом ввалились обратно в гримерку, на ходу стягивая с себя душные костюмы. Тут и там слышались похвалы друг друга, радостные возгласы, а после весь поток людей исчез в коридорах здания.

— Ну что, Дженс, для дебюта в так называемом театре ты отлично справился, — как бы между делом заметил Миша, прохаживаясь по опустевшей гримерке с бородой в руках, после чего уверенно подошел ближе и чмокнул Дженсена в губы. — Отпразднуем на вечеринке?

— А мы успеем? — только и смог выдавить ошарашенный Дженсен, неосознанно проводя большим пальцем по нижней губе. — До города ведь далеко, да и вряд ли тут транспорт ходит…

Миша в ответ на это только рассмеялся.

— Да уж, теперь я точно уверен, что Себастьян врал мне все от первого до последнего слова. Если бы ты и правда за мной следил, то знал бы, что у меня есть машина. Ну так что, едем?

— А есть еще варианты?

Перекосившееся лицо Себастьяна, увидевшего в дверях клуба Мишу и Дженсена вместе, было самой обсуждаемой темой разговоров в школе в течение всего следующего года.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Ирландский Эль

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Это ещё цветочки
Получатель:  Ирландский Эль
Автор:  Хельга Шиммельграу
Бета:  AnnaSota
Размер: миди, 6930 слов
Пейринг/Персонажи: Кроули, Ровена, Дин/Кастиэль
Категория: джен, слэш
Жанры: AU, юмор, романс
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: У Ровены есть маленькое рождественское желание… и сын, который должен его исполнить. У Кроули есть чокнутая мать… и подчинённый, который может достать что угодно. А у Дина есть самодур-начальник… и Кас, которого уже давно пора позвать на свидание.
Примечание: идея взята из одной из самых новогодних сказок ever – «Двенадцать месяцев».

Жизнь мистера Фергюса «Кроули» МакЛеода была просто замечательной.

Мистер Фергюс «Кроули» МакЛеод работал директором «Хьюман Ресорс Транзакшнс», одного из самых крупных рекрутинговых агентств Бостона; как он любил шутить в приятной компании за бокалом хорошего алкоголя, его фирма занималась скупкой и перепродажей человеческих душ разной степени безгрешности, оптом и в розницу, по сходной цене. По большей части, он занимался тем, что следил, чтобы отлаженный механизм дела работал без сбоев. Главным образом, это заключалось в своевременной «смазке» хорошо работающих «деталей» и замене неудачных. Справлялся он, к слову сказать, отменно. К работе прилагались приятные бонусы в виде личного кабинета с удобным креслом, очень похожим на небольшой трон, отряда исполнительных секретарей и персональной кофемашины экстра-класса. Тысячи и тысячи людей могли только мечтать о такой работе, ну, а Кроули… скажем так, он не жаловался. Он всего лишь пожинал плоды приложенных ранее усилий.

Единственной крохотной деталью, омрачавшей дивную картину жизни Кроули – даже не крохотной, а огромной, как клякса чёрного кофе на свежевыстиранной белой рубашке – был тот факт, что он являлся всего лишь директором компании, но не её владельцем. Контрольный пакет акций принадлежал миссис Ровене МакЛеод, достопочтенной матушке Кроули, прекрасной и благородной даме (чтоб ей провалиться куда-нибудь поглубже и наподольше). Сама она ничего не основывала и не организовывала; компанию, как доказательство вечной любви и верности, подарил ей один из прежних воздыхателей. То, что именно в этой фирме усердно делал свою карьеру Кроули, было то ли роковой случайностью, то ли грамотно спланированной операцией по радикальному усилению материнской опеки. Кроули искренне считал, что правильным был второй вариант – во всяком случае, открывшейся возможностью опекать и допекать давно выросшего сына Ровена пользовалась со всей широтой. Роли любящей матери и самодурствующей хозяйки она исполняла с равной охотой, переключаясь между ними мгновенно и каждый раз неожиданно. Как говорится, одной рукой миссис МакЛеод мостила дорогу из благих намерений, а второй возводила для своего сына (и в отдельных случаях для его подчинённых) персональный ад.

***

Очередной раз, когда госпожа владелица фирмы решила проинспектировать деятельность директора – а точнее, всласть поиздеваться над ним – пришёлся на хмурое утро понедельника за неделю до Рождества. Окончание финансового года приближалось неумолимо, и даже такую хорошо и отлаженно работающую компанию, как «Хьюман Ресорс Транзакшнс» потряхивало и лихорадило. Система электронного документооборота в буквальном смысле трещала по швам от объёмов пересылаемых отчётов, распоряжений и докладных записок, а количество бумаг, ежедневно приходящих директору на подпись, превышало все допустимые нормы. Одним словом, время для визита Ровена выбрала исключительно неподходящее.

Впрочем, как раз она вовсе так не считала.

Миссис МакЛеод вплыла в кабинет Кроули, царственным жестом скинув манто в руки спешащей позади секретарше, и отточенным изящным движением опустилась в кресло для посетителей. Кроули вымученно улыбнулся; ему показалось, что во рту заболели все зубы разом.

– Доброе утро, Фергюс, – Ровена растянула губы в сладчайшей улыбке, – я вижу, ты, как всегда, раз меня видеть?

– Безумно… мама, – процедил Кроули. – Безумно рад. Разве ты не должна быть сейчас на каких-то своих СПА-процедурах?

– О, милый мой, какая мать не откажется от собственных дел ради того, чтобы повидаться со своим любимым ребёнком, – Ровена умильно наклонила голову. – Как продвигаются дела с отчётами?

– После того, как ты, так сказать, «мило побеседовала» с главой отдела финансов, она слегла с сердечным приступом, так что дела идут медленнее, чем ожидалось, – процедил Кроули.

– О, это всё просто оттого, что они воруют, эти твои руководители отделов, – беспечно махнула рукой Ровена. – Ты совсем их распустил. Кстати, ты так и не сказал мне спасибо за то, что организацию рождественского корпоративного праздника я взяла на себя, разве ты не рад?

– Спасибо… мама, – Кроули потёр пальцами виски, отгоняя приближающуюся мигрень. – Миссис Махилани из отдела финансов заболела как раз после того, как увидела твою смету на праздник. Нельзя ли как-то сократить расходы? Мы не французский королевский двор семнадцатого века, чтобы тратить на корпоратив сумму, равную ВВП какой-нибудь небольшой африканской страны.

– Ох, это такие мелочи! Но раз ты просишь, я, так уж и быть, посмотрю, на чём можно сэкономить… Хотя я не ожидала, что ты вырастешь таким скаредным.

– Благодаря моей скаредности твоя фирма держится на плаву уже много лет! – повысил голос Кроули.

– Не кричи на мать! – Ровена театрально закатила глаза. – Впрочем, сегодня я тебя прощаю. Конец года, трудное время, я всё понимаю, тебе сейчас не до праздников… Хотя именно о празднике я и пришла поговорить.

Кроули придвинулся к столу и сцепил пальцы в замок. В его груди зрело нехорошее предчувствие – а на плохую интуицию он не жаловался.

– Я тебя слушаю.

– Как ты, наверное, уже знаешь, темой праздника я выбрала сиреневый цвет. Все твои сотрудники придут в сиреневом, зал будет оформлен в сиреневых тонах, ну, и так далее. Но, знаешь, до полного совершенства мне не хватает одной крохотной детали.

– И что же это за деталь? Столовые приборы из сиреневого золота, группа Deep Purple в полном составе?

– Ох, милый, какой ты у меня фантазёр! Я говорю всего лишь о живых цветах. Хочу, чтобы все столики для гостей были украшены живой сиренью. Такие большие благоухающие кисти в бледно-жёлтых корзиночках…

Ровена прикрыла глаза и томно откинулась в кресле – так она обычно обозначала очередной приступ меланхолии, сопровождаемый воспоминаниями о своей бурной молодости.

– Много лет назад влюблённый в меня джентльмен возил меня в конце весны на юг Франции. О, какое это было прекрасное время! Тёплое море, ласковое солнце и цветущая сирень повсюду, много-много цветущей сирени… Кажется, это даже был твой отец. Хотя, нет, конечно, нет, – поправила она сама себя, – у твоего отца обычно хватало денег только на прогулку по Кони-Айленд. Именно в него ты вырос таким жадиной.

Кроули скрипнул зубами.

– В общем, ты меня понял, милый, – сладко пропела Ровена. – Я хочу, чтобы ты к корпоративу достал мне цветущую сирень. Я знаю, что это в твоих силах. Если не сможешь… – её взгляд мгновенно похолодел, а умело подтянутое лучшими пластическими хирургами лицо превратилось в суровую маску. – Если не сможешь, мне придётся искать другую подходящую кандидатуру на должность директора компании.

Она встала, изящно подобрав подол длинной юбки, и направилась к двери.

– А теперь мне действительно пора в СПА. Хорошего дня, милый, и помни о маленькой скромной просьбе своей матушки!

Когда дверь за Ровеной закрылась, Кроули бессильно обвалился в кресле, прикрыв ладонью глаза. Мигрень сотней маленьких свёрл вгрызалась в правый висок, отчего болела, казалось, вся правая половина тела; а до конца рабочего дня оставались кажущиеся бесконечными восемь часов.

Он вздохнул и нажал кнопку вызова на селекторе.

– Сесили, дорогуша, сделайте мне кофе покрепче… и Винчестера вызовите. И то, и другое – чем скорее, тем лучше.

***

Дин Винчестер служил в «Хьюман Ресорс Транзакшнс» на должности заместителя руководителя отдела материального обеспечения – по крайней мере, так значилось в платёжных ведомостях. Он занимался закупками для нужд фирмы, начиная от компьютеров и заканчивая маленькими кислыми леденцами для посетителей в приёмных. Из всех прочих сотрудников отдела его выделял хорошо отточенный навык – или талант, если хотите – находить нужные вещи по разумной цене и договариваться практически с любыми поставщиками. Именно поэтому директор фирмы, Кроули, периодически привлекал Дина для поиска и закупки всякого добра не только для компании, но и для её хозяйки, чокнутой дамочки, которая приходилась Кроули мамашей.

Утром понедельника ничто не предвещало неприятностей. Вообще, это было необычно хорошее и спокойное утро, какие выдаются редко, особенно в конце года; даже таинственно пропавший договор на установку кондиционеров, заключённый в июне, нашёлся очень скоро, правда, почему-то в папке «Продукты».

Дин неспешно сверял номера счетов по своим закупкам, потягивая кофе и перебрасываясь колкостями с Джо, своей приятельницей и соседкой по кабинету. Настроение было на диво благодушным; единственным, что его омрачало, была перспектива встречать Рождество в гордом одиночестве – последний рабочий день приходился на двадцать третье, и добраться на автомобиле из Массачусетса в Канзас до Рождества было невозможным. А самолётами Дин не летал принципиально. Но даже этот досадный факт не мог лишить его хорошего расположения духа.

Звонок рабочего телефона Дин встретил с улыбкой.

– Винчестер у аппарата, – прокричал он в трубку чуть громче, чем полагалось по этикету. На другом конце провода пискнули, собрались с духом и ответили голосом секретарши директора:

– Мистер Винчестер, вас требует к себе мистер МакЛеод. Очень срочно!

– Сесили, передай мистеру МакЛеоду, что я уже бегу к нему, – ответил Дин и отсоединился. – Опять у него что-то срочное, – пояснил он Джо, – с чем справится только такой супергерой, как я!

– Да-да, твой «бэтмобиль» уже ждёт в коридоре, – ухмыльнулась Джо. – Лети-лети, только смотри не зацепись плащом за кулер!

Дин оскалил зубы в дружелюбной улыбке, вышел из кабинета и направился к лифту.

Кроули встретил Дина напряжённым молчанием и немигающим взглядом круглых зеленовато-серых глаз. Выглядел шеф неважно; правой рукой он потирал висок, а пальцами левой барабанил по стенке чашечки с кофе. По всем признакам, до Дина в этом кабинете побывала госпожа владелица фирмы – она была единственным человеком в городе, если не в стране, способным вывести Кроули из себя.

– Доброе утро, шеф, – громко поприветствовал Дин, плюхаясь в кресло для посетителей. Кроули поморщился и ответил ему нервным коротким кивком. – Вызывали?

– Вызывал, Дин. Вызывал, – едва слышно прошипел Кроули. – Насколько мне известно, ты являешься лучшим сотрудником отдела закупок нашей компании…

– Ну, если вы так говорите, то да, являюсь, – Дин довольно улыбнулся.

– Именно поэтому я тебя и вызвал. У меня к тебе есть задание. Обычная закупка, ничего сложного… распоряжение для отдела я потом пришлю. Ты же знаешь, что через четыре дня у нас состоится корпоратив?

Дин кивнул.

– Его организует ма… миссис МакЛеод лично. И ей для оформления зала требуется свежая цветущая сирень. По количеству столиков где-то… Двадцать пять небольших корзинок. Да, двадцать пять. По полудюжине веток в каждой корзине. Задача ясна?

– Шеф, такое дело, – Дин почесал в затылке, – я, конечно, ни разу не садовод, но какая, на хрен, сирень в конце декабря?

– Самая лучшая, – недобро улыбнулся Кроули, – пышная, вонюч… пахучая, сиреневая сирень! Где ты её достанешь – твои проблемы. Ты, помнится, похвалялся, что можешь чёрта лысого из преисподней достать, а тут всего-то какие-то цветочки. Вот и флаг тебе в руки!

– Но я… – Дин развёл руками.

– Если сделаешь, будешь радоваться внеочередной премии в январе, – перебил его Кроули, – а если не сумеешь… скажем так, вылетишь со своей должности быстрее, чем успеешь сказать «на хрен». Я, очевидно, к тому времени уже не буду директором, но уж об увольнении одного сотрудника я успею позаботиться. Свободен.

– Но шеф, это же… – снова начал Дин.

– Сво-бо-ден, Винчестер! – чуть громче повторил Кроули, и Дин, не прощаясь, вылетел из кабинета.

Градус настроения уменьшался так же стремительно, как цифры на табло лифта.

– Не начальство, а грёбаная семейка самодуров, – громко известил он Джо, вернувшись в кабинет.

– Что у них на этот раз? – пробормотала та, не отрываясь взглядом от монитора.

– А на этот раз у них сирень! Которую вынь да положь к пятнице. Чудненько, да?

– Сирень цветёт в конце весны, – сообщила Джо, – а сейчас ты её фиг найдёшь...

– Спасибо огромное, без тебя-то я этого не знал, – процедил Дин. – А выбора у меня всё равно нет. Либо я достаю чёртовы цветочки из какой угодно задницы… либо задница настаёт в моей жизни. Вот и все дела.

– Ну, так не ной, а обзванивай все службы доставки цветов, – пожала плечами Джо. – Кто-нибудь, да сможет организовать доставку.

Дин отхлебнул уже остывший кофе, поморщился, допил остатки одним глотком и открыл поисковик.

***

– Добрый день, вас приветствует служба доставки цветов «Деметра», моё имя Ванесса, чем могу вам помочь?

– Здравствуйте, Ванесса! – Дин изобразил на лице улыбку и постарался говорить дружелюбным голосом. – Подскажите, пожалуйста, можно ли заказать у вас доставку цветов сирени на ближайшую пятницу?

– Подождите минутку, я уточню, – замялась оператор. Буквально через несколько секунд она продолжила: – К сожалению, в ассортименте нашей компании нет сирени. Мы можем предложить вам розы, герберы, альстромерии…

– Нет, мне всё это не подходит.

– К сожалению, в таком случае мы не можем вам помочь. Хорошего дня и счастливого Рождества! – и в трубке раздались короткие гудки.

– И вам туда же, – прорычал Дин, отбрасывая трубку и вычёркивая ещё один номер из длинного списка.

К вечеру вторника нервы Дина больше всего напоминали тонкие стальные провода, раскалённые докрасна от переизбытка информации, передаваемой по ним. Да и сам Дин был порядком раскалён от бессилия и тщательно сдерживаемой ярости. За прошедшие два дня он обзвонил порядка сотни служб доставки цветов по всей Новой Англии, начиная с крупных разрекламированных фирм-монстров и заканчивая крохотными цветочными ларьками. Все их объединяло одно – операторы приёма заказов совершенно одинаково отвечали «Сэр, к сожалению, сезон поставки сирени начнётся только в апреле-мае, ничем не можем вам помочь». Дин уговаривал, договаривался, узнавал о поставках из южных штатов – и в ответ получал ровным счётом ни-че-го. Чуда не происходило, и ни одна фирма не выращивала сирень на продажу в середине зимы.

– Совсем глухо? – Джо выглянула из-за монитора. Как настоящий друг («Будешь должен мне ужин!»), она взяла на себя сверку счетов, которую так и не закончил Дин, предоставив ему возможность заниматься только поиском нужной цветочной фирмы. – А если поискать не у нас, а в южных штатах?

– Всюду позвонил уже, – хмуро ответил Дин, с хрустом разминая затёкшие плечи. – Везде извиняются и отказываются. «Не знаем, не имеем, не возим, извините, мистер Винчестер, идите в задницу», – передразнил он оператора.

– А если… а если позвонить Сэму, вдруг у него есть в Калифорнии какие-то знакомые, которые могут помочь? – предположила Джо.

– Ну, нет, Сэмми я точно напрягать не буду, – отрезал Дин. – Ему, надо полагать, и без меня в конце года дел хватает. Пусть не отвлекается от своей юридической белиберды, я как-нибудь сам…

– Кстати, полшестого, – внезапно сменила тему Джо.

– Чего?

– Я говорю, уже половина шестого. Через полчаса у кое-кого тренировка по плаванию, и этот кто-то – явно не я, – невинно улыбнулась Джо.

– Вот чёрт! – Дин хлопнул себя рукой по лбу. – Забыл совсем. А может, пропустить?

– Я бы на твоём месте съездила и поплавала, – предложила Джо, – отвлекись от работы хоть ненадолго. А то если ты заработаешь сердечный приступ, как миссис Махилани, мне придётся работать с каким-то другим человеком, а он наверняка будет и вполовину не такой клёвый, как ты. Так что вали в свой бассейн. Это лучшее, что ты сейчас можешь сделать.

Дин вздохнул, молча соглашаясь с её правотой.

***

Плавать Дин любил – во всяком случае, больше, чем летать на самолёте. Поскольку в Массачусетс-бэй условия не располагали к плаванию, он платил несколько сотен в месяц за абонемент в бассейн одного не самого разрекламированного спортивного комплекса в получасе езды от работы. За эти деньги он получал возможность раз в неделю, по вторникам, вдосталь поплавать в тишине, покое или в приятной ненавязчивой компании.

На этот раз, правда, ни поездка до спортивного комплекса, ни привычный душ перед бассейном не принесли Дину ни капли успокоения – в зал с он выходил, полный едва сдерживаемых кипящих эмоций. Ныряя в прохладную воду, он почти удивился, что та не зашипела от соприкосновения с кожей.

Дин дважды проплыл от одного края бассейна к другому быстрым, жёстким брассом, врезаясь в воду всем телом и поднимая больше брызг, чем обычно. На третий раз он оттолкнулся ногами от бортика, ушёл под воду и несколько футов проплыл почти у самого дна; вынырнул он на середине бассейна, кашляя и отфыркиваясь.

– Добрый вечер, Дин, – раздался знакомый низкий голос с соседней дорожки. Дин обернулся и приветственно махнул рукой подплывшему ближе Кастиэлю.

Кастиэль Новак был тем самым человеком, который составлял Дину приятную компанию в бассейне по вторникам. Они плавали в одно и то же время уже около полугода, и изначально их общение сводилось к вежливым приветствиям и прощаниям. Затем как-то так случилось, что они начали вести короткие необременительные диалоги обо всём на свете, обмениваться мнениями по различным вопросам и делиться забавными историями с работы. Позже выяснилось, что Дин и Кастиэль, сами того не зная, уже имели общие дела: Новак работал в отделе продаж компании «Арк энд Адлер», поставляющей на рынок пожарные сигнализации, и именно с ним общался Дин, договариваясь о закупке датчиков дыма и прочего подобного оборудования.

Иногда, залипая взглядом на широких плечах Каса (или, чего греха таить, на других, не менее красивых и мускулистых частях тела), Дин невольно сбивался с обычного вежливого общения на ненавязчивый флирт. Правда, безуспешно: Кастиэль был самым прямолинейным человеком из всех, что встречал Дин, и искренне не понимал (или притворялся, что не понимает) намёков.

По-хорошему, Дину надо было бы вытащить язык из задницы и пригласить парня поужинать вместе или как-нибудь ещё провести время – на свидание, короче говоря. Но каждый раз находилась какая-то причина, по которой Дин отмалчивался – то занятость на работе, то грядущие отчёты, а то и банальный страх отказа.

Но на сей раз свидания были последним, о чём думал Дин. Проклятущая сирень не выходила из его головы, хоть плачь.

– Ты сегодня плаваешь гораздо сосредоточеннее, чем обычно, – заметил Кастиэль, подплывая ближе. – И очень напряжён. Я буду прав, если скажу, что это из-за проблем на работе?

– Будешь, – согласился Дин, переворачиваясь на спину и лениво плывя к бортику, – но я не особо хочу об этом говорить

Кастиэль в несколько гребков обогнал Дина и, подтянувшись на руках, облокотился на бортик.

– Говорят, что в таких случаях выговориться помогает, – продолжил он.

– За этим люди ходят к психоаналитикам, – согласился Дин, выныривая из воды рядом с Касом. – А у меня его нет – в смысле, я не готов выкидывать по тысяче в месяц, чтобы просто поговорить или что там они делают. Или ты… или ты предлагаешь себя в качестве замены?

– Если твоя проблема не содержит деловых секретов, почему бы и нет? – Кас улыбнулся, приподняв один уголок губ, и пожал плечами. – Меня сложно назвать болтливым человеком, так что разговор в любом случае останется между нами.

– Ну… Это долгая история, а место совсем не то, – Дин махнул рукой, жестом показывая на бассейн, постепенно наполняющийся людьми.

– Тогда, может быть, после тренировки выберемся поужинать? – предложил Кас. – Неподалёку отсюда есть довольно неплохое место. Любой разговор за едой протекает легче. Но если ты возражаешь, я не настаиваю, – добавил он.

– Что? А, нет, конечно, я не против, – поспешно ответил Дин. – Просто… я точно никаких твоих планов не порушу?

– У меня не было никаких планов на вечер, поэтому я могу провести его с тобой – Кас наклонил голову и слегка улыбнулся, легко соскальзывая с бортика в воду.

– Д-да, точно, спасибо, – Дин кивнул, провожая движение Каса взглядом, и тоже нырнул.

Иногда он сам удивлялся тому, с какой лёгкостью Кастиэль мог одним своим видом, взглядом или парой коротких слов пробивать бреши в тщательно выстроенном самообладании Дина; преимущественно она располагались в районе сердца или пониже пояса, и изредка Дин даже мысленно возносил хвалу прохладной воде бассейна, которая помогала избегать неудобных ситуаций.

В любом случае, подумал он, рассекая воду ленивыми гребками, мысли о незавершённом деле уже не так сильно разрывали его голову.

***

Небольшой ресторанчик итальянской кухни «Соттоскала», куда Кас привёл Дина, был и в самом деле хорош. Он располагался в двух кварталах от спортивного комплекса, на углу между небольшим букинистическим магазином в английском стиле и ещё меньшей чайной лавкой. Внутри был мягкий неяркий свет, в котором натруженные за рабочий день глаза находили отдых, и играла негромкая музыка. Дин не был поклонником итальянских песен середины двадцатого века, но ничего против них не имел. Единственным недостатком заведения были очень маленькие столики – двое взрослых мужчин могли уместиться за ним, только практически переплетя лодыжки друг с другом. Впрочем, в данном случае это тоже нельзя было назвать недостатком.

Познания Дина в итальянской кухне ограничивались понятиями «пицца» и «паста», о чём он, немного смутившись, сообщил Касу, как только им принесли меню.

– Мне кажется, тебе стоит попробовать запечённые каннеллони, – предложил Кас, рассеянно водя пальцем по обложке своего меню.

– Это какие-то морские гады? – с подозрением уточнил Дин.

– О, нет, разумеется, – глаза Каса сверкнули. – Это большие макаронные трубочки, которые начиняют и запекают. Интересное блюдо.

– А ты не будешь ничего выбирать?

– Обычно по вторникам я предпочитаю пасту болонезе. Здесь её отменно готовят, – Кастиэль пожал плечами.

Болонезе, по мнению Дина, был настолько простым соусом, что нужен был особый антиталант, чтобы суметь его испортить. Это было одно из первых блюд, которое Дин научился готовить сам; правда, рассказывать об этом Касу значило хвастаться, поэтому он промолчал.

Каннеллони в самом деле были вкусными. А обстановка оказалась настолько располагающей к разговору, что Дин, сам того не замечая, выложил Касу всю свою историю – про Кроули, про его мать, про её странные рождественские желания и про свои бесплодные попытки их реализовать. Кас внимательно слушал, не отводя взгляда и не перебивая, только кивал в нужных местах.

– Воистину, по степени тирании твоё руководство может соперничать с моим, – заключил он, когда Дин закончил повествование и отвлёкся на минералку. – Я искренне тебе сочувствую, Дин. И очень хотел бы помочь, будь у меня такая возможность.

– Спасибо, Кас, это очень здорово, – слабо улыбнулся Дин. – Но я, кажется, уже всё перепробовал. Без-тол-ку.

– Но, надеюсь, ты не возражаешь, если я тоже подумаю над твоей проблемой? – Кас вопросительно наклонил голову. – Возможно, среди моих знакомых найдётся кто-то, способный помочь.

– Разве что у тебя в адресной книге записан телефон Санты, – невесело пошутил Дин, – потому что нужна какая-то очень сильная магия, чтобы в середине зимы отыскать не сезонные цветы!

– В этом ты прав, конечно. Но могу ли я всё же узнать твой номер телефона? Если я что-нибудь выясню, я тебе позвоню.

Дин, не теряя времени, продиктовал цифры.

– Кас, чёрт возьми, – вырвалось у него, – я несколько месяцев хотел пригласить тебя куда-нибудь или взять твой номер, а у тебя это так просто вышло!

– Просто удачное стечение обстоятельств, – Кас рассмеялся, низко и тепло, и от звука его смеха у Дина приятно-волнительно затрепыхались бабочки в животе.

***

Обратно к парковке они шли медленно и, по большей части, молча, чуть соприкасаясь плечами; Дин отстранённо думал, что даже очень плохой день может закончиться очень хорошим вечером, а Кас едва заметно улыбался каким-то своим мыслям.

Когда в поле зрения показался глянцевый чёрный бок Импалы, Дин остановился и повернулся к Касу.

– Спасибо, эм-м, за вечер, – негромко проговорил он. – Было классно, правда!

– Мне тоже было очень приятно твоё общество, – ответил Кас. – Доброй ночи, Дин.

Вместо ответа Дин со всей решимостью притянул Каса к себе и прижался губами к его губам. Кас удивлённо ахнул, но практически в следующую секунду ответил; его руки скользнули по спине Дина, не притягивая, но удерживая на месте.

Поцелуй вышел не очень долгим и практически целомудренным – они просто соприкасались губами, прижимаясь чуть крепче или чуть слабее – но всё равно у Дина от него перехватило дыхание, а ноги стали ватными. Он не решался углубить поцелуй, но и заканчивать его совсем не желал; поэтому он был почти разочарован, что Кас отстранился первым.

– Вот теперь доброй ночи, – задушенно выдохнул Дин Касу практически в губы.

– Да… действительно, – теперь голос Каса звучал ещё более низко и хрипло, а пунцовость его скул бросалась в глаза даже в неровном тусклом свете фонарей. Он с явной неохотой расцепил объятия. – Доброй ночи и… увидимся.

Он улыбнулся на прощание и пошёл прочь, к своему примостившемуся на краю парковки серебристому Приусу, а Дин ещё пару минут стоял на месте, выравнивая сбившееся дыхание.

Некоторые вещи действительно были проще, чем казались.

***

Разумеется, нервозное настроение Дина по поводу почти проваленной закупки сирени никуда не делось; но теперь оно было надёжно зашторено плотным слоем воспоминаний о вчерашнем вечере.

Тем не менее, звонок от Каса стал для Дина полной неожиданностью.

– Здравствуй, Дин, – голос Каса звучал немного неразборчиво на фоне визга работающего принтера и чьих-то приглушённых воплей. – К сожалению, я не смог дозвониться до Санта-Клауса, как ты того желал, но есть кое-кто другой, кто способен помочь решить твою проблему!

Дин подпрыгнул на своём крутящемся стуле и теснее прижал трубку к уху, обращаясь в слух.

– Сейчас я отправлю тебе по СМС номер одного своего хорошего знакомого. Его зовут Бальтазар Роше, и он работает на фабрике по производству органической косметики из натурального сырья. Сегодня утром я поговорил с ним, и он заверил, что ему на завод поставляют сирень, часть из которой он сможет перепродать. Теперь тебе нужно созвониться с ним самому, чтобы уточнить детали.

– Кас, – выдохнул Дин, едва ли заботясь о том, что его голос звучит умоляюще, – если это сработает, если это поможет, я…

– Не трать время на беседы со мной, – прервал его Кастиэль, – а лучше как можно скорее звони Бальтазару. Желаю удачи, а сейчас мне нужно прерваться. – Дин услышал, как на заднем плане Кас рычит на кого-то, а затем связь разъединилась.

– Ты уверен? – нахмурилась Джо. – В смысле, ты абсолютно уверен в том, что стоит позвонить этому… Роше или как его там?

– Подслушивать нехорошо, – отрезал Дин, копируя номер телефона из СМС-ки в адресную книгу. – А если ты сидишь в дерьме по самые ноздри, волей-неволей будешь хвататься за любую соломинку, которая тебя вытащит!

***

У Бальтазара Роше был мягкий и какой-то томный голос с ярким французским акцентом; он говорил как будто нехотя, отмеряя слова аккуратными дозами. Правда, он в первую же минуту разговора заверил Дина, что ознакомлен с его проблемой и готов помочь, насколько это возможно.

– На нашу фабрику органическое сырьё поступает из Ля Гасийи, это на юге Франции, – вещал он в трубку, – выращивание растений там идёт по усовершенствованному циклическому способу, благодаря чему мы круглый год получаем свежие материалы… Так сказать, «а-ля натюрель», – он хихикнул, видимо, какой-то своей шутке. – Посему мы можем предоставить вам цветы сирени, которые вы ищете.

– Чудненько! – Дин сжал телефон в руке до побелевших костяшек. – Если я отправлю вам адрес почты, вы сможете прислать счёт-фактуру уже сегодня?

– Мой дорогой мистер Винчестер, я с радостью пришлю вам и счёт, и фактуру, – сладко процедил мистер Роше, – но вам стоит знать, что такая большая партия, плюс корзины и флористические губки, плюс срочная доставка из Франции… всё это обойдётся вам в кругленькую сумму!

Дин закусил губу. Он уже был готов согласиться на любые условия, лишь бы сирень доставили в срок.

Внезапно его взгляд зацепился за мигающий значок нового электронного письма на мониторе. Он открыл почту и быстро пробежался глазами по строчкам.

«Дин, – гласило письмо, – если Бальтазар будет напирать на дорогую доставку крупной партии, не верь ему. Насколько мне известно, доставка свежего сырья на их фабрику осуществляется каждый четверг, партиями по нескольку сот килограммов. То количество сирени, которое нужно тебе, скорее всего, он спишет, как «бракованное сырьё». Не соглашайся сразу на его условия, если не хочешь потерять слишком много денег.
Кас.»

– У вас всё хорошо, мистер Винчестер? Вы так внезапно замолчали, – протянул Бальтазар в телефонной трубке.

– Да-да, мистер Роше, – медленно ответил Дин. – А скажите мне, пожалуйста, разве партии растений, которые вы закупаете на фабрику – не сотни килограммов?

– М-м… допустим, – уверенности в голосе Бальтазара поубавилось.

– Знаете, мистер Роше, – в свою очередь, Дин внезапно почувствовал себя увереннее, – я не думаю, что тот объём, что я хочу у вас купить, превышает даже процент сырья, который вы отбраковываете. Так что не лучше ли выставить цену… скажем, по себестоимости? Конечно, плюс расходы на корзинки и прочие расходники. Что скажете?

– Скажу, что вы нахал, мистер Винчестер, – голос Бальтазара прозвучал практически восхищённо. – И что кто-то – очевидно, Касси, верно? – раскрывает вам мои маленькие профессиональные секреты… Как вам не стыдно, ай-яй-яй.

– Ну, так что, мистер Роше? – нетерпеливо перебил Дин.

– Исключительно из уважения к Кастиэлю, ис-клю-чи-тель-но к нему, но никак не к вам… диктуйте адрес вашей почты, считайте, что мы договорились, – несколько раздосадовано закончил Бальтазар.

После окончания разговора Дин шумно выдохнул, бросил трубку на стол и потянулся.

– Я так понимаю, у тебя практически получилось совершить невозможное? – уточнила Джо, материализуясь по другую сторону от стола Дина.

– Опять подслушивала, – кивнул Дин.

– А что мне остаётся, если ты ничего не рассказываешь сам, – Джо упёрлась руками в стол и испытующе поглядела на Дина. – Но теперь, Винчестер, я не слезу с тебя, пока ты не расскажешь, кто такой этот твой Кас-ти-эль и почему он помогает тебе!

***

Договор на закупку цветов был оформлен и подписан уже в среду после обеда; тем не менее, едва-едва улёгшееся беспокойство Дина уже утром в четверг вновь дало о себе знать, и к концу рабочего дня он буквально не находил себе места. Он не догадался сразу попросить Бальтазара сообщать о передвижениях сирени по Америке и, как следствие, не получил ни единой весточки. Конечно, он и не должен был – в договоре подобных услуг не значилось; но он, можно сказать, вручил свою дальнейшую карьеру в руки незнакомого проходимца-француза, так что имел полное моральное право знать такие подробности.

Собственным переживаниям Дин уделял слишком много внимания, и поэтому был чересчур рассеян. Не сумев сосредоточиться на финальной проверке годового отчёта, он без зазрения совести спихнул это дело на Джо, а сам ушёл с работы, как только часы пробили шесть.

Домой он ехал, будучи на пределе; руки дрожали так, что он только с четвёртого раза попал ключом в замок зажигания, а руль выскальзывал из-под пальцев, как угорь в проточной воде. Он дважды проскочил на мигающий жёлтый и каким-то чудом не врезался в парковочный счётчик – его спас только многолетний водительский опыт, не иначе.

Дома он несколько раз пересёк шагами маленькую гостиную, одним глазом просматривая выпуск новостей по телевизору и крутя в руках так и не открытую бутылку пива; ничто из этого не могло успокоить его, и в итоге Дин обнаружил себя на диване с телефоном в руках, набирающим номер Каса.

Три гудка показались ему томительно долгими; в реальности от нажатия кнопки вызова до знакомого «Здравствуй, Дин» из динамиков прошло не больше десяти секунд.

– Хэй, Кас, – с выдохом облегчения он откинулся на диван и провёл рукой по лбу, стирая несуществующий пот. – Я не помешал?

– Не помешал, – голос Каса звучал приглушённо и как будто в отдалении – очевидно, он разговаривал по громкой связи. – Я хотел бы сказать, что еду домой с работы, но на самом деле стою в пробке на северо-восточном шоссе. Так что я буду рад скоротать время за разговором с тобой.

– Чудненько, – улыбнулся Дин. – Как на работе? Вчера ты, кажется, там у себя кого-то убивал?

– Ничего существенного. Напоминал некоторым сотрудникам отдела, что не стоит во время составления годовых отчётов отвлекаться на обсуждение новых онлайн-игр, и немного вышел из себя.

– О, это даже я слышал, – хмыкнул Дин.

– Это было так ужасно?

– Нет, скорее… впечатляюще. Не думал, что ты умеешь.

– Я рад, что смог поразить тебя, – теперь в ровном тоне Кастиэля слышались едва заметные нотки веселья и смущения. – А что с твоей сделкой?

– Заключили договор с твоим Роше, – Дин зажмурился и потёр переносицу, – правда, теперь от него ни слуху, ни духу. Он сказал, что доставит цветы в срок и по нужному адресу, но мне беспокойно до усра… очень сильно.

– Тебе не о чем беспокоиться, Дин, – голос Кастиэля был прерван длинным гудком клаксона и тихим рыком мотора – видимо, пробка сдвинулась с места. – Бальтазар блюдёт свою выгоду и иногда переходит в этом все границы, но если он дал слово, то сдержит его.

– Ты в нём уверен?

– Абсолютно. Я хорошо знаю Бальтазара, он…

– Твой бывший, что ли? – прервал его Дин. Кажется, это было резковато.

– О, конечно же, нет. Мы с Бальтазаром делили одну комнату в общежитии, когда учились в колледже.

– И вы ни разу не переспали по пьяни? И не пытались, ну, экспериментировать? Это же колледж… – Дин прикусил язык, осознав, что его несёт не туда.

– Признаться, я боюсь спрашивать, откуда у тебя такие познания о сексе в колледже, – негромко хихикнул Кас, – но нет и ещё раз нет. Мы с Бальтазаром – хорошие друзья, но играем за разные лиги. Он был бабником, а я… ботаником.

– Этот – по девочкам? – Дин даже подскочил на диване. – Ни за что не поверю! Я же слышал его. И он называет тебя Касси!

– Голос бывает обманчивым, как и внешность, и манеры, – Кас казался позабавленным, и это отчего-то возмутило Дина. – Я тоже не знал, что ты настолько ревнив.

– Оу. Извини. Я просто…

– Тебе не за что извиняться, Дин, – мягко произнёс Кас.

– Я всё испортил, да?..

– О, разумеется, нет. Ты нравишься мне любым. А сейчас прошу извинить, я должен отвлечься на дорогу, – и Кас отключился быстрее, чем Дин успел что-либо ответить.

– Ну, просто чудненько, – пробормотал Дин, хлопнув себя по коленям и поморщившись от того, что так и не выпущенный из рук телефон задел уголком выступающую кость.

У Каса всё получалось как-то слишком просто. Пригласить на свидание, обменяться телефонами, признаться в симпатии… Это не могло не обескураживать.

Но и отрицать то, что от этих простых слов в груди разливается приятное тепло – как от стакана хорошего виски – Дин не мог. И не стал бы.

– Ты мне тоже, Кас, – шепнул он в тёмный экран телефона, – ты мне тоже.

***

Тщательная инспекция гардероба в стиле «Вывали все вещи на кровать, просмотри и запихни обратно в шкаф» показала, что самой сиреневой вещью в гардеробе Дина была бордовая вельветовая рубашка; это только укрепило его в желании пропустить мероприятие. Но выбора у него не было: Кроули предусмотрительно позвонил ему в восьмом часу утра и ещё раз напомнил, что неявка на работу в день корпоратива приравнивается к дезертирству и карается немедленным расстрелом без рекомендации и выходного пособия. Посему Дин помянул богатую фантазию миссис МакЛеод незлым тихим словом, отгладил рубашку и поехал отрабатывать трудовую повинность.

На этот раз трудовая повинность заключалась, главным образом, в присутствии на рабочем месте – все дела были завершены накануне. Так и вышло – первую половину дня Дин провёл, занимаясь ненужной, в принципе, сортировкой рабочих документов и беззлобными подколками Джо, которая ради необходимости пойти на корпоратив изменила любимым брюкам и рубашкам с ядовито-сиреневым платьем и пиджаком.

Правда, когда Джо уже почти вышла из себя, а Дин почти пришёл в великолепное расположение духа, их жестоко прервали.

– Винчестер, – в дверях кабинета материализовался Кроули собственной персоной. Он выглядел более бледным и осунувшимся, чем обычно, а сиреневый галстук неуловимо напоминал об удавах, душащих жертву. – Собирайся, ты едешь со мной следить за тем, чтобы зал к корпоративу оформили, как надо. О, свои ключи можешь не доставать, – едко улыбнулся он, – поедем на моём автомобиле.

«Сделаешь всё, чтоб я не сбежал, да», – подумал Дин, наскоро прощаясь с Джо и выходя из кабинета вслед за шефом.

Если что и было в Кроули хорошего, по мнению Дина, так это умение ценить ретро-автомобили. В этом он умудрялся перещеголять и самого Дина: шеф водил полностью восстановленный раритетный «Бентли» двадцать шестого года, впрочем, оснащённый вполне современным мощным двигателем. В глубине души Дин даже хотел как-нибудь прокатиться на этом красавце, но, разумеется, не при таких обстоятельствах, как сейчас.

И его Импала всё равно была круче во много раз.

Тем не менее, он честно постарался расслабиться и получить удовольствие от поездки; это удалось ему настолько, что он чуть не пропустил мимо ушей очередное замечание явно нервничающего Кроули.

– Что на тебе, чёрт возьми, надето?

– Рубашка, – невинно отозвался Дин, – ещё футболка, брюки и ботинки. Надеюсь, про бельё и носки вы, шеф, знать не хотите?

Кроули побагровел, и Дину стало даже немного забавно. Он, кажется, начал понимать, что ощущает Кас, когда люди – и Дин в том числе – нос к носу сталкиваются с таким безапелляционным простодушием.

– Оставь эту информацию при себе, Винчестер, – прошипел Кроули. – Ты уже и так наговорил себе на два строгих выговора… А если ты подведёшь меня ещё и с сиренью, то можешь заранее позвонить родным и близким и попрощаться с ними.

– Да с чего бы, шеф?

– Ты приносишь мне счёт-фактуру, согласно которой цветы, которые практически невозможно добыть, стоят, как бросовые чайные розочки из бутика за углом, и ещё смеешь говорить, что всё в порядке? – теперь голос Кроули больше напоминал скрип пенопласта по стеклу. – Мы приехали… выметайся из машины и идём проверять, что уже сделано.

Сделано было уже практически всё. По сути, в вычурно украшенном сиреневом зале не хватало только цветов – для них на каждом столе было выделено место в центре.

Бальтазар обещал привезти цветы в четыре часа; на часах было уже десять минут пятого.

– Ну, что скажешь? – ядовито поинтересовался Кроули, пытаясь прожечь Дина взглядом. – Уже сейчас признаем идею проваленной и пойдём собирать вещи или подождём пятнадцать минут, как велит этикет?

– Подождём, – пытаясь убедить скорее себя, чем шефа, кивнул Дин. – Он приедет. Он – человек слова, мне говорили.

– Ну, если ты так за него ручаешься… – Кроули присел на ближайший стул, снял с запястья часы и демонстративно поднёс их к самому лицу.

Ожидание было выматывающим. Дин поймал себя на том, что нервно подёргивает ногой и барабанит пальцами по коленке. Ему срочно нужно было на что-то отвлечься.

Не особо думая, что и зачем делает, он достал телефон и набрал сообщение Касу.

«Поужинаем сегодня?»

Ответ пришёл быстрее, чем Дин мог ожидать.

«Я не возражаю. Но у тебя, кажется, корпоратив?»

«Мне нужен повод, чтобы с него сбежать»

«Я нужен тебе только для этого?»

«Нет, конечно, – набрал Дин. – Моя машина осталась на парковке возле работы, а ты за рулём»

«Ты несносен»

«Но я тебе нравлюсь»

«Когда я должен начать жалеть об этом?»

«Как минимум никогда»

«Ты мне тоже»

На этот раз Кас замолчал надолго.

– Ты решил внять моему совету и прощаешься с родными и близкими, Винчестер? – негромко поинтересовался Кроули. – С моего места это выглядит так, будто ты пишешь завещание посредством СМС.

– Никак нет, шеф, – бодро отрапортовал Дин. Тут же телефон в его руке завибрировал.

«Я хотел прислать тебе смайлик, обозначающий поцелуй, – гласило сообщение, – но нашёл выражение его лица слишком глупым, чтобы выразить моё желание поцеловать тебя»

Дин фыркнул, прикрывая лицо ладонью; он отчётливо ощутил, что его щёки запылали.

«Боже, ты невозможен. Считай, что я целую тебя в ответ»

– Меж тем прошло уже полчаса, где же твоя обещанная доставка, м? – Кроули медленно поднялся со своего места и тяжёлым шагом направился к Дину. – Моё терпение не бесконечно, Винчестер, и…

– Мистер МакЛеод, простите, что прерываю, – в дверях появился один из нанятых рабочих, молодой круглолицый парнишка со смешно торчащими из-под форменной кепки соломенными волосами. – Там доставка приехала, говорят, какие-то цветы привезли!

Кроули взглянул на «гонца» так, словно разрывался между желаниями расцеловать его и расчленить.

– Пусть… пусть несут сюда, – наконец собравшись с голосом, махнул рукой он.

Рабочий кивнул и скрылся; меньше минуты спустя в зал вошли пятеро одинаковых на вид парней в серой форме службы доставки; каждый из них нёс в руках большую картонную коробку.

Следом за процессией в зал вошёл – а точнее, впорхнул – довольно высокий и тощий блондин в чёрном пальто нараспашку и чёрной же рубашке, расстёгнутой почти до самого пупа.

– Добрый день, милостивые господа, – небрежно бросил он, обходя грузчиков кругом. – молодые люди, коробки на пол и свободны, если где-то надо расписаться, пришлите мне в офис завтра с утра.

– Вы – Бальтазар Роше! – определил Дин.

– Собственной персоной… Дин Винчестер, как я понимаю, – Бальтазар окинул его взглядом, заинтересованно подняв брови, и протянул ему руку для пожатия. – Не могу сказать, что безумно рад знакомству, но забавно увидеть человека, который для Касси дороже моего бизнеса. Что же… Ладно, не будем об этом. Вот ваша сирень, дальше, я полагаю, разберётесь с ней сами, поскольку мне, к сожалению, пора.

Он обернулся и с интересом уставился на Кроули, который только молча открывал и закрывал рот, как огромная рыбина.

– Сэр, не имею чести знать ваше имя…

– Фергюс МакЛеод, директор компании, – подсказал Дин.

– Мистер МакЛеод, мне кажется, ваш галстук вам определённо жмёт. О, и ещё, – он окинул взглядом зал. – Вашего дизайнера я не нанял бы оформлять даже собачью конуру. На редкость безвкусное оформление. Всего хорошего, господа!

С этими словами Бальтазар покинул зал, и вместо него появились рабочие, которые резво вскрыли ящики и принялись расставлять корзины с сиренью по столам.

– Как… Как, Винчестер? – булькающим голосом выдал Кроули. – Как ты сумел связаться с Бальтазаром Роше?

– Ну… допустим, у нас есть общие знакомые, – хмыкнул Дин, пожав плечами. – А он что – какая-то важная шишка? Я думал, он работает на фабрике косметики.

– Он владеет фабрикой косметики! – воскликнул Кроули. – Это самый молодой и разрекламированный косметолог Америки, да моя мать молится на его чудо-кремы! Она уже год пытается пригласить его на какой-нибудь свой раут, но он игнорирует приглашения. Если она узнает, что он был тут…

– Её хватит удар? – подсказал Дин.

– О, – в глазах Кроули зажёгся огонёк понимания и одорения, – о. Здесь ты прав, Винчестер. Знаешь, а ты неплохо сработал, что связался с ним. И неплохая рубашка, кстати.

Дин негромко хохотнул и набрал ещё одно сообщение Касу:

«Заберешь меня после семи? «Уорден-холл» на углу Второй Западной и Атенс-стрит»

«Целую»

***

– Ты точно не жалеешь, что ушёл так рано? – переспросил Кас. – Ты должен знать, что подобные праздники – важная часть корпоративной культуры.

– Скучная часть, – поправил Дин, ковыряясь ложечкой в стеклянном бокале с тирамису. – Ты намного интереснее.

Кас тонко улыбнулся, и его глаза потеплели.

– Слушай, а как с этим делом у вас? Ты не говорил ни о каких корпоративах.

– О, – Кастиэль развёл руками, – мистер Адлер решил ограничиться пространной поздравительной речью, которую передали по офисному радио.

– Экономно, – оценивающе кивнул Дин.

– Да. Честно говоря, он вообще редкостный жмот.

Они немного помолчали; затем Дин легонько подтолкнул лодыжку Кастиэля под столом.

– Слушай, Кас… я так и не сказал тебе «спасибо». За Бальтазара и всё остальное.

– Был рад помочь, – кивнул Кас. Его рука медленно двинулась по столу и накрыла руку Дина, переплетая пальцы.

– Нет, я имею в виду… Ты мне жизнь и карьеру спас, – чуть громче уточнил Дин, пожимая пальцы Каса. – Это дорогого стоит. Ты у меня теперь проси, что хочешь – всё исполню!

– Всё, что хочу? – Кастиэль вопросительно приподнял бровь.

– Абсолютно, – подтвердил Дин.

«Скажи, что хочешь встретить вместе Рождество, – мысленно попросил он, – скажи, что ты хочешь встретить Рождество вместе со мной».

– Я был бы не против, если бы мы с тобой занялись грязным и разнузданным сексом, – просто произнёс Кас. – Как ты на это смотришь?

Дин поперхнулся словами пополам с тирамису; Кас обеспокоенно подтолкнул к нему стакан с водой.

– Сп-пасибо, – пробормотал он, – но как же… Рождество, и… – он не мог довести мысль до конца.

– Я думаю, что мы попробуем их совместить, – решил Кас, невинно улыбаясь.

Дин вытер с глаз выступившие слёзы и махнул официанту, чтобы попросить счёт.

– Надеюсь, я когда-нибудь привыкну к твоей прямолинейности, – добавил он, поворачиваясь к Касу.

– Я надеюсь на это, – серьёзно кивнул Кас. – Потому что я рассчитываю на длительные отношения с тобой, а для этого взаимопонимание очень важно.

«Я привыкну, – подумал Дин, – но, кажется, не в этой жизни».

***

Телефон пискнул, сообщая, что самолёт, увезший блистательную и несравненную Ровену МакЛеод в Европу, успешно приземлился в Базеле.

– Просто чудесно, – Кроули улыбнулся сам себе и неспешно потянулся в кровати.

Накануне вечером он испытал ни с чем не сравнимое удовольствие, в красках описывая матери визит Бальтазара Роше в ресторан и его мнение о её художественном вкусе. Ровена попыталась было обвинить его во лжи; но после выяснилось, что к каждой корзине сирени была прикреплена скромная визитка с именем и фамилией поставщика. Вероятно, это было сделано для рекламы. Но Ровена, увидев их, потеряла дар речи на весь оставшийся вечер. Чтобы закрепить эффект, Кроули распорядился по окончании банкета собрать все корзины и доставить к Ровене домой; результат был невероятный – мать даже не стала возражать против путёвки в Европу, купленной для неё на Рождество, безропотно собрала вещи и дала усадить себя в самолёт.

Кроули закрыл глаза и сложил руки на груди в молитвенном жесте.

– Дорогой Санта, – начал он, – я весь год был хорошим мальчиком, не ругался с мамочкой сверх положенного, увеличил прибыль компании на семь процентов и не стал вычитать из зарплаты Винчестера счёт за телефонные разговоры. Следовательно, я могу попросить у тебя исполнить моё желание. Сделай, пожалуйста, так, чтобы моя мать нашла себе в Европе престарелого миллионера и отстала от меня – хотя бы ненадолго, а лучше навсегда. Спасибо, что выслушал.

Он ещё пару минут полежал в блаженной тишине с закрытыми глазами, а затем потянулся за телефоном. Для начала неплохо было бы заказать завтрак на дом; затем – дозвониться до старого друга, справиться, как идут дела в магазине, и напроситься на рождественский ужин.

Жизнь Кроули снова была прекрасна и удивительна.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Singing Bird

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Вызов принят
Получатель:  Singing Bird
Автор: hokage35
Ссылка на оригинал: archiveofourown.org/works/5213981
Переводчик:  Марлюшка
Размер: драббл
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль
Жанр: флафф, Сандовер!АУ
Рейтинг: PG-15
Краткое содержание: "Если скажешь "выключить, а потом включить", я сошью тебе рот степлером".

Дин работал в сфере ИТ — а именно в службе техподдержки. В двадцать четыре он уже возглавлял команду и при желании за пару лет мог подняться ещё выше.
В школе он ничего подобного не предвидел, но в старших классах познакомился с Чарли, королевой компьютеров, и вдруг оказался за рабочим столом, принимая звонки о технических неисправностях.
Тот ноябрь выдался просто отстойным. Двое в отделе слегли с гриппом, и ему пришлось впрячься и не только отвечать на звонки, но и иногда принимать вызовы на этажи. Большая часть офиса в общении с техподдержкой излучала раздражение и нетерпение, и всё же Дин умудрялся решать возникающие вопросы мирно.
Наконец пришла пятница, и за плечами осталась благополучно пережитая летучка с остальными кураторами ИТ-команд; Сандовер был не худшим местом для работы, и всё же Дин был рад, что неделя близится к концу.
Утренние часы выпали удачливыми — никаких вызовов до одиннадцати, когда поступила срочная заявка от финансистов. Какой-то младший бухгалтер не мог загрузить ни одну программу. Фыркнув себе под нос, Дин залил в себя остатки кофе и пошёл к лифту.
Поднявшись на четырнадцатый этаж, он нашёл нужный ему отсек и постучал по стенке:
— Техподдержка. В чём проблема?
"Пациент" обернулся к нему, застав Дина врасплох. Он был примерно его возраста, пряди его тёмных волос наверняка можно было бы перебирать часами, а костюм облегал его тело просто потрясающе. Дину не сразу удалось отогнать эти мысли прочь, напомнив себе, что он на работе и вести себя нужно подобающе.
— Ничего не работает, — раздражённо выплюнули ему в ответ.
Дин приподнял бровь. Парень казался слишком уж напряжённым для такого красавчика.
— Просто скажи, что случилось.
Страдалец шумно выдохнул.
— Я вернулся с телеконференции на пятнадцатом, вошёл в систему — и ничего не работает.
Смахивало на проблемы с кэшем или доступом. Мелочи, от которых помогла бы и перезагрузка.
— А ты пробовал…
— Если скажешь "выключить, а потом включить", я сошью тебе рот степлером.
Дин не знал, смеяться или пятиться.
— Слушай, — он бросил взгляд на бейджик, — Кас-тиэль, я знаю, что делаю.
Он одарил Кастиэля одной из лучших винчестерских улыбок и поймал его на том, что тот пялился на его губы.
— Все вы так говорите, — огрызнулся Кастиэль. — Как будто выключение и включение поможет, но оно не поможет, и я только потеряю время, а если я не напечатаю отчёт в ближайшие двадцать минут, Люк устроит ад на земле.
Про Люка Дин слыхал не раз. Он был одним из руководителей, а прозвали его Люцифером. Вот почему бедняга так паниковал. Никто не заставлял Люцифера ждать.
— Ладно, — сказал Дин, оборонительно приподняв руки. — Я просто… — Он потянулся к кнопке выключения, но его руку тут же оттолкнули. — Кас! — Дин не собирался заниматься таким пустяком весь день.
— Дин.
Интонация Кастиэля была угрожающей, а ещё он, видимо, тоже умел читать имена на чужих бейджиках.
— Ты расслабься, всё будет хорошо.
Кастиэль не сдвинулся ни на дюйм, держась между Дином и компьютером. Но он не учёл, что Дин был Винчестером, и если отец его чему и научил, так это тому, что Винчестеры всегда найдут способ добиться своего.
Дин безо всякого предупреждения преодолел расстояние между ними, правой рукой уверенно обхватывая Кастиэля за талию. Тот замер, изумлённо глядя ему в глаза, и в наступившей тишине Дин подался вперёд и поцеловал его. Что он там говорил про подобающее поведение?
Стенки отсека почти надёжно укрывали их от чужих глаз, кроме того, младшие бухгалтеры располагались в самом конце этажа, где почти некому было их видеть. Так что Дин углубил поцелуй, проникая языком в рот Кастиэля; тот негромко простонал, и тут-то Дин и решил нанести удар.
Позади раздался знакомый мелодичный звук, и Кастиэль резко отстранился, разрывая поцелуй.
— Ты перезагрузил мой компьютер?
— Я перезагрузил твой компьютер, — ухмыльнулся Дин. — Просто доверься мне и войди в систему.
Всё ещё взъерошенный, Кастиэль заколебался, но сделал, как было велено.
— Говорил же тебе, что не сработает, — заметил он, дважды кликнув по файлу с отчётами. Но уже спустя мгновение на экране отобразились цифры за октябрь. — О боже!
Кастиэль торопливо переслал их Мэг, помощнице Люцифера, и почти сразу получил ответ: "Уже печатаю".
На него нахлынуло облегчение, и он осел на стуле.
— Ты, — он перевёл взгляд на Дина. — Ты меня обжулил.
— Ну типа, — Дин пожал плечами. — Но вынужден признать, что ты хорошо целуешься.
Кастиэль покраснел.
— Ты и сам неплох.
— Всё же я провинился, так, может, смогу загладить свой промах обедом?
— Буду рад, — улыбнулся Кастиэль.

Обед оказался быстрым перепихом на заднем сиденье Диновой Импалы; Кастиэлю вряд ли было очень удобно объезжать его в такой тесноте, зато они договорились вечером поужинать уже как следует.

Дин решил, что иногда вызовы на этаж бывают не так уж и плохи.


Название: Фрилансер
Автор:  Марлюшка
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Дин/Кастиэль
Жанр: АУ, экшн, фик с изюмом
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Непосвящённым Дин говорил, что фрилансер.

Солнце светило вовсю, а Дин отказывался просыпаться. На сегодня у него не было никаких планов — разве что устроить барбекю, ведь погода прекрасная, аппетит соответствующий, а в мире нет ничего лучше аромата жареного мяса в дивном запахе сирени.
За это Дин и любил свою работу. Не только за это, конечно — его работа вообще была лучшей в мире.
Выполнив задание и получив за него хорошие деньги, Дин мог позволить себе отдыхать сколько угодно. Желание размять кости всегда появлялось у него раньше, чем необходимость снова раздобыть деньжат. График был прегибким, оплата — отличной, клиенты — вынужденно сговорчивыми, общение с коллегами — почти не обязательным, а сама суть работы позволяла бросить себе вызов, не давала послабления ни мозгам, ни мышцам и уже годы оставалась захватывающей и не способной наскучить.
Непосвящённым Дин говорил, что фрилансер.
На деле он был вором.
Понежиться в манящих мечтаниях, впрочем, не всегда выходит даже у тех, кто это заслужил. Завибрировал телефон, и поначалу собиравшийся сбросить звонок Дин тут же передумал, увидев имя звонившего.
— Доброе утро.
— Спокойной ночи, — раздражённо отозвалась Бэла. — Где ты?
— Дома, — ответил Дин и уточнил: — В Лоуренсе.
— Отлично, это недалеко. Ты нужен мне в Иллинойсе.
— Эй-эй! — возмутился Дин. — У меня отпуск.
— Мне нужна помощь, — огрызнулась Бэла, и Дин тут же понял причину её дурного настроения.
Бэла "Сто двадцать миль по встречной" Талбот не просила о помощи. Никогда. Она была лучшей в своём деле, заламывала пугающие цены и обслуживала по первому классу. Наверное, можно было заказать ей похищение дочери президента, и она справилась бы. Одна — потому что Бэла не работала в команде.
Или никто не работал в команде с Бэлой — так тоже можно было сказать. Дин как-то в самом начале карьеры попросил её изобразить его пару на вечеринке, чтобы украсть кое-что в доме, где она проводилась, и в итоге рука мертвеца действительно покинула дом, но в сумочке Бэлы, вскоре оказалась по ту сторону реки, а потом и по ту сторону океана.
— Слушаю, — коротко отозвался Дин. Можно было посмеяться и бросить трубку, но, если честно, он был заинтригован.
— Мне нужна одна книга, — сказала Бэла. — Срок — три дня, а дом чертовски хорошо защищён. Получаешь шестьдесят процентов.
Условия были более чем честными. Найти хороший заказ было не легче, чем украсть артефакт, и посредники всегда отхватывали солидный кусок прибыли. Однако никакая чертовски хорошая защита не могла вынудить Бэлу поделиться с кем-то добычей; тут было что-то ещё.
— Восемьдесят, — отрезал Дин.
— Рехнулся?
— В цену входит моё молчание. Полагаю, мисс Талбот не хочет, чтобы клиенты узнали, что она не может справиться с какой-то там защитой.
В трубке повисло молчание, но всё же Бэла выдавила:
— Идёт.

Дом, который разглядывал Дин, был совершенно непримечателен. Не то чтобы Дин ожидал увидеть нарисованные на стенах пентаграммы — просто обычно ему приходилось грабить дома, как бы это сказать… подороже. Сложно было поверить, что внутри этого нуждающегося в косметическом ремонте жилища хранится книга, за которую кто-то готов выложить сотни тысяч.
И тут у дома притормозил сияющий порш кайен. Дин не успел, впрочем, прикинуть его стоимость, потому что вышел из него смутно знакомый ему мужчина. На две секунды застыв, Дин напряг память, а вспомнив, перебежал дорогу, крикнув:
— Профессор Новак!
Его бывший преподаватель… истории?.. замер, не дойдя до калитки, и нахмурился, тоже не сразу узнав бывшего студента, но почти сразу кивнул:
— Дин.
— Доброе утро, профессор, — улыбнулся Дин. — Не ожидал вас здесь увидеть. Вы уехали из Массачусетса?
— Нет, я здесь по семейному делу, — рассеянно ответил Новак. — А вы живёте в этом городе?
— Нет, заглянул по работе.
— Вот как? — вежливо спросил Новак. — Кем же вы работаете?
— Я фрилансер.
— Мм, — протянул Новак, бросив взгляд на калитку. Он явно надеялся, что Дин скажет, что рад был повидаться, и исчезнет, но чего в этом мире стоит надежда? — Может быть, зайдёте? Я как раз собирался выпить чаю.
Дин сомневался, что он действительно собирался попить чаю в обеденное время; может, просто не собирался делиться с незваным гостем едой.
— С удовольствием, профессор, — сказал он и прошёл вслед за Новаком в калитку.
— Пожалуйста, зовите меня Кастиэль, — попросил тот. — Я давно у вас ничего не преподаю. Насколько я припоминаю, вы бросили учёбу?
Дин удивлённо кивнул. Он надеялся, что преподаватель вспомнить хотя бы его лицо и не ожидал, что его опознают по имени, а уж такие подробности…
— Ну да, — сказал он вслух. — Решил, что протирание джинсов в аудиториях не для меня.
— Очень жаль, — коротко ответил Кастиэль и обернулся к застывшему в проходе Дину. — Вы не вампир, надеюсь?
Дин засмеялся и, стараясь не показывать опасений, шагнул внутрь. Ничего не случилось; видимо, защита дома не убивала всех входивших, и то хорошо. Бэла наотрез отказалась рассказывать, что именно с домом не так, и это было подозрительно, но хотя бы внутрь Дин попал.
— Это дом ваших родственников? — спросил Дин, вспомнив, что Кастиэль говорил о семейных делах. Да и обстановка не казалась соответствующей преподавателю из МТИ, пусть даже и истории.
— Теперь мой, — коротко ответил Кастиэль.
Дин понимающе кивнул.
— Сочувствую.
Кастиэль передёрнул плечами и прошёл на кухню.
— Так чем именно вы занимаетесь, Дин? — спросил он, нарочито резко меняя тему.
— Консультирую частных коллекционеров, — ответил Дин. — Всякие редкости. Картины, книги, статуэтки. В основном древности.
— Необычный выбор для того, кто собирался стать инженером, — заметил Кастиэль, набирая чайник.
— Можете считать, что это ваши лекции на меня повлияли, — улыбнулся Дин. В принципе, это даже в каком-то смысле было правдой. — Может, вам тоже нужна консультация? — пошутил он. — Сделаю скидку.
— Спасибо, — сдержанно улыбнулся Кастиэль. — Но я не увлекаюсь коллекционированием.
— Мм, — кивнул Дин. — Предложил бы оценить ваше наследство, но… — он окинул кухоньку взглядом. — Кажется, ваши родственники тоже им не увлекались.
— Вообще-то у Джимми были какие-то старинные книги, — вспомнил Кастиэль. — Я собирался взять их с собой. Если честно, я даже не знаю, на каком они языке.
— Могу взглянуть, — небрежно предложил Дин. — Вполне возможно, что опознаю язык. Я много таких повидал. Подскажу, что лучше придержать, от чего избавиться, а с чем не продешевить.
Судя по всему, охранявшая нужную Бэле книгу защита была установлена именно погибшим Джимми. Кастиэль явно был не в курсе наведённых на дом чар и истинной ценности своего наследства. А ещё он как родственник Джимми наверняка мог взять книгу в руки безо всяких последствий и передать её кому посчитает нужным. Это дело могло оказаться не кражей, а перекупкой; в данном случае Дин охотно сделал бы исключение.
Они допили чай, делясь рассказами о работе, и Кастиэль повёл Дина к спускающейся вниз лестнице.
— Книги в подвале? — изобразил удивление Дин. — Почему?
— Не знаю, — ответил Кастиэль. — Джимми вообще никогда не говорил мне об этих книгах. Полагаю, это был его секрет.
Он был какой-то напряжённый; наверное, оттого, что его брат или кого там ещё из родственников он мог называть по имени умер совсем недавно, и Кастиэль пытался сдерживаться, ведя небрежный разговор о его наследстве с почти незнакомцем.
Они оказались в совсем небольшом помещении, в котором не было ни единой книги, и Дин в нерешительности замер на видавшем виды красноватом ковре. Неужели Кастиэль прямо при нём откроет какой-нибудь потайной ход?
Впрочем, было непохоже, что Кастиэль собирается делать что-нибудь в таком духе. Он повернулся к Дину, сверкнув глазами, и Дин подобрался на случай, если угодил в подвал маньяка, но, к его изумлению, Кастиэль злорадно произнёс:
— Exorcizamus te, omnis immundus spiritus, omnis…
— Эй-эй! — возмущённо перебил Дин. — Экзорцизм? С хрена ли? Я похож на демона? Это из-за того, что я пялился на твой зад? Купи джинсы посвободнее!
— …satanica potestas, omnis incursio infernalis adversarii, omnis legio, omnis congregatio et secta… — как ни в чём ни бывало продолжил Кастиэль, разве что нахмурившись, и Дин с оскорблённым видом развернулся к лестнице и направился наверх, пытаясь понять, зачем было проводить экзорцизм именно в подвале, и ругая себя за то, что не уловил в гостеприимстве Кастиэля фальшивые ноты.
— …diabolica, in nomine… Эй! — теперь Кастиэль казался искренне возмущённым. — А ну стой! Как ты вышел из ловушки?
На мгновение замерев, Дин вернулся вниз и поддел ковёр носком ботинка. Точно; демонская ловушка.
— Сложи два и два, — фыркнул он. — Если хотел проверить, демон я или нет, не мог просто подлить святой воды в чай?
— Чтобы на мгновение тебе стало плохо, а потом ты меня убил? — в свою очередь фыркнул Кастиэль, скрещивая руки на груди. — Что ты такое, если не демон?
— Да с чего ты взял, что я нечисть? — возмутился Дин.
— Во-первых, ты распознал заклинание экзорцизма, — справедливо заметил Кастиэль. Действительно, обычному человеку его знать не полагалось. — Во-вторых, думаешь, я поверю, что ночью меня пытался ограбить демон, а потом у меня на пороге случайно объявился мой бывший студент, интересующийся древними книгами, — совпадение?
— Что? — переспросил Дин. — Что значит — тебя пытался ограбить демон?
— У этого дома хорошая защита.
— Чёрт побери, — пробормотал Дин, ошарашенно моргая. Демон вселился в Бэлу? Невозможно! Защитные татуировки были у всех и каждого, как и амулеты от несчастных случаев, заменяющие нелегальным фрилансерам страховку, которую некому было им предоставить. — Нет, приятель, это какая-то ошибка. С чего ты взял, что это был демон?
Кастиэль как-то странно на него таращился. Не как на вломившегося в его дом грабителя сверхъестественных диковинок… по-другому странно.
— На доме защитные сигилы, — сказал он.
— Тогда почему ты решил, что я демон, хотя я явно смог войти?
— Я испортил сигил перед тем, как впустить тебя. Чтобы заманить сюда.
— Как мило. А если бы я сразу свернул тебе шею? Один шаг в твою сторону — и с улицы никто даже не поймёт, что что-то случилось.
Кастиэль нахмурился.
— Это всё равное не совпадение, — упрямо произнёс он. — Кто ты такой и что тебе нужно? Как ты связан с тем демоном?
— Слушай, не было никакого демона, ясно? Тут какая-то ошибка. И мне нужна Книга Проклятых. Я не собирался её красть. Я готов заплатить, как и сказал.
— Ха! — воскликнул Кастиэль. — Что это за коллекционер, которому нужна Книга Проклятых?
— Я без понятия, приятель. Просто какой-то чувак, который готов выложить за неё кучу денег. Ты можешь назначить цену. Иначе… думаю, он найдёт кого-то, кто не спросит твоего разрешения её взять.
— Ты мне угрожаешь?
Дин поморщился.
— Слушай, сколько ты хочешь за эту книгу?
— Она опасна. Никому нельзя даже касаться её. И за ней охотится какой-то демон. Я ни за что её не продам. Уверен, чем бы ты мне ни угрожал, эта книга куда опаснее.
— С чего ты взял? — скептически спросил Дин. — Без обид, но ты явно во всём этом новичок. Не знаешь, как опознать демона и как выжить при встрече с ним, заучил заклинание экзорцизма и гордишься собой… Продай книгу и возвращайся в Массачусетс. Преподавай или занимайся научной работой — как захочешь. Или переезжай в Калифорнию. Не бери порш, а побудь автостопщиком. Просто забудешь эту историю. Поймёшь, какая это замечательная жизнь - с сотнями тысяч на счёте.
— Моя семья, — резко перебил Кастиэль, — охраняла эту книгу веками. Она и правда проклята. Может быть, из-за неё мой брат и погиб! Но теперь я занял его место. Я вернулся и, если понадобится, останусь здесь. Тому, что в ней содержится, нельзя выйти наружу. Уходи!
Дин тяжело вздохнул.
— Знаешь что? Давай я вызову сюда свою клиентку. Ты убедишься, что она не демон, и она тебе всё объяснит. А если она всё-таки демон, я прикончу её лично, идёт?
— Зачем мне это нужно?
— Затем, чтобы закрыть вопрос. Нарисуем ловушку под придверным ковриком. Кстати, это самое естественное для неё место. Я не буду ей говорить, что ты в курсе всего сверхъестественного; просто скажу, что ты упрямишься и тебя нужно убедить количеством нулей в чеке. Потому что я не могу ответить тебе, для чего ей нужна книга. Пусть она ответит. Идёт?
Кастиэль поджал губы, но кивнул.
Убедить Бэлу приехать оказалось несложно; Дин заверил её, что подправил "какие-то сигилы на стенах", а владелец книги — "полный лопух", который, однако, набивает себе цену и отказывается даже сообщить, где хранит книгу, но всё же уболтать его будет проще, чем пытаться обыскать дом, потому что сейчас он занимается делами умершего брата и не уходит из дома надолго.
Он был уверен, что Бэла в городе, но было бы странно, явись она сразу же, так что у них с Касом было несколько часов на её ожидание. Они как следует нарисовали ловушку, не забыв очертить окружность против часовой, убедились, что запах краски выветрился и не спугнёт Бэлу, сама краска подсохла и, прикрыв её ковриком, они не смазали линии.
На этом приготовления закончились. Они сели на диван, не зная, что делать дальше. Вообще-то обычно сценарий "двое в одной квартире" Дин разыгрывал как по нотам, но сейчас момент был явно не подходящий.
— Если хочешь есть, у меня есть паста, — сказал Кастиэль спустя некоторое время. — Правда, она позавчерашняя.
— Давай, — с готовностью согласился Дин, который как раз размышлял над тем, как бы напроситься на ужин.
К его удивлению, кастрюля, которую достал Кастиэль, была полной, несмотря на позавчерашнесть. Тот, видимо, заметил его удивлённый взгляд, потому что пожал плечами и пробормотал:
— Приготовил, а потом понял, что не могу здесь есть. Здесь стало… пусто.
Дин понимающе кивнул.
— Дом детства? — спросил он.
— Да, — вздохнул Кастиэль. — Тут всегда было столпотворение. Я очень радовался возможности уехать. Думал, что не вернусь никогда.
Он тем не менее положил пасты и себе, и Дин одобрительно хмыкнул.
— Так ты собираешься продолжить семейное дело и охранять древнюю плесень? — поинтересовался он.
Кастиэль нахмурился.
— Нет, — отрезал он. — Мы века были привязаны к этому дому. Я её уничтожу.
— И чего ждёшь? — фыркнул Дин.
Кастиэль ответил ему кислым взглядом.
— Её пытались уничтожить вечность, — сказал он. — И не сумели. Её не берёт даже сильнейшее тёмное волшебство.
Дин против воли заинтересовался.
— Святое масло пробовали? — спросил он.
— Разумеется, — ответил Кастиэль с оскорблённым видом. — Её сжигали во всём, что может гореть.
Дин тоже оскорбился: в конце концов, это он тут был специалистом по артефактам.
— Кол из вавилонского кипариса?
— Всевозможные колья.
— Кровь мертвеца?
— Я упоминал, что книга написана кровью? Не знаю, правда, был ли её хозяин к тому времени мёртв. А её страницы сделаны из человеческой кожи. Ещё пасты?
— Нет, спасибо, — рассеянно ответил Дин, оттесняя Кастиэля от раковины. — С тебя готовка, с меня мытьё посуды. Так почему ты уверен, что тебе удастся то, в чём остальные облажались?
— Я не говорил, что уверен, — пробормотал Кастиэль. — И вообще, какое тебе дело? Как ты во всё это впутался? Ты был одним из лучших на курсе!
— Поймал кроличью лапку, — пожал плечами Дин.
— О, — впечатлился Кастиэль. — Но… но ты жив.
— Если бы эти лапки убивали всех хозяев, человечество бы вымерло, — пробормотал Дин. — Они чертовски быстро теряются. К счастью, их уничтожить совсем не сложно. Но всё время находятся идиоты, которые создают их по новой.
Кастиэль сосредоточенно нахмурился.
— Надеюсь, ты не собрался добывать себе такую, чтобы уничтожить книгу? — спросил Дин.
— Нет, я вот что подумал…
Закончить предложение Кастиэль не успел. В дверь позвонили. Он поспешил открыть, и Дин наскоро ополоснул последнюю тарелку от пены и, не вытирая её, направился за ним.
Он как раз успел увидеть, как Бэла входит в дверь и проходит по коврику. Она вышла из ловушки, но сразу дёрнулась и прижала ладонь к виску, как от резкого приступа мигрени.
— Вы в порядке? — настороженно спросил Кастиэль.
— Да, — ответила она, — голова кружится после перелёта. Привет, Дин. Мистер, э…
— Новак.
— Мистер Новак, не оставите нас с Дином на минуту?
— Конечно. Я сделаю чай.
Кастиэль исчез на кухне, а Бэла с недовольным видом повернулась к Дину.
— Какого чёрта? — прошептала она. — Ты не мог с ним справиться?
— Я… — Дин лихорадочно пытался сообразить, была ли вспышка головной боли Бэлы случайностью или последствием ловушки. — Я не смог найти книгу. Моя большая маленькая ошибка, — он изобразил глуповатую улыбку.
— Серьёзно? Сколько ты занимаешься этим делом — год?
— А ты? — огрызнулся Дин. — Даже в дом не смогла войти!
— Мог бы придумать что получше! Знаешь же, что я ненавижу светиться!
— Я тоже! — громко прошипел Дин.
— Так почему ты здесь?
Дин отвёл взгляд. Он сам задавался этим вопросом, но не особенно хотел отвечать. В колледже они с Кастиэлем ни разу не разговаривали, и, в общем-то, у него не было особенных оснований считать, что его помнят. Он, конечно, считал своего преподавателя привлекательным и всё такое, может быть, пару раз позволял себе представить, что пригласит его куда-нибудь, но это были обычные пустые мысли, которые он совершенно не собирался претворять в реальность. Таких привлекательных полунезнакомцев без адреса в его жизни было множество, и Кастиэль ничем не выделялся бы из толпы, если бы не тот дурацкий случай с кроличьей лапкой. Неужели под влиянием простого совпадения Дин и выкрикнул утром "Профессор Новак"?
Кастиэль постучал в дверь со стороны кухни и заглянул к ним.
— Давайте выпьем чаю, — предложил он, и Дин с облегчением поспешил за стол, чувствуя на себе взгляд Бэлы.
Он попытался напомнить себе, что это он её подозревает в том, что она не вполне человек; и вообще, тогда, годы назад, он из-за неё чуть не погиб.
Против воли он снова вспомнил, как полез в карман за телефоном и обнаружил там лишь дыру. Первой его мыслью было то, что лапка просто не могла позволить ему что-то потерять, второй — что дыра не дыра, а аккуратная прорезь, третьей — что лапки тоже нет.
Если бы не Виктор, так находчиво швырнувший лапку в руки Бэлы, Дин бы здесь сейчас не стоял. И не пытался бы забыть, кому именно хотел позвонить, зная, что пока лапка с ним, удача будет на его стороне и никто не откажется пойти с ним на свидание.
Конечно, то, что он хотел позвонить Кастиэлю, было просто совпадением. Просто именно он нравился Дину, когда в его руки попала кроличья лапка.
Однако в голове засело дурацкое ощущение, что лапка не позволила бы ему захотеть позвонить кому-то неподходящему. Прошли годы, а это нелепое впечатление никуда не делось, и стоило ему увидеть Кастиэля снова, как он просто не удержался и окликнул его через улицу.
Он ведь мог испортить этим всё дело. Может быть, и испортил; теперь, если книга пропадёт, Дин станет первым подозреваемым. А ведь избежание огласки было первым правилом охотников на артефакты.
Раздался резкий звон, и Дин вздрогнул, выныривая из размышлений; Бэла подавилась чаем и, выронив покатившуюся по столу и рухнувшую на пол чашку, закашлялась. Пролившийся чай капнул ей на ноги, и она вскочила, выплёвывая ругательства сквозь удушающий кашель.
И Дин, и Кастиэль тут же оказались на ногах; Дин выхватил противодемонский нож, а Кастиэль снова зачастил экзорцизм.
Бэла отреагировала на него не болезненнее, чем пару часов назад Дин. Ухмыльнувшись, она выпрямилась и выставила вперёд руку с пистолетом.
— Я не демон, — сказала она. — Но спасибо за комплимент.
— Что ты тогда такое, чёрт тебя дери? — вырвалось у Дина. Кто мог бояться святой воды, кроме демонов? На кого ещё могла повлиять демонская ловушка?
— Позже познакомимся. Где книга?
— Я не отдам книгу не человеку, — отрезал Кастиэль.
— Да ну? — усмехнулась Бэла, переводя пистолет на Дина. — Ладно, свидетели нам точно не нужны.
— Подожди!
Приподняв бровь, Бэла снова посмотрела на Кастиэля, по-прежнему, впрочем, целясь в Дина.
Кастиэль же смотрел не на них, а на рассыпанные по полу вещи, выпавшие из сумочки Бэлы, когда она выхватывала пистолет.
— Это калина? — спросил он, глядя на какую-то веточку. Дин подумал было, что это тупейшая в мире попытка потянуть время в ожидании неизвестно чего, но в ответном "Да" Бэлы было что-то такое, будто в этом вопросе был смысл. — Сколько тебе осталось?
— Восемь дней, — ответила Бэла.
— И книга нужна тебе, чтобы отменить сделку.
— Да.
— Книга Проклятых тебе не поможет, — спокойно сказал Кастиэль. — Но у меня есть кое-что получше.
— Говори.
— Убери пистолет.
К изумлению Дина, Бэла подчинилась. Она не просто опустила руку — она отшвырнула пистолет к стене. Наверняка у неё был запасной план; Кастиэль, впрочем, преспокойно повернулся к ней спиной и взял с полки "Кронвельскую историю". Закрыв глаза, он прижал ладонь к её обложке, и на глазах у Дина и Бэлы она превратилась в книгу куда более старую на вид; на обложке её архаичным рукописным шрифтом было начертано: "Избавление".
Бэла выхватила книгу у него из рук, пробормотав что-то о семейке потомственных библиотекарей, и жадно раскрыла её.
— Это оно, — прошептала она, лихорадочно бегая глазами по строкам, но вдруг захлопнула книгу и выпрямилась, а потом холодно добавила: — В чемодане миллион.
— Когда вернёшь книгу, ты сможешь забрать его обратно, — спокойно ответил Кастиэль.
Дольше Бэла задерживаться не стала; она ушла, подобрав с пола лишь телефон и бросив высокомерное "До скорой встречи", и Дин повернулся к Кастиэлю. Вид у него, должно быть, был чрезвычайно растерянный, потому что Кастиэль сразу ответил:
— Она продала душу демону. Десять лет назад. За ней вот-вот должны прийти адские псы, и она пыталась найти выход. А святая вода и ловушка так подействовали на неё, потому что её душа уже несла на себе отпечаток ада.
— И что ты ей подсунул?
— Эта книга действительно может ей помочь.
— И ты вернёшь ей миллион?!
Кастиэль улыбнулся.
— Избавить свою душу от адского пламени не так просто, — сказал он. — Среди второстепенных вещей, перечисленных в книге, — постриг и отказ от мирских благ.
— А среди первостепенных? — поинтересовался Дин.
— Раскаяние.
Дин хмыкнул и перевёл взгляд на осколки чашки, чайно-святую лужу и рассыпанные вещи Бэлы.
— Надеюсь, этого миллиона тебе хватит на ремонт.
— Я планировал потратить его на другое.
— На что же?
— Как ты и сказал, я во всём этом новичок. Мне не уничтожить книгу без посторонней помощи. Мне нужен специалист, и я готов оплачивать его работу. Может, подскажешь кого-нибудь?

***

Дина грыз огромный крокодил. Он запутался в лианах, не в силах выбраться, и лишь когда крокодил с рыком сжал челюсти на его ноге, он дёрнулся в последнем рывке и проснулся.
Лианы исчезли, оказавшись обнимающими его руками мирно спящего Кастиэля, а вот грызущие звуки никуда не делись.
— Кас! — зашипел Дин. — Кас! Ну же!
Кас сонно заворчал и открыл глаза, моргая.
— Ты что, не слышишь? — возмутился Дин. — Кого-то грызут!
Кас резко сел, и, за пару секунд распутавшись ногами, они с Дином сбежали на первый этаж.
Кто бы кого ни грыз до их появления, сейчас всё стихло. А по всей гостиной валялись ошмётки пергамента.
— Хамелеон! — воскликнул Кас, глядя на пустой стол. Дин повернулся к нему с подозрением.
— Ты что, оставил потенциально опасную книгу валяться на столе всю ночь?
— Она не была опасной! — возмутился Кас. — У Харвеллов с ней играли дети!
Дин тяжело вздохнул. Вчера они ходили к соседям на барбекю, и дети, как всегда, захватили Каса в плен и заставили им читать. И в одной из детских книг Кас почувствовал что-то странное; Дину пришлось её украсть (чувствуя себя последним негодяем, ворующим детские игрушки), а когда они принесли её домой, книга вдруг превратилась в кулинарную. Кас пришёл в неописуемый восторг, загоревшись желанием её изучать.
И вот ночью эта книга, видимо, превратилась во что-то грызущее. Что ж, хорошо, что это произошло не у Харвеллов.
Дин щёлкнул выключателем, и они с Касом увидели на полу пятна крови. Оба застыли, и Дин выдавил:
— Кажется, ремонт сделать всё-таки придётся.
Кас бросился к одной из полок, буквально выкрикивая заклинание. Дин уже знал, что оно придавало полке истинный облик; именно на ней стояла Книга Проклятых.
По крайней мере, ещё вчера. Сегодня там было пусто.
— Вот так хамелеон, — пробормотал Дин.
Кас с диким видом оглянулся.
— Нужно провести анализ, — выдохнул он. — Крови. Если она человеческая…
Да, нужно было проверить кучу всего и выяснить, что произошло, вот только Дин был вполне уверен, что и так знает.
Книги Проклятых больше нет.
— Хм, — кашлянул он. — И если всё подтвердится, ты, хм… продашь дом и вернёшься в Массачусетс?
— Если ты не против, — рассеянно ответил Кас, осторожно подбирая с пола клочок кожи, и вдруг резко вскинул голову. — Ты же поедешь со мной? — почти испуганно спросил он.
— Конечно, — ответил Дин. — Но раз уж моя основная работа выполнена, я вернусь к предыдущей.
Кас нахмурился, но ничего не ответил.
Наверное, решил, что у них ещё будет полно времени на то, чтобы спорить.
Да так, в сущности, и было.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для MelamoryBlack

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Четыре Новака
Получатель:  MelamoryBlack
Автор:  TerryBolger
Бета:  Вицемир
Категория: слэш
Рейтинг: R
Жанр: романс, драма
Пейринг: Дин/Кастиэль, Дин/Кас!2014, Эммануэль, Джимми Новак, Гарт
Размер: ~13 000 слов
Дисклеймер: все не мое
Саммари: Бывший автомеханик Дин Винчестер неплохо устроился – он старший коммерческий менеджер в конторе, продающей его собственное выдающееся изобретение. Но всему хорошему приходит конец: от него уходит девушка, его увольняют, а еще «Б.О.Г.» на него гневается. Возможно, пришло время поверить, что Дину действительно просто нужен его личный ангел? Чтобы со всем справиться?
Предупреждения: АУ. Ничего сверхъестественного. Пало-Альто в данном случае условен, как и кое-какие психологические реалии.

+++
– А если я выиграю?
Дин покрутил на пальце револьвер – дешевую китайскую подделку под вестерн. Стоила она от силы полтора доллара, сбалансирована была плохо, так что из первых пяти выстрелов только три попали в цель. Впрочем, стоявший за прилавком тира негр все равно остался недоволен: Дин раздолбал три желтых подводных лодки, пять чудовищ-левиафанов, бесчисленное количество черноглазых демонов. И выиграл для Лизы чудовищного белого медведя, а для Бена – коробку с фейерверками.
Сэм как раз вовремя подошел: увидел торчащие из картонки фитили и полосатые блестящие обертки хлопушек. Одарив Дина отчего-то грустным взглядом, отобрал у брата револьвер. И с третьей попытки уложил дьявола, облезлого, всего в красных пятнах ржавчины. Жестянка с грохотом провалилась в поднявшуюся из-за прокатной ленты клетку вместе с тут же подстреленным Сэмом архангелом с ободранными крыльями. Уриэль (по крайней мере, так значилось на прикрепленном к куртке бейдже) недовольно засмеялся и отобрал у Сэма револьвер – только чтобы кинуть его Дину и нажать на кнопку под стойкой тира. Вдоль стены побежали вперемешку ангелы, демоны и другие чудовища. Иногда мелькали крошечные человечки – фигурки в офисных костюмах, розовых кроссовках – и даже зайцы.
– Уложишь всех чудовищ и не перебьешь людей – выиграешь главный приз! – торжественно заявил Уриэль и положил на стойку ладони с растопыренными пальцами.
Прокатная лента поскрипывала. Даже в шуме, наполнявшем Луна-парк, было слышно, как перекатываются плохо смазанные колеса и шестеренки, как жестяные фигурки задевают короб. По углам висели облачка – то ли от порохового дыма, то ли от ароматических палочек, которые зачем-то жег этот громила. Даже стоя, наклонившись над стойкой, Уриэль казался огромным.
– Я бы сказал, что главным призом будут деньги, – он заглянул в глаза Дину. Белки, окруженные темной кожей, были прорезаны красными прожилками и слезились. Дин фыркнул. За его спиной Сэм с Лизой обсуждали, что делать с чудовищно огромным выигранным медведем и влезет ли он в лизин новенький ”смарт”. – Вот-вот, – Уриэль понизил голос, и Дин невольно чуть подался вперед, чтобы его услышать. – Деньги, отданные на благотворительность,, – это так, даже скажу прямо – ерунда, не в счет, – Уриэль подбросил в воздух несколько купюр, вытащенных из-под стойки. Несколько бумажек прилипли к фигурке демона с короной на голове. – А я отдам, если ты их всех пристрелишь. На помощь немощным и обделенным, – взгляд Уриэля был устремлен куда-то через плечо Дина. Словно он там видел благородные свершения и светлое будущее, где святой Уриэль удостаивался пяти минут славы в новостной передаче федерального канала.
– Так что за приз?
– Получишь своего личного ангела.
Дин расхохотался в голос.
– Каждому нужен ангел, – почти обиженно заявил Уриэль.
– Жестяной, что ли? – Дин выстрелил по крылатой фигурке. Пуля вошла прямо в круглую головку, окруженную золотистым нимбом – попал в яблочко, как учил отец. И крутанул револьвер на пальце. Стертый многочисленными прикосновениями курок был теплым на ощупь. Таким же противным, как согревшееся пиво.
– Нет. – Уриэль махнул рукой. – Настоящий ангел. Выиграешь – будет твоим.
Дин обернулся. К деревянному столбу, на котором крепился шатер тира, прислонился парень в бежевом тренче. Смотрел синими глазищами на Дина и молчал. В свете зажегшихся фонарей голубой галстук из дешевой ткани переливался всеми цветами радуги.
– Не нужен мне ангел, – буркнул Дин и отвернулся.
Револьвер скользнул по ладони. Выстрелы успокаивали. Казалось, что патроны никогда не кончатся. Как и ангелы с демонами.
Но очень скоро раздались аплодисменты: ему хлопали Бен с Лизой. А Уриэль, бормоча что-то невнятное про то, что хватит с него такой жизни, вытаскивал коробку из-под имбирного печенья Санта-Клаус на крышке широко улыбался.
– Спасибо, брат, – у парня в тренче был низкий, хриплый голос.
Дин смотрел на скачущих вдоль стены зайцев. Совсем рядом кричал зазывала:
– Только в нашем Луна-парке! Только сегодня в вашем городе! До Луны и обратно! Венская карусель! Зеркальный лабиринт! Там вы встретите себя! Готовы ли вы к такому?
– Каждому нужен ангел.
Дин обернулся. Парень стоял так близко к нему, что можно было разглядеть разошедшийся шов на воротнике тренча.
– Ты думаешь, что не заслуживаешь спасения, – он по-птичьи наклонил голову. – Всегда настороже... Но хорошее тоже случается, Дин.
Дин не успел его остановить, окликнуть – парень уже пошел прочь, прижимая к груди коробку. Уриэль выложил на стойку свой бейдж и выпутывался из фирменной куртки.
Сэм с Лизой и Беном тоже уходили – Дин слышал, как Лиза говорила про понедельник и «надо торопиться», про «выспаться» и «какой замечательный вечер». Она обернулась и помахала рукой Дину:
– Спасибо, что выбрался с нами! Мне так гораздо спокойнее. Не забывай, что есть жизнь помимо работы, Дин. Медитируй, как я тебе показывала, – ее голос становился все тише и тише. Лиза никогда не любила кричать. Даже о том, что они с Беном уходят, она сообщила Дину тихо и спокойно.
Они с Сэмом свернули направо, к освещенной стоянке автомобилей. Тренч растворился в темноте аллеи, уводившей налево и терявшейся у подножия холма.
«Я ее провожу. Не засиживайся в барах и не злоупотребляй протеиновыми коктейлями», – пришла смс-ка от Сэма.
– Он прав, – бухнул над ухом Уриэль. – Каждому нужен ангел.
– Только не мне! – вскинулся Дин.
Уриэль только усмехнулся и хлопнул его по плечу: еще поймешь. И тоже скрылся в темноте.
Сорвавшийся с крепления край палатки-тира громко хлопал на ветру.

+++
– Хорошо вчера развлекся?
Гарт, в защитных очках на пол-лица, больше похожий на инопланетянина, чем на человека, пытался приварить крошечный чип к какой-то трубке, явно наугад вытащенной из распотрошенного «фордика». В жестяном ведре рядом со стойкой валялись пригоревшие перчатки и еще с десяток чипов.
– Да.
Дин устроился за ноутбуком, который Гарт пристроил на краю столешницы в опасном положении – наполовину на весу. Машинка благодарно заурчала, когда Дин задвинул ее глубже на стол и тронул пальцем тачпад. С экрана на него уставился бородатый крепыш и медленно начал наставлять винтовку.
– А по тебе не скажешь.
– Да? Сейчас разберусь со стариком Бобби...
– Пароль тот же, что и в прошлый раз. Я пошел по третьему кругу, – сообщил Гарт. И чертыхнулся. Направленное пламя вплавило чип в жестяную трубу. – Ну вот. Придется доставать новые детали...
– Придумал что-то новенькое для Кроули? Или так балуешься? Мелкий садист, – протянул Дин. Гарт, не глядя, отбросил за спину испорченную деталь. Жестянка прогремела, катясь по полу: бум-бум-дзиииинь. Дину даже не нужно было смотреть на экран, чтобы открыть «сапера».
– Ну, не такой уж мелкий, и не такой уж садист. – Гарт уже подходил к «фордику», приглядываясь, чем бы поживиться. – Она же не живая. – Дин фыркнул и кликнул наугад по клетке в середине экрана. – Что бы ты там ни думал, Дин Винчестер
– Это ты у нас специалист по железным мозгам. Кто что там думает... Мое дело приносить деньги.
– Ты еще скажи, что для этого мозги не нужны! – Гарт ходил кругами, присматриваясь к «фордику». – Хотя я поверю. С тех пор, как ты начал работать на Кроули, ты изрядно поглупел. Я бы даже сказал, что превратился из Дина Винчестера в Дина Смита. Еще одного галстуконосца.
Серые клетки на экране открывались одна за одной, обнажая разноцветные цифры. Из уголка виртуальный старик поглядывал на Дина то ли с сожалением, то ли с раздражением: что, идиот, ты тут делаешь? Дин навел на него курсор и кликнул левой клавишей, выбирая из выпадающего меню опцию «Скрыть помощника».
– Ты был гораздо интереснее, когда зависал вместе со стариком Бобби на автосвалке в Канзасе. Ты жил! Причем, заметь, – Гарт поднял в воздух палец – он отбрасывал тень на экран ноутбука, Дин никак не реагировал. И Гарт направил на него палец, как пистолет. – Заметь, так считаю не только я. Но и Сэм.
– Брось, – серых клеток становилось все меньше. Поле заполнялось разноцветными единицами, двойками, тройками, редкими четверками и пятерками. Шестерка не выпала еще ни разу. Дин дернул плечом. – Я все такой же. Просто стал успешным парнем, променявшим комбинезон механика на костюм от «Хьюго Босса».
– Да? Так хоть что-нибудь интересное с тобой случилось вчера? Хоть как ты понедельник можешь оживить? Там, может, Лиза к тебе вернулась? Или при тебе человек-обезьяна забрался на ярмарочный стол и проделал это без перчаток Тома Круза из «Миссия невыполнима»? Хоть что-нибудь?
– Был какой-то супермен, который забрал из тира всю выручку. – Минное поле все-таки взорвалось. Дин уже третий месяц сидел на этом последнем уровне и никак не мог его пройти. – Унес во тьму ночи в жестяной коробке из-под печенья.
– Ух! И ты его остановил? Типа, пиф-паф, мой револьвер наставлен на вас, господин преступник? – Гарт даже оторвался от своих попыток вытащить очередную трубку из внутренностей «форда». – Нет? О Дин... Кроули совсем с тебя не слазит, даже в выходные! Делаешь только, что велит наш король ада... Чтобы старый добрый Дин Винчестер позволил кому-то отобрать у бедного Луна-парка выручку и не вмешаться – поверить не могу! Ты точно продал Кроули душу, – Гарт похлопал раскрытой ладонью по кулаку. В мастерской звук казался особенно громким и неприличным. – Сегодня Кроули тоже вас всех поимел еще до завтрака?
– Не могу не согласиться, – Дин поднялся, одновременно захлопывая крышку ноутбука. Машинка выдала серию звуков: взрывы и еще раз взрывы. – Совещания до завтрака – это извращение! Его прессуют парни из «Б.О.Г.»’а, видел их письмо на их официальном бланке на столе у Кроули, – согласился Дин и в два шага оказался рядом с Гартом, перехватывая его руки: хватит, наслушался. Гарт, с его лягушачьим ртом и тонкими руками, трепыхался в его хватке. Прикрытые пластиком глаза смотрели просительно – и нахально. Дин все-таки его отпустил. – Продажи так себе. Если мы с парнями не нагнем сервисные центры и производителей, то Кроули нагнет нас еще сильнее. Я-то раньше думал, что самый страшный человек – это большой негр с соседней заправки, с его большой битой и любовью к сладеньким мальчикам. – В груди у Гарта что-то закрохотало, но смех так и не раздался. – Но теперь понимаю, что рядом с Кроули – он сосунок. Отыметь не вставляя, – Дин вздохнул. – Контракт с «Дженерал Моторз», – он кивнул на «фордик», – и моя задница была бы спасена.
– А конец квартала все ближе! – торжественно и почти похоронно заметил Гарт, запрокидывая голову и повисая на руках продолжавшего держать его Дина. Он был не тяжелее Бена, а тот для своих тринадцати и секции регби был не самым легким ребенком на свете. Кадык у Гарта дергался. А острый подбородок указывал на календарь с обнаженными красотками. Красным маркером была обведена цифра: тридцатое сентября – день, когда Кроули ждал даров. – Помнишь те времена, когда ты, Дин Винчестер, даже и не задумывался о том, как и почему так важен конец квартала? Мог придумать только, что дело в экзаменах Сэма.
Дин помотал головой.
– Может, принести Кроули младенца? Как думаешь?
– Не, – Гарт помотал головой. – Он не умеет их готовить. Ему даже твои новые придумки не нужны, если ты на них еще способен. Заходил как-то, говорил, что Винчестер – все. Кончился.
Дин замер, ослабляя хватку. Гарт чудом извернулся и не упал на бетонный пол, тут и там усыпанный ошметками бумаги и проводов.
Поправив галстук и пиджак, Дин собрался на выход. Гарт ворчал у него за спиной:
– Когда ты приехал из Канзаса на своей «импале» и носил кожаную куртку, ты был лучше. Уж человечнее точно. Джесс могла бы тебе целую лекцию прочитать. «Дин Винчестер: тогда и сейчас. История одного»... – Гарт заткнулся под тяжелым взглядом Дина. Вздохнув, он все-таки мрачно спросил: – И почему ты не установил мои чипы на свою «импалу»?!
Поднимаясь на лифте из «Отдела практических разработок» в основные офисные помещения, Дин, как учил терапевт, на заключении контракта, на котором настояла Лиза, считал пульс. Почему-то он зашкаливал. Вспомнить, что на эту тему говорил спец-мозгоправ с калифорнийским дипломом и кабинетом на предпоследнем этаже самого высокого здания на Университетской улице, не получалось. Опечалиться этим фактом Дин не успел: двери лифта разошлись.
– Ну что, Винчестер, готов окончательно изменить ситуацию на рынке? – Михаил, чернявый парень, недавно переманенный из «Майкрософта», отсалютовал ему, когда Дин вышел на своем этаже. – Нам нужны контракты, скоро отчитываться перед акционерами. Ты же в курсе, что наш венчурный фонд – акулы! Нам нужны еще контракты. Мы должны стать номером один на рынке! Мы же изменили историю автомобильного сервиса! И все благодаря тебе. Расскажешь как-нибудь, как тебе это удалось?
Но Дин уже шел мимо – к своему кабинету в конце коридора. Оформленный новомодным дизайнером, отучившимся в Нью-Йорке и вернувшимся после серии успешных выставок по всем Штатам в родной дом в пригороде Рейкьявика, кабинет представлял нагромождение черно-белых углов и треугольников. Острых и опасных. Стационарный телефон на столе противно звонил. Только Кроули пользовался этим пережитком прошлого, точно зная, как он действует на нервы сотрудников.

+++
Из принтера сыпались бесконечные распечатки: «Ты уволен!». Машинки противно жужжали, испуская из себя очередную порцию подпорченных листов бумаги. Кнопка отключения всех гаджетов в доме не срабатывала.
– Что будете заказывать, сэр?
Дин тряхнул головой, переводя взгляд с экрана на баристу. Молоденькая девочка с косичками по виду годилась в подружки Бену, но за кассовым аппаратом прятался учебник из серии «подготовка к экзамену по правам на интеллектуальную собственность». Дин аккуратно улыбнулся: так, чтобы выглядеть вежливым, но не заигрывающим. И тут же снова перевел взгляд на экран: летающий «делориан» припарковался у кустов и Марти МакФлай, спотыкаясь, выскочил на дорожку.
– Что, Винчестер, – раздался над ухом резкий голос Мэг, – готовишься? Привыкаешь к мысли, что Кроули тебя вышвырнет? Сегодня ты досадил нашему королю ада!
Ее дыхание пахло вишневыми сигаретами. А острые шпильки стучали по дощатому полу кофейни так громко, что перебивали жужжание кофемашин.
– Флэт уайт, без кофеина, на обезжиренном молоке. – Дин поправил ослабший узел галстука и проверил запонки. Накрахмаленные манжеты натирали кисти под самой косточкой.
– А ведь ты с большим удовольствием бы поел вон в том «Бургер кинге», Винчестер. Кроули поимел с тебя все, что мог. Он не станет терпеть такого дурня-праведника. Готова спорить, что приказ о твоем увольнении уже готовится.
– Мэг Мастерс, – Дин протянул баристе карточку, обернуться к коллеге он даже не соизволил, – Кроули делает деньги на моей идее. И я помогаю ему это делать правильным образом.
– Ой ли? – смех у Мэг был хриплый и громкий. Такой же вызывающий, как и ее обычная красная помада. – Да ты еще глупее, чем я думала, Винчестер. А я хотела предложить тебе помощь. Но...
– Ваш кофе, сэр.
По боку картонного стаканчика стекала бледно-коричневая капля. Дин брезгливо стер ее салфеткой, которую тут же отодвинул от себя подальше.
– Он только притворяется брюзгой, милочка. А так он ох как хорошо умеет работать языком. Наш босс был впечатлен! Иначе, зачем бы Кроули взял на работу безмозглого механика с одной единственной хорошей идеей в голове! – заговорщическим шепотом выдала Мэг, все еще стоявшая у него за спиной. – А мне, пожалуйста, ваш хэллоуинский спешл, и добавьте туда побольше сливок и сахара. И присыпьте шоколадом.
– А задница у тебя не слипнется, Мэг? – резко обернулся Дин.
Неплотно закрытая крышка сорвалась, и кофе брызнул на пиджак Мэг, на шифоновую блузку, расстегнутую чуть ли не до середины груди.
– Блядь! – она подпрыгнула и отшатнулась. – Все, Винчестер, ты труп. Тебе уже ничто не поможет!
Газета, которую она выронила, с шелестом разлетелась по полу.
– Ваш кофе, мэм. С вас четыре девяносто, – монотонно объявила девушка за кассой. Щелкнули кнопки. Из вдруг обретшего голос телевизора над стойкой раздался победоносный звук взлетающего «делориана».
– Прости, Мэг, но мне надо торопиться. У нас встреча с представителем «Тесла», – Дин лучезарно улыбнулся. Тренировки перед зеркалом во времена старшей школы не прошли даром: гримаса всегда удавалась «на ура», даже когда улыбаться не хотелось и почти что не получалось.
– «Тесла»!
Мэг фыркнула, продолжая промокать блузку комком салфеток. Все сильнее пахло кофе и карамельными духами.
– Да кому нужны эти машинки! Это даже не, не...
– Не могу с тобой не согласиться, милочка, – Дин все еще растягивал губы. – Подвезти тебя? – и кивнул в сторону окна: черная «импала» 1967 года выпуска одиноко возвышалась над сбившимися в стайку велосипедами.
Мэг шумно вдохнула.
– Но ты все равно труп!
Она пнула газетный лист, не глядя протянула руку – девушка-бариста вручила ей стакан с кофе. Заголовок статьи – «Цена прогресса. Агентства по труду и занятости сорока трех штатов ухудшили свои прогнозы по безработице: новая система диагностики состояния автомобилей оставляет на обочине десятки тысяч механиков по всей стране» – красовался прямо над фотографией Кроули, идущего по лестнице здания Конгресса. Фотография была сделана несколько месяцев назад, все лето Кроули провел в Пало-Альто, делая лето еще более жарким. Дин тряхнул головой, но слова цеплялись – мысль за мыслью – и готовы были сорваться с губ. Но он сдержался. Бросил только небрежно:
– Запишите на мой счет! – и направился на выход. Мэг шла за ним, будто заколачивала каблуками гвозди.

+++
Сэм мял салфетку и то и дело поглядывал на часы.
Дин сосредоточенно жевал: тридцать раз с одной стороны, тридцать раз с другой, зачерпнуть еще ложку салата, стараясь захватить побольше киноа.
– Господи, Дин! – Сэм зажал салфетку в кулаке и чуть наклонился вперед. – Тебе правда нравится?
Дин посмотрел на него удивленно, не прекращая жевать.
– Пищевые волокна, баланс микро и макронутриентов. Что еще нужно человеку?
– Я... Я не знаю, Дин. Наверное, что-то, что делает человека счастливым? Ты счастлив, Дин?
– У меня руководящая должность в компании, которую «Форбс» уже второй год ставит на первое место среди предприятий Силиконовой долины, – Дин промокнул губы. – В следующем году я выплачу кредит за дом. А ты закончишь учебу...
– Учебу! – Сэм ударил по столу, хмурясь.
– Что-то не так? У тебя проблемы в университете?
– Господи, Дин! Я безумно тебе благодарен, что помогаешь мне с этим кредитом, он мне два года назад ночами снился. Но не такой же ценой! Вернись ко мне, Дин, придурок ты ебаный.
Дин только поднял брови – и тут же их опустил. Морщины его не красили, а внешность была не последним аргументом во время переговоров. Как минимум, она работала как отвлекающий элемент – и Дин предпочитал этим пользоваться.
– Так как у тебя дела, Сэмми? – спросил он, пытаясь перевести тему и отправляя в рот еще ложку салата. На дне миски болталось заправки – бальзамического уксуса и оливкового масла – больше, чем нужно.
Расправляя убитую салфетку, Сэм сухо перечислял факты: оставшиеся зачеты, темы эссе, которые ему еще предстояло написать, названия фирм, готовых принять его на стажировку. За спиной Дина, по чьей-то рекомендации всегда садившегося в столовой спиной к залу, суетились люди: спешили пообедать перед тем, как снова засесть за столы, сделанные на заказ и соответствующие всем требованиям федерального законодательства и законодательства штата по охране труда.
– Как Джесс?
– Пробивается к «Б.О.Г.»’у, – на губах Сэма заиграла неуверенная улыбка. – Они сказали, что готовы взять ее на стажировку, если им понравится ее анализ. Они, – Сэм наклонился над столом. Дин чувствовал запах одеколона, запах его дыхания, чуть сдобренного чаем с корицей, – они попросили ее написать о влиянии вашей компании на рынок. Анализ с точки зрения нарушений законодательства.
– Это же целый диплом! И она не попросила за это денег?!
– Дин, – Сэм хмурился и печально смотрел на него. – Это же Джесс. Она хочет заниматься благотворительностью и делать людям хорошо. Заботиться о них. Это Джесс. И она беспокоится о тебе. Говорит, что ты не тот Дин Винчестер, который прислал денег братишке Сэму, когда тот не сумел заработать на очередной взнос по кредиту за учебу в Стэнфорде, самонадеянно поверившему, что сможет и работать в «Старбаксе», и готовиться к экзаменам.
– Я же просил меня больше не благодарить...
– Когда я позвонил тебе тогда, ты меня просто послал. Не понимаешь?
Дин помотал головой и взглянул на часы. Пластиковый браслет плотно обхватывал запястье, прячась под манжету.
– Фитнес-браслет?
– Ага. Офисному планктону нужно следить за собой. Прости, Сэмми, мне пора к Кроули. Рад был увидеться.
Дин сунул купюру под пустую миску из-под салата, брезгливо вытирая обмасленные пальцы салфеткой.
– Я улетаю в Нью-Йорк, – выдал наконец Сэм.
– Я рад за тебя, – машинально ответил Дин. Сэм почему-то дернулся и потянулся его обнять. – Братишка? Это же очешуенные перспективы! Отличный старт. Джесс поедет с тобой? Это после Рождества?
– Сейчас и до мая, Дин. И... Я хотел поблагодарить. За все, что ты для меня сделал.
– Да не...
– И попросить. Я справлюсь сам с последними платежами. Мне хорошо заплатят в Нью-Йорке. И... Сделай что-нибудь для себя.
Дин снова удивленно поднял брови. И украдкой глянул на часы. Лифт поднимался из этого веганского бара на этажи компании полторы минуты, еще две потребуется на проход по коридору по лобби через всю толпу обедающих.
– Не понимаешь? – вздохнул Сэм. – Давай, иди к своему адскому боссу.

+++
Его уволили через неделю, как раз когда был готов отчет по результатам квартала и договор с «Тесла».
Скопившиеся в офисе вещи помогла собрать секретарша. Кроули все это время стоял в дверях кабинета с видом на Университетскую улицу Пало-Альто. А когда Дин, прижимая коробку к груди, выходил в коридор, положил сверху распечатанный приказ об увольнении с убийственной формулировкой «за неисполнение должностных обязанностей» и письмо от «Б.О.Г.»’а о том, что они накопали на компанию.
– Рад был с тобой работать, – процедил Дин. Глаза щипало: последние ночи он спал не больше трех часов, готовясь к сделке с «Тесла». Их представитель был дотошным куском дерьма, но Дину нужна была цифра в отчете за этот квартал, а не за следующий, на который у него была запланировала встреча с парнями из «Тойоты», они сами ему написали. – Рад был с тобой работать, Кроули, сукин ты сын.
– И я, мальчик, и я, – отозвался тот. Ждал, пока закроются створки лифта, чтобы на прощание показать Дину неприличный жест: ладонь хлестко ударила по кулаку. – И почему ты казался мне очень перспективным приобретением? И так быстро закончился? Не оставляйте алкоголь недопитым...
– Я тебе не долбанный стакан со скотчем, Кроули! – Дин сунул ногу между створками.
– Ты тот, из-за кого на меня наехал «Б.О.Г.», Винчестер! Адье, мой мальчик!
Двери беззвучно закрылись, оставляя Дина в стальной клетке со слишком ярким искусственным светом. Глаза щипало совсем уж сильно.
– Блядь! – проорал Дин в лифте, пиная стены. Носки дорогих туфель загибались. Кабинка дрожала. Мигали цифры на табло, мерно сменяя одна другую: все ниже и ниже.
На безлюдной парковке играла эминемовская песня: «Еще немного – и я сойду с ума, ты так давно меня оставил. Мое время на исходе, мне нужен тот, кто меня исцелит...». Из-за эха и винтовых спусков – все ниже и ниже под землю – мелодия терялась, запутывалась, накладывалась на самое себя. Дин брезгливо поморщился. Не глядя, сунул коробку на заднее сиденье «импалы», потер пальцем пятно на сиденье – оно оказалось всего лишь тенью.


+++
– Что будешь делать?
Даже в Пало-Альто иногда бывали проблемы со связью – вот и сейчас картинка в скайпе прыгала и дергалась. Так что Дину казалось, что Сэм недовольно морщится.
– Сделаю себе кислородный коктейль и завтра начну рассылать резюме. Я Стэнфорд не кончал, но...
Дин подмигнул брату.
– Как дела в Нью-Йорке? Задаешь жару тамошним толстосумам?
– Нормально, – отмахнулся Сэм и зевнул. – Прилетел, прошел «ориентацию на местности».
– Что думаешь? Останешься там? Надолго? – осторожно предложил Дин. Стараясь не выпадать из вида камеры айфона, установленного на стационарное устройство подзарядки, он подошел к кухонной стойке, к аппарату для смешивания коктейлей. На ходу протянул руку в холодильник и даже не морщась вытащил оттуда пакет со всякой зеленью: сельдерей, шпинат, авокадо и еще что-то.
– Никогда не привыкну, что ты это ешь, – заметил Сэм. – Если Джесс не сможет найти себе работу в Большом Яблоке, я не останусь. Пока я нас двоих не потяну. К тому же, она сюда не хочет пока. С «Б.О.Г.»’ом у нее вроде все складывается.
– Я помогу», если вы соберетесь переезжать. – Дин загрузил продукты в блендер. – Поднакопилось кое-что, пока я горбатился на Кроули.
– Не надо, Дин. Если ты не забыл, то я ездил по всей стране вместе с тобой и отцом, пока не сбежал от вас. И мне пора спать. Перелет был долгим. А ты – осторожнее. Господи, – Сэм снова зевнул, прикрывая рукой рот, а потом отводя от лица волосы, – никогда не поверю, что это все случилось. Раз – и Дин Винчестер в Пало-Альто. А потом...
– А потом его выгоняют из успешной корпорации из-за того, что он отказался летать в командировку. Но там были сплошные пересадки в Атланте!
– Сколько раз ты отказывался? Двадцать? Тридцать?
– Я не сяду в летающий гроб, Сэмми! Кроули мог бы даже не просить! Я и так прекрасно справлялся... Если бы он дал мне неделю, я бы не только подписал этот гребаный контракт с «Тесла», но и развел бы их на большие деньги! Мы для них идеальны!
Дин выхватил из-под еще истекающего зеленой пеной носика аппарата стакан с коктейлем и выпил половину одним глотком.
– Спокойной ночи, Дин. Ты прекрасно справлялся с этим, пока рядом была Лиза. Спокойной ночи, – в голосе Сэма звучала неизбывная печаль. В такие моменты Дину очень хотелось вмазать Сэму. Со всей дури.
– Спокойной.
Сэм отключился. Экран телефона помигал и погас, оставив Дина одного. Кухня, до блеска выскобленная приходящей трижды в неделю домработницей, уже не хранила отпечатков рук Лизы и прикосновений Бена. Не было ни стикеров на холодильнике, ни забытых на всех горизонтальных поверхностях чашек с зеленым чаем. Была только стерильная чистота и эхо, что разносило по дому тиканье часов. Почему-то в этом году все маркетологи сговорились и дарили часы. Электронные, механические, надежные и тут же ломающиеся. Коробки с подарками лежали в прихожей по большей части нераспакованные.
– Пока рядом была Лиза, – машинально повторил Дин. Крепче сжал отпотевший стакан. И, размахнувшись, швырнул его. По белой стене потек зеленый сок. – Каждому человеку нужен свой ангел...
Под утро Дин заказал пиццу. За телефоном службы доставки пришлось лезть в Интернет. Кажется, последний раз он ел мясную пиццу – слишком много животных жиров, слишком много нагрузки на сосуды – еще в Канзасе. Мальчик-курьер дважды перезванивал, уточнял адрес. Пицца приехала холодной.
Дин сидел на ступеньках у подъездной дорожки своего дома, тянул «джек» и сыр с теста. А за кустами рододендронов, идеально подстриженных, шумели двигатели машин соседей – рабочий день в Пало-Альто начинался с рассветом. Для очень многих.
За последние пару лет в Калифорнии Дин привык вставать до рассвета. Бегать на беговой дорожке, носить дорогие костюмы, есть не бургерны, а овощи, встречаться по воскресеньям, строго по расписанию, с братом. Покупать дважды в месяц цветы – просто оплатил доставку наперед. Оставлять домработнице чаевые. Спать, не выдирая одеяла, заправленного под матрац, и заниматься сексом осторожно и опять же по расписанию. А еще – не видеть сны и не вспоминать про Лоуренс, про Канзас, откуда его каким-то ветром – собственным слишком богатым воображением и длинным языком – занесло в Пало-Альто, на одну из начищенных до блеска улиц, выстроенных для выскочек из доткомов девяностых. Влился в город, мимикрировал.
А теперь сидел на выбеленных ступеньках. В глубине дома поломанный принтер выплевывал очередную страницу: «уволен, уволен, уволен». На Кроули действительно работали лучшие – в том числе и программисты и мастера проникать в коллегам в душу и дом.
Дин чертыхнулся, пошатываясь от покалывания в затекших ногах, поднялся и добрел до бассейна. Подцепил надувной круг в желтых уточек и повалился в воду. Рубашка и домашние льняные брюки облепили тело. По лицу хлестнула вода. В ушах зашумело.
– К черту все! – проорал Дин, на секунду выныривая и хватаясь крепче за круг. – К черту! К дьяволу! Да хоть к гребаным ангелам и «Б.О.Г.»’у!

+++
Там, где еще в воскресенье стоял Луна-парк, не осталось ничего, кроме воспоминаний: вытоптанной травы, черных мешков с мусором и вколоченного в землю шеста, на вершине которого уныло реяли три ленты и сидела ворона.
Поприветствовав Дина громким и недовольным «карр», она сунула нос под крыло.
– И тебе привет, – пробомотал Дин.
Оставленная на краю поля «детка» поблескивала стеклами и всем своим видом говорила: хозяин, что мы тут забыли? Но Дин уверенно шел к тому месту, где был тир. Четыре дыры в земле на месте колышков для шатра и несколько безнадежно испорченных жестяных фигурок – Дин присел на корточки, подобрав рыжебородого пророка с крыльями и молитвенно сложенными ладошками. Щелкнул его по носу. Звон жестянки растворился, затерялся в пространстве.
Вокруг было только безоблачное небо, пустое поле, аллеи парка. Город был далеко со всей его суетой.
– Что-то забыли, сэр?
Полицейский был очень высоким. Он держал руки за спиной и изгибался знаком вопроса. Козырек форменной фуражки отбрасывал тень на лицо и закрывал его глаза.
Дин, щурясь, улыбнулся.
– Ангела. Мне сказали, что он мой.
Полицейский чуть повернул голову.
– Знаете, такой высокий, в бежевом тренче и неплохом офисном костюме. Он забрал у парня из тира все деньги и растворился в темноте. Не встречали такого?
– Только слышал, – полицейский помотал головой. – Говорите, в бежевом плаще? – Он вытащил из нагрудного кармана маленький блокнотик и огрызок карандаша. Облизнул его, сверкнув белоснежными зубами.
– У него еще был синий галстук. Будете его искать?
– Видимо, да, – полицейский кивнул в сторону. На дальнем конце поля стоял фургон, вокруг которого суетились люди в форме.
– Не думал, что полиция занимается такими делами.
– Чем только мы не занимаемся... Какие-то еще особые приметы?
Дин покачал головой.
– Мне где-нибудь расписаться, что вы приняли мое заявление?
– Только если хотите, чтобы мы потом притащили вас в суд в качестве свидетеля. Владелец парка заявил, что один из его сотрудников украл двухдневную выручку. Неприятная история. Проверяем все варианты. Может, вы поможете парню оправдаться. Он большой, черный и страшный, но, похоже, не так плох, как кажется на первый взгляд. – Полицейский снова ощерился. На зубах разве что не хватало плобмы, удостоверяющей качество.
Разглядеть, что творилось у фургона, с такого расстояния не представлялось возможным. Расслышать – тоже. Ветер дул именно в ту сторону.
Полицейский все еще стоял у Дина над душой. Отбрасывал тень на примятую траву. Пах мятной жвачкой.
– Нудная работа? – тихонько спросил Дин. – Могу понять...
– На море бы, – также полушепотом отозвался полицейский. – Если уж из луна-парков сотруднички сбегают...
– То что говорить о нас, – подмигнул Дин. – И что будете с ним делать?
Он поднялся с корточек и пошел в сторону полицейского фургона, не забыв кинуть взгляд на «детку»: с машиной все было в порядке, даже птицы не покушались на нее. Полицейский шел рядом – один шаг на два шага Дина. И руки за спиной. Подвешенные на пояс наручники опасно поблескивали.
– Отпустим. А он сбежит. Что еще? – он дернул плечом. – Только сначала свозим еще разок в участок.
– А другие из Луна-парка? Они уже съехали?
Полицейский не ответил.
Уриэль, мрачный и явно готовый ломать все на своем пути, сидел в фургоне. Похоже, он недоумевал, зачем его привезли сюда, на пустое поле.
Дин не стал подходить ближе. Полицейский тут же слился со своими коллегами, потягивавшими кофе, жевавшими пончики и не обращавшими ровно никакого внимания ни на Уриэля, ни на Дина. Они болтали о последних матчах, Бейонсе и приближающихся выходных.
Уриэль чуть повернул голову, подставляя вторую щеку ласкающим солнечным лучам. И повел плечами, как довольный кот.
Кажется, прошла целая вечность. Между лопаток Дина уже потек пот – солнце припекало все сильнее.
Полицейские, закончив с ланчем, засобирались – и начали заталкивать Уриэля в фургон. Обещали ему, что скоро его отпустят. И выглядели сытыми и неопасными.
– Новак! – выкрикнул Уриэль, заметив Дина. Дверцы фургона закрылись. Он схватился за решетку, пальцы обхватили прутья. Автомобиль тронулся с места. – Новак!
– Новак, – повторил Дин.
Слетевшая с шеста ворона прокричала что-то свое, пролетая над его головой.
Пыхнув газами, полицейский фургон выкатился со стоянки и направился по дороге к районному центру.

+++
– Итак, что мы знаем о «Б.О.Г.»’е?
Гарт, поправив завязанный поперек груди, почти по-джедайски, шарф, наверняка купленный в женском отделе магазина, ударил по клавише ноутбука. Проекция на стене сменилась: вместо «Боремся за справедливость» появился скриншот статьи из Википедии.
Про фонд «Б.О.Г.» говорили много. В СМИ, в интернете, в кафе и на совещания топ-менеджеров больших корпораций. А еще в пунктах раздачи еды безработным и бездомным. Фонд возник после кризиса 2008 года, кто его основал, так и осталось загадкой – основные документы были уничтожены пожаром в историческом здании, которое занимал основной и единственный офис. Сначала «Б.О.Г.» занимался только помощью в больших благотворительных проектах: помогал организовать переквалификацию рабочих после массовых сокращений из-за закрытия производства, поддерживал приюты. Но время шло, и о «Б.О.Г.»’е заговорили сначала в правительствах штатов, а потом и в Вашингтоне. Лоббисты фонда не давали забывать о себе, проталкивая решения, которые заставили бы работодателей и местные власти быть более социально ответственными. Да еще и выпустили на «ютьюб» ролик про времена Великой Депрессии и тогдашние методы борьбы с безработицей. Публично никто из руководителей фонда никогда особенно не выступал. Анна Милтон, отвечавшая за связи с общественностью, пару раз провела семинары по работе некоммерческих организаций для студентов Стэнфорда. Бесплатно, конечно. Дин знал, что Сэма она не то чтобы впечатлила, но не оставила равнодушным. Кроули, тоже заглянувший на семинар – в сам местный офис «Б.О.Г.»’а вход ему, как и многим другим предпринимателям, был закрыт, с уваженим отозвался о ее работе и взглядах. И поручил Мэг нарыть на «Б.О.Г.»’а или хотя бы Анну Милтон компромата. Дин тогда как раз ждал у него в приемной, а возбужденный Кроули чуть ли не кричал. Но, похоже, Мэг в кои-то веки не преуспела.
– То, что написано в «вики». То есть – ничего, – резюмировал Дин, закидывая ноги на обеденный стол. Лиз бы не одобрила, но Лиз здесь больше не было. Зато растяжка с объявлением о продаже дома красовалась на закрытых воротах. – Кроме того, что они не рады нашему с тобой изобретению. И что Джесс, девушка моего братишки, хочет работать на них и причинять людям добро.
Гарт поднял руку и вытянул указательный палец, призывая Дина заткнуться и прислушаться к голосу разума, то есть его собственному. Глотнув своего чая с желейными пузырьками, Гарт прокашлялся.
– Поправка. «Б.О.Г.» ничего не имеет против систем тотальной автоматической диагностики состояния автомобиля. Он против безработицы и сопутствующего ей роста преступности. – Гарт щелкнул кнопкой, проецируемая картинка сменилась. Цитаты из манифеста «Б.О.Г.»’а не помещались на стене, уползали за края освещаемого пространства. Гарт прищелкнул языком. – В общем, плевать они хотели на научно-технический прогресс. Социальная ответственность – вот, что их волнует. А Кроули...
– Социально безответственная сволочь. Которая думает, что переведя стрелки на меня, вышел из-под удара, – закончил Дин, наклоняясь, чтобы взять с пола бутылку «Джека Дэниэлса» и налить себе еще виски. – Так что будем делать?
– Направим кулак «Б.О.Г.»’а по назначению? – Гарт подпрыгнул, выставляя вперед руки, как боксер-любитель. Дин ощерился и приподнял бокал: а что, бывали идеи и похуже.

+++
Прожив в Пало-Альто два года, Дин знал его хуже, чем города и городишки, в которых они останавливались с отцом, пока бороздили Штаты. От Нью-Йорка до Денвера. От Денвера до Фриско. От Фриско до Флориды через Чикаго. Он и теперь без проблем объяснял Сэму, какая ему нужна улица в сердцевине Большого Яблока, даже не заглядывая в гугл-карты. Но найти что-то в Пало-Альто, если это был не офис конторы Кроули, не фитнес-центр, где работала Лиза, не школа, где учился Бен, и не магазин здорового питания, в котором он делал покупки – как его научила Лиза и полная подвохов жизнь офисного планктона – для Дина Винчестера было сейчас проблематично.
Разлетающиеся векторами улицы представляли собой мешанину чужих жизней. И даже автомобили – кажется, в автосервисе Бобби Сингера в Лоуренсе, он чинил их все – не вызывали ни трепета, ни восторга. Были просто грудой железа, вроде кухонного комбайна (куплен в «Уолмарт» на распродаже, специально, чтобы готовить здоровую еду).
Вот и теперь, листая «желтые страницы», стащенные из, наверное, последней телефонной будки в городе и потягивая фраппучино с обезжиренным молоком в «Старбаксе», Дин чертыхался: Революшн-роуд, Либерти-стрит, Нью-Эйдж-авеню... Он искал «Новака», а натыкался на виденные в тысячах городков названия. И даже чувствовал запах чизбургера, который готовил старый мексиканец Антонио в Денвере. Как вывеска «Нью-Эйдж» не падала ему на голову, вот что было удивительно. Держалась-то она на пропитавшихся жиром и запахом жареного мяса веревках, подгрызенных мышами. Он даже помнил вкус, и как похрустывал лук, сладкий...
Офис «Б.О.Г.»’а оказался на соседней улице: Гарт позвонил и сказал, что записал разговор Кроули с частным детективом и собирался наведаться к «Б.О.Г.»’у на днях, поговаривал про какое-то «особенное подношение».
Привычно поправив галстук и воротник рубашки, Дин прошел через стеклянную дверь-вертушку. И сразу же оказался в рабочем опен-спейсе. Никакой рецепции, никаких секретарей. Сотня голов повернулась в его сторону. Две сотни глаз уставились на него. Дин замер и начал пятиться.
Здесь не звучала музыка, не раздавались праздные разговоры. Только щелкали кнопки на клавиатурах, да жужжали принтеры. И все сотрудники носили костюмы. Не только несчастные коммерсанты, как требовал Кроули, а вообще все, серые костюмы со строгими пиджаками. И белоснежные рубашки. Дин потянул правый рукав куртки вниз. На манжете его рубашки красовалось пятно от кофе – Гарт нашел его в «Старбаксе».
– Чем я могу вам помочь?
Казалось, она появилась ниоткуда, а вместе с ней в почти стерильном воздухе – тонкий запах духов. От ее рыжих волос исходило сияние, прямо как рассказывал Сэм. А еще у нее была крепкая, обтянутая под строгой блузкой тонким лифчиком грудь.
Дин привычно протянул руку, представляясь и называя свою должность в компании. И прикусил язык, когда Анна Милтон нахмурилась. Впрочем, хмурилась она прелестно, о чем он не преминул ей сообщить. Перед тем, как она вежливо, но твердо попросила его уйти:
– Мы ничем не можем помочь вам, мистер Винчестер. Вы нанесли людям много вреда. Я прошу вас удалиться.
И его снова выставили на улицу, по которой рассекали на велосипедах молоденькие и не очень программисты.

Он видел, как Джесс, держа перед собой как щит, ноутбук, заходила в их офис, как блестела тонкая золотая цепочка на ее щиколотке – подарок Сэма. Чувствовал, как припекает солнце, обжигает кожу над воротником. Время, тягучее, теплое, протекало мимо, оставляя Дина Винчестера одного.

+++
– А что ты хотел?
Сэм не включил видео, но и так было понятно: он бреется. Экологичный старомодный станок проходился по его коже с характерным звуком. А потом Сэм включал воду, чтобы его ополоснуть.
– Не знаю! Пригласить ее на обед, рассказать ей, что наши системы не так уж и плохи, что просто Кроули не мог не воспользоваться лазейкой, которую нашел, что это вообще не моя работа – думать о других!
Дин опустил стакан на стол и долил себе виски, впервые за долгое время не беспокоясь о том, что пьет каждый вечер – уже сколько? Больше недели? И плевать, что подумает Сэм. Это не его дело. Его дело – впечатлять своих боссов в нью-йоркском офисе крутой юридической конторы; Дин, с тех пор, как его уволили, даже название вспомнить не мог. По крайней мере, помнил, что записал его в телефон. В файл, куда записывал все важное о Сэмми.
– И как ты себе это представляешь? – Сэмми наверняка сейчас скривился. – Вы такие с Анной Милтон сидите в ресторане, ты ей наливаешь вина, а она тебе: «Меня больше беспокоят нечестные способы ведения бизнеса в мире, ведь эти поступки совершают люди, которые едва ли мечтали о них в детстве. Что побуждает человека разрабатывать программное обеспечение автомобиля, чтобы умышленно скрывать уровень загрязнения? Что побуждает рекламировать продукты, вызывающие привыкание и грозящие смертью?», – Сэм говорил тонким девчачьим голосом. Дин расхохотался. – Ладно, проехали, придурок, – отозвался Сэм. – У меня осталось время только на то, чтобы заглотить утренний йогурт – и мне пора бежать. Скажи, что хоть что-нибудь хорошее с тобой случилось?
Дин повертел свой стакан. Льдинки стукались о стекло.
– Я был на поле. Ну, ты знаешь, где останавливался Луна-парк. Там теперь так пусто. И просторно.
– Окей, одна радостная новость за день – ты не дрочил весь день в спальне.
– Сучонок! Я вообще... Хорошего тебе дня, братишка. Не облажайся там!
И Дин отключился.
Вывел пальцем на столешнице: «Новак», отодвинув конверт с извещение о необходимости внести очередной платеж за дом. И принялся за виски. Сэм бы не одобрил виски в полдень. Да и он сам десять дней назад не одобрил бы. И вообще – холестерин, сосуды, нездоровый образ жизни.

+++
Диванчики были обиты разномастной красной искусственной кожей, а на пластиковых скатертях валялись крошки. Боб Дилан пытался петь о любви и о вечности, а меню неуверенно заявляло, что в забегаловке подают настоящие американские бургеры. Впрочем, запах был действительно недурной: мясо, лук, томаты и что-то еще, какая-то перчинка.
Посетителей было всего трое: парочка задротов со значками с портретом Клинта Иствуда и новенькими «маками» и мужчина в косо сидящем костюме. Даже со спины были видно, что плечики у пиджака посажены криво, а пуговицы наверняка застегнуты неправильно.
Дин еще раз оглянулся по сторонам. Но за стойкой скучала, уткнувшись в книжку, официантка, и кофемашина, когда-то ярко блестевшая хромированной сталью, тихонько жужжала, готовясь приготовить очередную порцию кофе для страждущих.
Мужчина в костюме поднял к носу правую руку. Большие часы обхватывали запястье.
Глубоко вдохнув, как перед нырком, Дин пошел к нему. Под ногами что-то подозрительно похрустывало. Но с каждым шагом Дин все меньше обращал на это внимание.
– Хей! – он улыбнулся и хлопнул раскрытой ладонью по столу. Вазочка с джемом подпрыгнула и обронила на скатерть вязкую каплю. – Нас тогда не представили друг другу. Дин Винчестер. Убийца профессии автомеханика и сам безработный. И я готов пересмотреть...
– «Тогда», когда нас друг другу не представили, и не было.
Дин вздрогнул и опустился на противно скрипнувший диванчик. С его стороны на столе стояла пустая тарелка, на краю которой лежала промасленная визитка: «Лучшие бургеры. Нам даже не нужно их рекламировать». Шрифт, кажется, назывался...
– Бургеры у них действительно лучшие...
– Ты тогда сказал, что ангелы нужны всем. Ведь так, – обращение никак не давалось, но Дин выплюнул его: – мистер Новак...
– Джим, – Дин выдохнул. У этого Джима голос был выше, не таким хриплым, как у парня, наблюдавшего, как он расстреливает ангелов и демонов в тире. – Джим Новак. Не надо «мистер».
Глаза у него были такими же синими. Но вот вместо бездонности и вечности в них была замотанность и беспокойство.
– Про ангелов вам мог сказать мой брат, Эммануэль. Эммануэль Новак.
– Но, – Дин мотнул головой. Костюм у этого парня был явно гораздо дешевле, чем у призрака из Луна-парка, а забот – точно больше. – Но в телефонном справочнике ты единственный Новак в Пало-Альто. Знаешь, что, Джимми, мне нужно найти твоего двойника.
– Которого именно? – он промокнул губы салфеткой, которая едва не расползалась под его пальцами. На безымянном красовалось широкое, но потертое обручальное кольцо. Дин задержался на нем взглядом.
– Что? – медленно выговорил он.
– Вы ищите Новака с моей внешностью. У меня трое близнецов, двух из которых я рад называть своими братьями. А с вами, мистер Винчестер...
– Дин.
– Дин. – Он кивнул. Волосы у него были взъерошены. Не прическа, а воронье гнездо. Дин заставил себя опустить руку – так хотелось их потрогать. – Дин, вы ошиблись. Я хотел бы вам помочь. И помогу. Ведь благодаря вам, – он неуверенно улыбнулся, – у меня есть работа.
Дин вздернул бровь. Официантка с чего-то решила включить вентилятор. Джимми ухватился за свой галстук и начал его мять. Впрочем, дешевой синтетике было все равно, как с ней обращаются.
– Мистер Кроули считает, что старые рекламные методы, в которых я, надо сказать, большой профи, могут быть применены в вашем бизнесе.
– Его. И это не бизнес. Это ад. И, – Дин наклонился вперед, – и я позволил Кроули взять эту власть. Беги от него, Джимми! Беги! Это ад на земле!
– Тогда, Дин, – Джимми коснулся пальцами нагрудного кармана, из которого торчал угол тонкого портмоне, – ты не знаешь, что такое быть безработным отцом семейства. Бог свидетель, я долго это терпел. И Бог услышал мои молитвы. А может, молитвы Эммануэля. Потому никто мне не помог – а тут мне послали работу. И пусть она будет адской, – Джимми тоже подался вперед. Теперь они оба нависали над столом с пустыми тарелками и чашкой исходящего паром чая, – но я ее сделаю, чтобы мои жена и дочь ни в чем не нуждались.
– «Уровень безработицы в Соединенных Штатах...», – механически проговорил Дин.
– Да.
– Из-за меня.
– Разве это теперь имеет значение? – Джимми вытащил из кармана мятую купюру и подсунул ее под солонку. Дин машинально облизнул палец и протянул его к рассыпавшимся белым крупинкам. На вкус соль отдавала текилой. А может, это были его воспоминания.
– Каждому нужен ангел, – вздохнул Джим. – Мои ждут меня дома.
– А где мне найти моего? – Джимми уставился на него, как на умалишенного. – Этот парень в тире, Уриэль, сказал, что если я выиграю, я получу своего личного ангела хранителя. И он ждал меня там. И я выиграл. Он был такой же, как ты. И он тоже Новак.
Джим смотрел на наставленный на него палец и комкал галстук.
– Об ангелах, – Джимми замолчал, будто и не собирался продолжать дальше, но все-таки закончил, коротко взгянув на замершего в напряженном ожидании Дина, – с Эммануэлем поговорить тебе стоит, – медленно, хмурясь, проговорил он. – А мне стоит поторопиться. Работа... – он махнул рукой, поднимаясь и чуть ли не сталкивая на пол тарелки. – У них действительно лучшие бургеры. Я проверял.
Уходя, он подмигнул Дину.
Это точно был не тот парень.
– Бургер! И пиво! Из холодильника! – выкрикнул свой заказ Дин.
Джимми Новак закинул за спину рюкзак и сел на велосипед. И покатил в сторону бизнес-центров. Колеса у велосипеда чуть вихляли. Но в целом Джим держался уверенно. Еще бы: перед тем, как нажать на педаль, он перекрестил дорожку.
– Еще два брата, – пробомотал Дин.
По стеклу с внешней стороны ползла жирная зеленая муха. Иногда останавливалась и поглядывала на Дина фасетчатым глазом, потирая лапками.
– Джимми Новак. Новый офисный раб Кроули...
– Он приходит сюда каждое воскресенье после службы. Знаете, – официантка поставила перед Дином кружку с кофе и блюдце. На блюдце сиротливо жалось к золотой каемочке пироженое-макарони. – Тут недалеко церковь святого Эрика. Там в основном ирландцы. Но и поляки собираюся, да все из Европы. Говорят, у них госпелы – ах! И проповедника раньше продавал сантехнику.
– Так что с убеждением у них все в порядке.
Женщина, расправив желтый фартук, села на место, которое занимал Джимми. Наверное, кожзам на диване был еще теплым. Она достала телефон, потыкала в экран, не обращая внимания на то, как подозрительно Дин пробует кофе: сначала принюхался, а потом сразу же сделал большой глоток, сопроводив его довольным «уууу!».
– Вот. – Она протянула ему телефон. На сделанной от стойки фотографии были, похоже, Новаки. – Его жена, не помню, как ее зовут, и дочка. Клэр.
Клэр обнимала отца за шею, нашептывая ему что-то. А сам Джимми держал за руку жену, которая не теряла времени – расправлялась с ядовито-желтым чизкейком. Ничего более земного придумать было нельзя. Этот человек никак не мог раствориться в темной аллее.
– Он хороший человек. – Официантка подтолкнула к Дину блюдце. – Попробуйте. Не отравитесь. – Она улыбнулась. Морщинки побежали от уголков глаз. – И бургеры у нас действительно лучшие в городе. – Только никому не говорите, – шепотом добавила она. – Я тут одна официантка. Со всем Пало-Альто не справлюсь.
– Как скажете, мэм, – так же шепотом ответил Дин. – Буду держать в тайне. А где найти остальных Новаков? В смысле, братьев славного Джима, вы не знаете? – Она покачала головой. – Один из них точно имеет что-то общее с ангелами...
– Спросите в церкви. У святого Эрика вам, быть может, помогут.

+++
После того, как Лиза ушла, он много раз ездил к ней. Сидел в машине, припарковавшись в конце улицы, смотрел на горящие золотом окна ее нового дома. Потом у Лизы появился новый парень – спец по мотивационным речам. Он летал через всю Америку по два раза на неделе и имел свой канал на «ютьюбе», у самого непопулярного ролика было под миллион просмотров. И вскоре Дин перестал ездить на Кленовую улицу.
Бен и Сэм говорили, что Лиза счастлива. Ее саму об этом спрашивать старшему коммерческому менеджеру Дину Винчестеру было неудобно. Правила офисного этикета, пропечатанные в Кодексе делового поведения, запрещали. Дин не был уверен, что они запрещали лезть в жизнь своей бывшей девушки, но что-то они уж точно запрещали, причем накрепко. И легче было ничего не делать, чем не ошибиться. А Кроули ошибок не прощал, даже если, узнав о них, вкрадчиво улыбался и говорил «ничего, с кем не бывает». С ним самим никогда «не бывало». По крайней мере, никаких данных о его провалах его сотрудники найти не могли. Даже Гарт, изрывший все доступные и недоступные базы данных и пообщавшийся с возможными и невозможными людьми, ничего не нашел. Кроме тысячи очередных подтверждений: Кроули считали первостатейной сволочью и отменным коммерсантом все. В том числе и «Форбс», в очередной – хорошо, второй – раз посвятивший этому засранцу заглавную статью.
Дин закрыл журнал, разрывая страницу, и посмотрел перед собой. С его наблюдательного пункта было хорошо видно, что Лиза и Бен сидят на крыльце и потягивают колу из бутылок. А этот придурок с модной прической толкает им речь. Лиза улыбалась. Перед тем, как она ушла, Дину казалось, что он забыл ее улыбку. А теперь, глядя на нее, он сам начал растягивать губы. Пришлось повернуть зеркало заднего вида, чтобы взглянуть на себя. Несколько раз глубоко вдохнуть – и добавить несколько жизненно необходимых штрихов: взъерошить по привычке гладко зачесанные волосы, сорвать с шеи зачем-то повязанный галстук.
Еще через полчаса, Дин пронесся на своей «импале» мимо дома Лиз – выбрасывая из окна охапку роз и коробку с фейерверками. Бен вскочил со ступенек, замахал ему рукой. А Дин несся дальше, включив на полную громкость зеппелиновскую «Лестницу в небо». Кажется, Лиз смеялась.
А вечером Сэм хватался за голову, не обращая внимания на то, что камера на его айфоне была включена:
– Ты ищешь какого-то Новака? Ангела?! Дин, ты совсем с катушек съехал?
– Было бы с чего съезжать, – буркнул Дин. – Мне все равно нечем заняться.
– Ваша с Гартом идея с «Б.О.Г.»’ом и то выглядит разумнее! Хотя вы оба те еще психи!
– Тогда я тебе не буду рассказывать, что собираюсь наведаться к Кроули.
– Что?!

+++
Кроули, конечно, дал указание, не пускать его в офис. Разве что не развесил по углам объявления: разыскивается Дин Винчестер, особые приметы – смазливая мордашка и автомобиль «импала» 1967 года. Идти по этажам, хлопать по плечам охранников и бывших коллег, оставляя некоторым двадцатидолларовые купюры, и улыбаться было весело. Дин даже напевал себе под нос, поднимаясь все выше и выше, преодолевая одно препятствие за другим. Когда лифт проносился мимо этажа, на котором еще совсем недавно работал он сам, а еще Михаил и Мэг, он задержал дыхание. Но цифры на табло сменились – он поднимался все выше.
– Мне назначено. Вы же не хотите злить папочку? – сообщил Дин охранникам и секретарю, приподнявшемуся из-за своего стола у входа в кабинет Кроули.
– Но у него посетители...
Дину было все равно. Рванув галстук, нестерпимо душивший его ровно с того момента, как он завязал его этим утром, он шагнул вперед. Обеими руками толкнул двери. Они беззвучно распахнулись.
Кроули разговаривал по телефону, стоя у панорамного окна. А еще Дин успел заметить бежевый тренч. Потом охранники его все-таки скрутили и вытащили к лифтам. Секретарь оттирал пот с лица и смотрел на Дин так, будто готов был самолично перегрызть ему горло.
– Эй, парень, остынь! Ты, конечно, его цепной пес, но на людей-то бросаться зачем?
Ответом Дину было рычание. В лифт его затолкнули с такой силой, что он впечатался скулой в стальную стену. Так его и зажали. Охранник проследил, чтобы «импала» выехала с парковки. В зеркало заднего вида было видно, как он докладывает обстановку, чуть наклонив голову к левому плечу – туда обычно крепился микрофон. В полумраке парковки его глаза казались целиком черными, без полоски белка. Дина передернуло.

Почти до полуночи он сидел в машине. Наблюдал за выходом из бизнес-центра, за тем, как пустеют этажи, один за одним. Свет оставляли включенным. Коробка из стекла и бетона пустела.
Паренек, подвезший по заказу Дина китайскую еду, которую он съел, пристроившись на капоте, не преминул задать вопрос, не агент ли он ФБР, да еще и зябко повел плечами. Похоже, у него были проблемы, так он дергался. Дин кивнул – да, агент. Город затихал: движение на улицах становилось все менее и менее интенсивным, пока не свелось к полетам летучих мышей и огромных бражников.
Сэм прислал смс: «Что делаешь?». Дин прочитал, но не ответил.
Ближе к полуночи его начало клонить в сон.
И, похоже, синие глаза в темноте ему приснились. Во всяком случае, когда он поднял голову, которую пристроил на руле, никого рядом не было.
– Эй?! – на всякий случай окликнул Дин. – Я тебя ищу, гребаный ты ангел!
Но ему никто не ответил.

+++
Дин увидел его сразу: красный «порш» Мэг с выразительным стикером на заднем стекле спутать с другой машиной было невозможно. А сейчас она была припаркована на заднем дворе крошки-церквушки, будто перенесенной прямо из Швеции, вместе с зеленым холмом и белыми гусями, топчущими его склоны. Птицы косили на Дина круглыми глазами и шипели, вытягивая шею. А он смотрел то на «порш», то на витражи. Видимо, сам святой Эрик, облаченный в нечто, подозрительно напоминающее тренч, сурово наблюдал за пустым храмом. Если верить расписанию, вывешенному на доске у входа, служба проводилась здесь только по выходным и большим праздникам. Но отец Эммануэль принимал страждущих всегда: его телефон, напечатанный двадцать шестым шрифтом, был еще и выделен жирным и подчеркнут красным маркером. Правда, теперь Дин сомневался, что это был именно маркер, а не помада для губ.
– Пришел помолиться, Винчестер?
– И я рад тебя видеть, Мэг Мастерс. Замаливаешь грешки? Или совращаешь падре?
Как и откуда она появилась, Дин не понял. Но сейчас, когда на шее не висел галстук-удавка, любезничать с Мэг не хотелось. Тем более, что она стояла как раз на ступеньках, ведших к боковому входу в храм, спрятанному между статуй.
– Насчет «совращаешь» ты точно подметил. – Смеясь, она вытащила из сумочки пачку тонких сигарет и блестящую зажигалку. Дин привычно приподнял руку, защищаясь от посылаемого в глаза «солнечного зайчика». – И я так в этом преуспела, что он даже позволяет мне тут курить.
– Сосешь хорошо? – ощерился Дин.
– Спроси у него сам, – Мэг посторонилась и обернулась. – Дорогой, к тебе тут пришли!
– Иду.
Дин вслушивался в искаженный каменным коридором голос.
– Чем могу вам помочь?
Отец Эммануэль выглядел почти так же, как Джимми Новак, тем более что сутану он уже снял. Под мягким джемпером пряталось крепкое тело, а во взгляде усталость – и любовь к ближнему. Он нежно приобнял Мэг за плечи, забирая у нее сигарету и туша ее – зажав горящий конец между большим и указательным пальцем.
Дин медлил. Мэг щерилась и нетерпеливо постукивала каблучком.
Гуси, один за другим, спускались в прудик. Переходили его, плюхая перепончатыми лапами по воде, и протискивались мимо разросшихся кустов с белыми ягодами. Шипели и ворчали.
– У вас что-то случилось? – настойчиво, но негромко спросил священник.
– Кроули его вышвырнул. Правда, дал «волчий билет». Но Дину Винчестеру туда и дорога.
Дин дернулся от этих слов, как от пощечины. Отец Эммануэль покачал головой и легонько ударил Мэг по пальцам – не надо, молчи, зачем ты так.
– Дин Винчестер?
– Да. – Как будто он мог что-то отрицать. И чуть ли не взахлеб продолжил. – Вы же в воскресенье не были в Луна-парке? Я встретил там Новака. Он сказал, – Дин покосился на Мэг. Та дернула плечом: никуда я не уйду, Винчестер. – Он говорил про ангелов.
Эмманиуэль смотрел на него почти так же, как тот парень в парке. Внимательно, по-птичьи наклонив голову, вслушиваясь в смысл, проскальзывающий между слов Дина, может быть, тот самый, о котором Дин и не подозревал вовсе.
– У нас с Мэг были другие планы на тот вечер. Да и не любитель я таких развлечений.
Он приобнял ее. Обручальное кольцо, не такое широкое и неоднозначное, как у Мэг Мастерс, блеснуло на солнце. Мэг, даже не проворчав ничего насчет прически и смятого пиджака, положила голову ему на плечо.
– Так вы... Того? Женаты?!
– А что тебя удивляет, Винчестер?
– Да так... Он вроде как хороший человек...
– А я всегда выбираю лучшее!
Мэг коротко чмокнула Эммануэля в щеку, растерла след от помады. Гуси, еще плескавшиеся в прудике, раскричались: да как так можно, да что за разврат! Но затихли и снова потопали дальше по своим делам.
– Я что-то еще могу для вас сделать?
– Отпустить ему грехи. Я тебе рассказывала. Из-за его изобретения у нас в стране подскочил уровень безработицы. А ума предложить Кроули программу переподготовки для механиков, у гения не хватило. «Б.О.Г.» докопались до истины и прижали нашу контору. Кроули-то выкрутится, – Дин видел, как морщится Эммануэль при каждом упоминании этого имени, – а вот Винчестера он выкинул, чтобы не мозолил глаза. Ты чертовски надоел королю Ада, мальчик. Да и «Б.О.Г.» тебе не сильно рад.
– Да уж... Они, по-моему, никому не рады...
– Вы уже были у них? – оживился священник. – Что они вам сказали?
– Что не хотят меня видеть, – усмехнулся Дин. – И что я должен быть рад, что они не подают на меня в суд.
– У них хорошие юристы.
– Божественные.
Повисло молчание.
– Если захотите поговорить, – было очевидно, что эти слова отец Эммануэль произносил уже несколько тысяч раз. – Приходите.
– Да я и пришел, – усмехнулся Дин. – Ваш брат сказал, что если я ищу Новака, имеющего отношения к ангелам, то мне стоит спросить вас.
– Джимми бы так не сказал, – вздохнул Эммануэль. – И если вы ищите Новака, который гулял бы по Луна-парку, то вы ошиблись адресом. – Он вздохнул еще тяжелее. – Наведайтесь к садовнику из старого Цветочного сада. А нам пора.
– Садовнику?
Но Мэг и Эммануэль уже спешили к «поршу». А гуси громко и надрывно кричали и шипели, вытягивая шеи в сторону Дина.
Зазвонили колокола – какой-то ребенок подошел к установленной перед центральным входом в церковь колоколенке и начал дергать за шнуры.

+++
Перед тем как ехать в Цветочный сад, Дин провел пару часов перед бизнес-центром, наблюдая за бывшими коллегами, уходящими с работы, и за тем, как мечется по иллюминированному кабинету тень Кроули.

[продолжение в комментариях]

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для Spirit of magic

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Что такое ветер
Получатель:  Spirit of magic
Автор:  Uccello Spreo
Размер: мини
Пейринг/Персонажи: Дин, Кастиэль; Беспокойнички
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Никогда не знаешь, что найдешь и потеряешь.
Примечание: Подарок для Spirit of magic, которая хотела чтиво с беспокойничками под пледик)

Когда на землю опускается ночь — та самая, единственная-волшебная, сказочная и незабываемая, никто не может сказать, что с ним случится. Никто не может подняться вдруг и, на секунду задумавшись, напророчить себе ближайшее будущее, мол, через пять минут я встречу любовь своей жизни. Или, может, работу своей мечты. Или — познакомлюсь с самыми лучшими ребятами из всех, кого я когда-либо мог узнать. И мы подружимся. Никто не властен над собственной судьбой, если она уже занесена в небесную книгу золотым пером рукой Всевышнего.

И если тебе суждено погибнуть под снегом, который весь день падал с неба крупными хлопьями и засыпал знакомую тропу, то тебе этого не избежать.

Если кто-нибудь не вмешается.

* * *

Снег сыпался сверху. Он сыпался и сыпался с самого утра, ни на минуту не прекращаясь, и ветром намело футов пять, не меньше, а может, и все двадцать — и все под ноги. Дин плелся по старой дороге, уверенный, что вовсе не сбился с пути. Он точно помнил, что повернул сразу после покореженного дерева — хорошо знакомого, между прочим, и второго такого быть не могло. Дорога поначалу исправно вела к дому, в котором его ждали на Рождество и были уверены, что он останется еще на пару-тройку дней, и Дину очень хотелось именно этого — побыть в праздники вместе с родными, увидеть брата, маму и отца, с которыми не встречался больше двух лет.

«На Рождество мы собираемся в Корвилл», – сказала мама по телефону неделю назад. Дин, расправившись с подарками — которые сейчас тащил в тяжелом массивном рюкзаке вместе с ноутбуком — выехал из Города рано утром, чтобы сейчас, четырнадцать часов спустя, заплутать среди трех прекрасно знакомых берез. Через два часа должно было наступить Рождество, а он все еще был в лесу, на старой-престарой дороге, которая, судя по всему, теперь вела совсем не в Корвилл.

И почему они выбрали Корвилл? Что мешало им остаться в Лоуренсе? Почему потащились на другой конец заснеженных Штатов, зачем-зачем-зачем? Отплевываясь от летящего в лицо снега, Дин жалел, что не подумал об очках для катания на лыжах. Хотя если бы всё можно было предусмотреть, то он явно не потащился бы в лес, а уговорил родителей на родной привычный Лоуренс.

Скажете, телефон? Да кому он сдался, этот телефон, разряженный? Дин за пять минут до выхода из дома обнаружил, что не поставил его ночью на зарядку, хотя был уверен, что подсоединял к проводу. Но оказалось — нет, думал не о том, и телефон всю ночь пролежал на тумбочке около розетки, одинокий и всеми покинутый. И от тоски, наверное, растерял еще двадцать единиц заряда без вайфая и мобильного интернета, просто так. Дин за время пути не смог найти доступной розетки — все такие недоступные были, подумать только — и сейчас совершенно разряженный телефон кирпичом лежал в кармане, совсем даже не грея стоимостью и обилием приложений.

Дин фыркнул и отвернул лицо, благодаря непонятно кого за редкие, но тем не менее яркие фонари. Он шел от одного к другому — и это понятно, потому что расставлены они были вдоль его пути, поэтому от света было никуда не деться. Глупо было бы, согласитесь, если бы он сорвался с места и убежал вглубь леса, даже не оглядываясь, просто в протест фонарям? Вот и Дин так думал, молча следуя по оранжевым кругам.

Он раздраженно задрал рукав пуховика, открывая взгляду отцовские часы. С каждой минутой — что логично — оставалось все меньше времени на то, что он дойдет, и все сильнее росло опасение, что он все-таки сбился с пути. То дерево не выходило у него из головы, но кто знает, может, их таких вообще полным полно в этом лесу? Просто по всем его представлениям он уже должен был полчаса как дойти до дома, обнять маму, которая скучала, отца, который ворчал во время обязательных недельных звонков, и брата, который предпочитал отмалчиваться при родителях и только потом перезванивал и рассказывал о своих приключениях с девушками, особенно с одной. Дин над ним насмехался и сыпал советами, и Сэмми следовал каждому, все ближе и ближе подбираясь к тому, чтобы... Ну, это уже для взрослых ушей. Дин, в общем, им гордился. Но это был его секрет.

Самое паршивое было то, что он начал замерзать. Потому что чем меньше у него оставалось времени, тем резче становились порывы ветра, которые начали швырять ему в лицо острый снег, царапающий как осколки стекла. Снежинки — колючие, мерзкие — летели в глаза, оставались на ресницах, губах, даже не тая. Это определенно было плохим знаком. Дин обнял сам себя, сберегая тепло и жалея, что не может как следует растереть собственные окоченевшие ноги. Он продолжал двигаться вперед, хотя, вероятно, продуктивнее было повернуть назад и попытаться найти место, где он неправильно свернул. Странно, что эта мысль пришла в его задубевшую голову только сейчас.

Спину ломило — ветер, развлекаясь, то толкал его вперед, и Дин чуть не падал носом в снег, то дул спереди, не давая идти. Дин преодолевал препятствия в виде выросших сугробов, действительно ощущая, что еще чуть-чуть, и он просто сядет в снег, чтобы заснуть. Разумеется, навсегда — проснуться на таком морозе у него больше не получится, и отшучиваться теперь было нельзя. Все стало слишком серьезно, и назад он просто не дойдет.

Дин попытался усмехнуться, мол, где наша не пропадала, подумаешь тоже, ветер, что за ерунда. Он доберется до дома, он вручит подарки, он получит свой кусок маминого пирога и потом присядет на уши младшему брату, прячась от отцовского внимания — все будет, как обычно, и он вовсе не погибнет тут, под снегом. Нет, нельзя сидеть, нельзя останавливаться — нужно идти, нужно двигаться, чтобы не заледенеть. Не сдаваться, черт побери. Нет, не смей тормозить — давай, переставляй свои ноги, кривые-кривые ноги, шаг, еще шаг, еще... Давай, мама ждет, отец будет рад, брат расплачется, как девчонка... ну же, Дин.

Он упал на колени, когда очередной порыв ветра ударил его в спину. Опершись руками в снег, он попытался встать, но от переноса веса он провалился вперед, поцеловав сугроб и припорошив лицо мелкими снежинками. Они не таяли. Дин хотел было улыбнуться - сам себе, проверить мимику, то есть, не потрескаются ли у него щеки, и ветер тут же швырнул в него снегом. Дин повалился вперед, придавленный весом рюкзака, и подумал, что так и будет лежать — немного отдохнет и дальше пойдет, минутку, не больше.

Жаль, что семью он так и не увидит.

– Если бы я знал, что ты такой бестолковый, – совершенно неожиданно раздалось сверху, но Дин не пошевелился, решив, что уже проваливается в сон. – Открой глаза, дурень! – кто-то толкнул его в плечо, и Дин соизволил повернуть голову на голос. Глаза его пораженно распахнулись, и он подался назад, усаживаясь на колени — снегопад прекратился, ветер успокоился. Луна светила ослепительнее фонарей, которых, кстати, рядом не было ни одного. Вокруг было белым бело, и, осматриваясь, Дин восхищался тем, как потрясающе поблескивал снег. И больше никого не было.

– Я умер? – помрачнев, спросил Дин непонятно у кого, уверенный, что кто-то точно его толкал. Но сейчас он был совершенно один, а значит, он или бредит и скоро погибнет, или... он бредит. Иначе и быть не могло. И от этого стало очень печально.

– Нет, ты не умер, – раздраженно произнес голос — низкий, хриплый, грубоватый. Дин повернул голову на звук и застыл, увидев футах в семи незнакомого парня в голубой накидке и серебряным венком на голове. В руке у него был тонкий изогнутый посох, на ногах — легкие черные сапоги по колено, взгляд — недовольный, глаза — синие-синие. Дин отмер и закашлялся.

– Кто...ты? – спросил он. – И откуда взялся здесь?

– Не тебе задавать мне вопросы, – сказал незнакомец. – Я показывал тебе правильный путь, но ты игнорировал, упорно продолжая идти не в ту сторону.

– Показывал? – воскликнул Дин, не веря и ничего не понимая. – Как тебя зовут, парень?

– Я не парень, – бросил тот и в одну секунду оказался точно над Дином. Наклонившись, он приблизился к его лицу и выдохнул, опалив ледяным воздухом: – Зовут меняКастиэль. Я Зимний Ветер, Дин. А ты меня не слушал.

– Какой Зимний Ветер? – округлив глаза, переспросил Дин. – Какой еще Зимний Ветер, что за херня? Откуда ты знаешь мое имя?

– Ты шел против моей воли, Дин, – уже спокойнее сказал Кастиэль и выпрямился. – Я направлял тебя, а ты меня не слушал.

– Я тебя впервые вижу, Кастиэль. Что значит я тебя не слушал? Здесь никого не было, я один во всем лесу! – вскричал Дин, р зко поднимаясь на ноги. Что странно — рюкзак на плечи больше не давил, и усталость тоже пропала. Стало теплее — он опустил капюшон, оставшись просто в тонкой шапке, и уставился на Кастиэля, который, к счастью, все еще был рядом.

– Я — Зимний Ветер, Дин, – снова повторил Кастиэль.

– Да что это... О. О. Ого.

– Я так думаю, что ты наконец понял, о чем я говорю.

– То есть, это ты швырял снег мне в лицо? – сощурившись, спросил Дин.

– Это было необходимостью, – ответил Кастиэль.

– Разумеется, – кивнул Дин. – Так я умираю, раз я не умер и вижу тебя, хотя тебя тут нет?

– Нет, ты не умер, – уклончиво сказал Кастиэль. – Но ты умрешь.

– Как обнадеживающе, – восхитился Дин. – И возможности избежать этого нет?

– Есть, – так же уклончиво произнес Кастиэль.

– И что это за возможность? – почти терпеливо поинтересовался Дин.

– Я могу перенести тебя к твоей семье.

– Но?..

– Но не за просто так.

– Кто бы сомневался, – кивнул сам себе Дин. – Мало того, что я вижу несуществующее, так оно еще со мной торгуется. Это даже не смешно, знаешь ли. И что я должен сделать?

– Ничего, – ответил Кастиэль на последний вопрос, проигнорировав все, что прозвучало перед ним.

– Поразительно, – снова восхитился Дин. – Ни за что бы не подумал. Я, конечно, чувствую подвох, но мне кажется, что моя семья будет рада меня видеть живым, поэтому я не должен раздумывать над таким щедрым предложением. Давай, Кастиэль, действуй — разморозь мое окоченевшее тело, верни меня к жизни, перемести меня сразу в горячую ванну!..

У него было еще несколько красивых фраз, но озвучить их не удалось: Кастиэль взмахнул посохом, и тот весь засветился ярко-голубым цветом. На верхушке вспыхнула звезда, и что-то перехватило Дина поперек живота, словно его подцепил огромный крючок. Выдернуло из одного места и перенесло в другое, сбросив на снег как бесполезный мешок с мукой. Поднявшись на ноги, Дин осмотрелся, и ему пары секунд хватило, чтобы узнать родной и любимый Корвилл — маленький-маленький городок,затерянный среди леса. Дин обрадовался, ощутив за спиной тяжелый рюкзак, почувствовав, как щеки болят от холода. Обернулся, думая, что Кастиэль все еще тут, и не ошибся — тот висел в воздухе, выглядя немного угрожающе, и строго смотрел на Дина.

– Я приду к тебе весной, – сказал Кастиэль. Дин озадаченно нахмурился, обеспокоившись его словами, но отказался жалеть о содеянном, думая прежде всего о семье, которая бы не пережила потери. Что он должен Кастиэлю? Душу? Первое, что кинется в ноги? Последний кусок пирога? Зимний Ветер молчал, и Дин не выдержал.

– ...И все? А дальше?

– И ты узнаешь, чего тебе стоило твое спасение, – величественно договорил тот.

– И чего мне стоило мое спасение? – воскликнул Дин. – Почему ты не можешь сказать мне прямо, скажи, как есть, чтобы я подготовился к возвращению долга...

– С первым днем весны моя служба подходит к концу, Дин, – взглянув на него, сообщил Кастиэль. – И я становлюсь человеком. И я за тобой приду.

– Это похоже на угрозу, – пожаловался Дин, чувствуя растерянность и совсем немного страха.

– Это не угроза, Дин. Это обещание, – обронил Кастиэль и исчез в ярких голубых сполохах.

– А конкретнее?.. – протянул Дин, так ничего и не поняв. Никто не отозвался, и он, подождав пару минут, пожал плечами. Развернулся в сторону своего дома, взглянул на часы, которые показывали времени меньше, чем в последний раз, и поторопился к родным, как никогда сильно чувствуя желание их увидеть.

А весна... до весны еще далеко.

Конец.

* * *

– Как — конец? – возмутилась Мара. – Что еще за конец? Кто заканчивает на таком месте?

– А что не так с местом? – протянул Шинигами-сама, выплывая из-за кресла, в котором гордо восседала Миктлантекутли, поблескивая золотым телом в свете каминного огня.

– Что не так с местом, вы спрашиваете? – повторила Мара, сверкая глазами. – Где? Где, я вас спрашиваю, конкретика? Даже Дин ее захотел! Аид!

– Что — Аид? – недовольно произнесла Аид, закладывая книгу пальцем и закрывая ее. На обложке мелькнуло «Фанфики народов мира, том I», но никто не стал заострять на этом внимание. – Тебе не понравилось?

– Понравилось, – сказала Мара.

– В тексте нет обещания совместного будущего? – вклинилась Хель, вопросительно воззрившись на богиню.

– Допустим.

– Текст ангстовый и подлежит уничтожению? – почти равнодушно поинтересовалась Хине-нуи-те-по, не отрываясь от чтения собственной книги.

– Нет, но...

– Ох уж эти «но», – покачала головой Идзанами. – Я слушала — и мне понравилось. Рейтинг, конечно, был бы кстати, но я не представляю, как бы Аид читала вслух рейтинговую сцену. Это даже для нее слишком лихо. Хотите, я вам сыграю? – спросила богиня. – Мне как раз в голову пришла мелодия, под которую эта история зазвучит немного иначе...

– Отличная идея! – воскликнула Аид, прижимая к себе книгу. Шинигами-сама подозрительно на нее покосился и перевел взгляд на Миктлантекутли, которая закатила глаза и промолчала. – Мара, тебе не понравилось? – осторожно спросила Аид.

– Я уже сказала, что понравилось, – сказала богиня. – Но так интересно, что дальше...

– Интересно? Правда? То есть, будущее у истории есть?

– Конечно, есть, – ответила Мара. – И я совсем не прочь его узнать прямо сейчас! Вот было бы продолжение, – вздохнула она.

– Ну, я... В смысле, я думаю, автор обязательно его напишет. Слово скаута. Он мне дал, в смысле. Слово скаута дал, что напишет продолжение. Автор. Мне, – отрывисто произнесла Аид и, вдруг поднявшись с кресла, извинилась и вышла из комнаты, унеся с собой книгу. Шинигами-сама снова переглянулся с Миктлантекутли, которая с улыбкой произнесла:

– Автор дал ей слово. Все поняли?

– Думаешь, опять пошла по клавиатуре стучать? – спросил Шинигами.

– Да зуб даю, – ответила вездесущая Хель вместо Миклтантекутли, и все рассмеялись.

– Таинственность — не ее конек, – смеясь, покачала головой Эрешкигаль.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для TerryBolger

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Желтые начинают и выигрывают
Получатель:  TerryBolger
Автор:  gerty_me
Бета:  Barbara Wild,  *Жужик*
Фандом: Supernatural RPS
Размер: мини, ~ 2000 слов
Персонажи/пейринг: Миша Коллинз/Дженсен Эклз
Жанр:ER, кроссовер с м/ф "Гадкий Я". Флафф и миньоны
Рейтинг: PG-13
От автора: С новым годом, дорогой  TerryBolger! Счастья, любви, снега зимой, моря летом и цветов круглый год и хорошего настроения!

Миньоны раздражали Дженсена примерно также сильно, как необходимость заполнять налоговую декларацию. Даже если львиную долю доходов удавалось скрывать от правительства, заполнение вороха бумаг никто не отменял.

В Мишином списке суперважных жизненных вещей миньоны занимали почётное второе место. На первом расположились злые дела, на третьем – маменька, и где-то в первой десятке между страстью к комиксам DC и любовью к карамельному латте приютился Дженсен.

В свою очередь, миньоны так сильно любили Мишу, что совсем не обращали внимания на его парня. Это немного обижало, если честно. Миша, конечно, Король Зла, но и Дженсен вполне себе принц.

Принц, который понятия не имел, как вести себя с этими странными большеглазыми существами. Они дети? Подростки? Взрослые? Миша утверждал, что им тысячи лет, но их поведение никак не желало вписываться в какие-либо возрастные нормы. Миньоны были бесцеремонными, назойливыми и определённо ревновали Мишу к его парню.

Вчера один протиснулся между ними, когда они целовались в коридоре.

Два дня назад Дженсен заметил парочку миньонов, висящих на люстре. Он как раз запрокинул голову, чтобы Мише было удобней облизывать его шею. Между прочим, это была спальня Миши, а его руки как раз находились у Дженсена в джинсах и стискивали ягодицы. Надо ли говорить, что продолжения не последовало. Упало всё и сразу – и настроение, и возбуждение. Становилось жутко от одной только мысли, что миньоны могли наблюдать за ними ночью, когда Миша лежал на животе, волнующе прогнувшись в пояснице, а Дженсен смазывал его великолепную задницу и свой не менее великолепный...

Нет, он на такое не подписывался. Секс – это только для двоих. Пусть даже прозвучало старомодно.

Дженсен вовсе не требовал от своего парня чего-то сверхъестественного. Просто чуточку больше внимания.

И чтобы в эти редкие моменты рядом не околачивались вездесущие миньоны.

И чтобы можно было целоваться без оглядки по сторонам и залезания в шкафы на предмет обнаружения там любопытных жёлтых лиц.

Надо поговорить с Мишей, когда тот вернётся из Бостона. Сейчас там проходит съезд докторов зла со всего мира, и Миша, конечно, умчался быстрее ветра. Сам Дженсен поехать не смог: его эксперимент как раз вошёл в активную фазу, когда нельзя было надолго отвлекаться. Оставалось только следить и ждать результатов. Занятие скучное, нудное, долгое; вот и лезет в голову всякое…

Дженсен протянул руку и взял со стола свежий сэндвич (копчёное филе индейки и соус гуакамоле – откуда такая изысканность?). Съел с наслаждением, запил горячим капучино. Бутерброд был вкусным, кофе – словно только что принесённым из «Старбакса». Наелся, согрелся и настроение поднялось. Унылые мысли сменились мечтами. Представил, как будет здорово, когда он всё-таки изобретёт газ, который сможет лето превращать в зиму. Не на всей планете, конечно, Дженсен всё-таки не господь бог. Но во дворе или парке – в лёгкую. Название своему газу придумал соответствующее – «Летнее Рождество». Немного претенциозно и вычурно, согласен, но это его изобретение, чёрт побери! Как хочет, так и называет! Зато сможет создавать катки в парках, обращать в лёд столбы пламени и заставлять облака ронять хлопья снега на землю. Вот оно, настоящее зло – зима посреди лета! Правда, пока зима была только в лаборатории. Повышать температуру было нельзя, Дженсен отключил все термостаты и теперь сидел, кутаясь в плед. Нос покраснел, в горле запершило, пальцы двигались с трудом. Он чихнул раз, чихнул ещё раз, потом и вовсе расчихался, да так, что не мог остановиться. Вытер нос уголком пледа.

Как же это всё не вовремя, а…

Эксперимент на стадии завершения бросить не мог, поэтому просидел в холоде ещё сутки. Результат счёл удовлетворительным и с чувством исполненного долга пополз к своей кровати. Заснул сразу, как только рухнул в постель, как был, в очках, ботинках и лабораторном халате.

Проснулся глубокой ночью, еле продрал глаза. Включил светильник на прикроватной тумбочке. На его кровати сидел миньон (кажется, его звали Боб. Про себя Дженсен называл его «Боб-всех-доставший-своей-добротой»). Дженсен пошевелил пальцами ног, посмотрел на свои руки. Та-а-ак… Его раздели полностью, и слава богу, что оставили трусы! В противном случае Дженсен бы не ручался за жизнь Боба. Одним больше, одним меньше, подумаешь. Никто их не считал и инвентаризацию проводить не будет. Ну, Дженсен на это надеялся, по крайней мере.

Боб что-то заверещал, в комнату забежали ещё двое.

– Привет, Боб. Привет, остальные, – прохрипел Дженсен. Горло саднило, грудь сдавливало, а в глаза словно насыпали песка.

Один миньон сунул ему в рот градусник (Кевин. Его точно зовут Кевин. Кевин-в-каждой-бочке-затычка), второй (а это Стюарт, Стюарт-гитарный-парень) деловито обмотал шею полосатым Мишиным шарфом. Боб сидел рядом, держа наготове чашку и баночку мёда.

Лечить они его собрались что ли…

Кевин вытащил градусник, что-то пискнул, взял с тумбочки телефон Дженсена и стал кому-то звонить. Хотя почему кому-то? Мише, конечно. Дженсен даже возмутиться не успел, как ему в рот вместо градусника сунули ложку мёда и залили всё чаем.

Из телефона раздался любимый взволнованный голос, и у Дженсена моментально потеплело в груди. Чёрт возьми, когда это он так успел привязаться к этому невозможному человеку?

– Три часа ночи! Что-то случилось?

– Всё в порядке, – прохрипел Дженсен со своего места и попытался отобрать трубку.

Кевин телефон не отдал, что-то сам заверещал, пялясь на экран, наверняка жаловался на Дженсена.

– Я же просил вас проследить! – возмутился Миша на другом конце линии. Кевин снова что-то виновато проверещал.

– Дай ему телефон.

Кевин приложил телефон к уху Дженсена.

– Ты простыл, – констатировал факт Миша.

Ну прямо Капитан Очевидность!

– Немного, – вынужден был согласиться Дженсен. – Не стоит обращать внимания. Со всеми бывает.

– Я приеду.

– Ты два года ждал эту конференцию. Радовался, как ребёнок, когда получил приглашение. Поэтому нет, Миша. Не приедешь. Лёгкая простуда – не повод срываться с места, – уверил его Дженсен и обеими руками заткнул рот, чтобы не раскашляться. Попытался судорожно вздохнуть, потом просто накрылся одеялом с головой и глухо закашлял, надеясь, что Миша его не услышит. Кевин снова что-то заверещал в трубку, наверное, сдал Дженсена с потрохами, предатель. Дженсен выбрался из-под одеяла и решительно выхватил свой телефон из чужих цепких ручонок.

– Я правда в порядке, Миш! Пожалуйста, оставайся в Бостоне. Утром схожу за антибиотиками и к твоему приезду буду, как огурчик.

– Вяленый какой-то огурец, – недоверчиво хмыкнул Миша. – Ладно, сейчас три часа ночи и нам всем давно пора спать. Отложим решение до утра. Береги себя.

Уфф, пронесло. Дженсен быстро попрощался и нажал отбой, пока Миша не устроил допрос с пристрастием.

– Не смейте брать мои вещи без спроса, – сердито сказал он пялившимся на него миньонам, сполз по спинке кровати, поплотнее закутался в одеяло и заснул. Кажется, перед этим Дженсен слышал, как кто-то стал напевать ему колыбельную на непонятном языке, но, скорее всего, ему это только послышалось.

Разбудил его солнечный свет, вовсю заливавший комнату. Ночью ведь никто не удосужился задёрнуть шторы. Сам он был слишком слаб, чтобы встать с кровати, а от миньонов ждать такой сообразительности не приходится. Вылез из-под одеяла, зажмурился, привыкая к слепящему свету. В горле першило сильнее прежнего, зато в груди болело меньше, перестало ломить суставы. Правда, перед глазами всё плыло. Наверное, у него жар, и, чёрт, надо как-то встать с кровати и найти в себе силы доползти до аптеки.

– Ты проснулся.

Осторожно повернул голову на голос. Рядом с ним на кровати лежал Миша. Может, у Дженсена галлюцинации, но сердце всё равно затрепетало в груди, как крылья бабочки.

– Привет. – Миша протянул руку и погладил по щеке. Прикосновение было прохладным и мягким, и Дженсен, прикрыв глаза, потянулся за лаской, как котёнок. – Тебе надо немного поесть, прежде чем принять антибиотик. Я скажу, чтобы принесли бульон.

Дженсен соврёт сам себе, если заявит, что не обрадовался появлению Миши. Обрадовался, и даже очень. Вчера ночью он чувствовал себя слабым и покинутым – отвратительное ощущение. Болеть вообще хреново, болеть одному – хреново вдвойне. Но Миша приехал, Миша гладил его лицо и смотрел с такой нежностью, словно Дженсен для него – самое важное, что есть на свете, и от этого становилось легче.

– Ты приехал. Не надо было, – мягко укорил он Мишу, при этом значительно покривив душой.

Надо было! Ещё как надо было! Если бы Миша заболел, Дженсен сорвался бы к нему с другого конца света, забросил бы все свои дела, сорвал бы даже опыты в заключительной стадии, развернул бы самолёт! А вот насчёт Миши уверен не был. И теперь от мысли, что он вернулся, стало легче дышать.

Миша помог ему привстать и с удобством устроиться на подушках.

– Ты хрипел и стонал в трубку, как неупокоенная душа. Я вылетел первым рейсом.

В спальню вошёл Боб, несущий поднос с тарелкой бульона, чесночной булочкой и апельсиновым соком. Даже странно, что он не споткнулся, не пропахал лицом ковёр и не опрокинул содержимое тарелки на них. Наверное, очень старался идти осторожно. Миша забрал у него поднос, Боб тут же забрался на кровать, уселся в ногах Дженсена и уставился на него своими большими преданными глазами.

– Пусть он уйдёт, – попросил Дженсен. – Скажи ему.

Боб надулся, быстро скатился с кровати, споткнулся о загнутый край ковра, упал, подскочил и скрылся за дверью.

– Ну вот, ты его обидел. – Миша протянул ко рту Дженсена ложку с бульоном. – Зачем?

– Они везде, – проворчал Дженсен. – Когда мы целуемся, принимаем душ, трахаемся. Даже когда я болею, они тут как тут. И, между нами говоря, Миш, твой парень не очень-то нравится твоим же фанатам.

– Дурак. – Миша сунул ему в рот очередную ложку с бульоном. – Они тебя любят.

– Что-то я не заметил, – пробурчал Дженсен, проглотив ароматный бульон, бальзамом прошедшийся по всему пищеварительному тракту.

– Миньоны о тебе заботятся так же, как обо мне. Только не говори, что не замечал, как они таскают тебе в лабораторию бутерброды и горячий кофе.

– Так вот откуда был этот кофе!

Дженсен смутился. Немного. Совсем чуть-чуть. В своей умной голове, сплошь забитой мыслями о сложных экспериментах и новых изобретениях, вопрос о том, откуда в его лаборатории берётся еда, находился где-то в самом низу иерархической лестницы вопросов.

Миша скормил Дженсену весь бульон, заставил запить антибиотик соком, помог улечься, а сам устроился рядом.

– Спи, – попросил он. Положил прохладную ладонь на его горячую щеку. – Во сне дети выздоравливают, мама всегда так говорила.

– Я не ребёнок.

– Конечно, нет, – рассмеялся Миша. – Если бы ты был ребёнком, я бы не смог делать с тобой вот так.

Он прижался к его губам своими, одновременно запуская руку в пижамные штаны. Дженсен тихо простонал, подался бёдрами вперёд. Еле нашёл в себе силы оттолкнуть своего парня.

– Ты можешь заразиться!

– Я пью витамин С, – возразил Миша таким тоном, словно витамин С являлся панацеей от всех болезней. – Не сопротивляйся, я знаю, что ты хочешь.

Предательское желание! Дженсен никогда не мог сопротивляться Мише, особенно когда тот настойчиво проникал языком ему в рот.

– А если сейчас с люстры опять упадут твои миньоны? Или вылезут из шкафа, как в прошлый раз? В тот момент, когда я снимал с тебя штаны? Вместе с трусами, между прочим!

Миша вытащил свою руку из его штанов и устроил её на лопатках, стал мягко поглаживать по спине.

– Не вылезут. Я с ними поговорил. Тебе никогда не приходило в голову, что можно просто поговорить? Объяснить ситуацию? Дать понять, что иногда нам нужно время только для нас двоих?

– Пф-ф-ф.

Ну а что ещё он мог сказать? Дженсен явно не из тех, кто ищет лёгкие пути. Собрать всех миньонов и объяснить им, что он тоже имеет право на личное время с Мишей? Что вы, это слишком просто! Гениальный мозг Дженсена занят сложными задачами по локальному изменению климата и осадкам в виде фрикаделек, какие уж тут душевные разговоры!

– Всё понятно, – Миша поцеловал его в лоб, и в веки, и кончик носа. – На будущее, Дженсен. Если тебе что-то не нравится, скажи. Ты удивишься, как много недоразумений можно избежать, просто поговорив.

Дженсен прижался к нему грудью, обнял обеими руками спину и коснулся его лба своим.

– Я постараюсь, – честно признался он. – Я не очень силён в задушевных разговорах. Особенно с существами, язык которых не понимаю.

– Ты их тоже любишь, просто отказываешься в этом признаваться, – прошептал Миша заговорщицки. Наверняка затем, чтобы его не услышали подслушивающие под дверью Кевин, Боб и Стюарт. И ещё полторы сотни миньонов. – Уверен, что если хотя бы день не будешь видеть перед собой жёлтое мельтешение, начнёшь скучать.

– Вот уж нет! – решительно заявил Дженсен.


Конечно, к вечеру Миша заболел.

Всю следующую неделю миньоны с ног сбивались, ухаживая за двумя капризными мужиками.

После выздоровления пришлось дать им двухнедельный отпуск.

И знаете что? Дженсен даже успел соскучиться. Только не говорите об этом Мише, он и так чересчур самодовольный парень.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Подарок для madchester

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

Название: Песня колокольчика
Получатель:  madchester
Автор:  Вицемир
Размер: мини, ~2700 слов
Персонажи/пейринг: Дин/Кастиэль, Сэмми, Габриэль
Жанр: флафф, АУ, возможен небольшой ООС
Рейтинг: G
Описание: Иногда для счастья Дина нужно совсем мало.
Примечание:  madchester, со всей теплотой, желаю самых атмосферных праздников

Сколько Дин себя помнил, маленький китайский колокольчик всегда пел песню под Рождество. Он так и не узнал, кто до поселения их семьи в этом доме сумел подвесить его в таком труднодоступном месте, как козырек под самой крышей – из окна видно, но не достать, – однако факт оставался фактом: как только наступали последние дни декабря, выпадал или не выпадал снег и ветер становился крепче, тихая мелодия колокольчика начинала разливаться в воздухе.
Особенно Дин любил ее слушать в детстве по ночам, когда весь дом затихал и погружался в темноту, а он сам сворачивался в один клубок с одеялом и подушкой и засыпал. Ему снились самые прекрасные сны, которыми он, конечно же, ни с кем не делился. Они, как и музыка ветра, принадлежали только ему.

Дин уже давно вырос, и спальня под крышей стала ему тесна. Он переехал в комнату на первом этаже, а старую отдал Сэмми. Сменялся год за годом, в школе класс за классом, родители переехали за озеро, вот он поступил в колледж, а Сэмми стал полноценным юнцом пятнадцати лет.

Было уже двадцать четвертое декабря, самый канун Рождества. Чатокве несказанно повезло: город засыпало снегом, и повсюду витал неукротимый дух Санты Клауса, его оленей, эльфов и наряженных на любой вкус гирляндами домов, вечерами превращающихся в картинку для открытки.
Дин никак не мог отделаться от назойливого ощущения, пришедшего словно откуда-то из детства, что это Рождество будет особенным. И правда, давно уже оно не было белым, а жизнь не казалась такой веселой и простой. Они только что распрощались с Бенни, Джо, Кевином и Лизой, с которыми вместе весь день слонялись по город в поисках приключений и подарков ближним, и теперь у Дина было невообразимо хорошее настроение. Размашистыми шагами, слегка пружиня на ходу, он шел от ярмарки на площади их маленького городка и предвкушал готовку хорошего предпраздничного ужина. Дойдя до озера, на другом берегу которого стоял его дом, он увидел нечто странное, и ноги сами по себе остановились.
Темный силуэт был похож, с одной стороны, на располневшего Санту, а с другой – на снеговика, изображающего Джаббу Хатта. Только снеговики обычно не кишат своими комьями и не попискивают из темноты. Дин просто не мог пройти мимо такого удивительного зрелища.
При ближайшем рассмотрении это все-таки оказался рослый Санта (тут Дин оказался прав), а шевелящиеся комья снега превратились в восторженных детей, облепивших парня до пояса. Сантой почему-то был брюнет с налепленной на нижнюю часть лица длинной белой бородой. Такое несооветствие вызвало у Дина крайнее возмущение, отчего он, не успев толком подумать, ляпнул:
– Да ты слишком юн для Санты!
Парень в надлежащих красном костюме и шапке вздрогнул и посмотрел на Дина. Секунду разглядывал, а затем в его глазах разгорелись веселые искорки, а рука в варежке сама потянулась поправить пушистую бороду.
– Хо-хо-хо, – неожиданно низким голосом протянул он. – Дети, этот человек не верит в Санту Клауса. Санте несколько тысяч лет. Санта старый или слишком юный?
– Старый! Старый! – радостно завопила малышня разных возрастов, перебегая к Дину и шутливо, но довольно чувствительно тыча его во все доступные места. Парень -Санта сохранял каменное лицо. Дина это развеселило.
– Сдаюсь, пощадите, – рассмеялся он, нарочно охнув.
– Подойди ко мне.
Его поманили варежкой. Дин распрямился и, немного поколебавшись, подошел, ведомый толпой детей.
– Итак, – начал Санта с невозмутимым лицом. Дин его разглядел: выбивающиеся из-под шапки темные пряди волос, так его оскорбившие поначалу, раскрытые глаза, светлые даже вечером, широкий нос между ними и обреченно поджатые губы. По его меркам, очень даже симпатичен, странно, что в их городке он его раньше не встречал. – Итак, как тебя зовут, дитя?
– Дин, – он, вдоволь отсмеявшись, ответил.
– У тебя есть желание, Дин? Самое сокровенное? Такое, что ты хочешь, чтобы Санта его исполнил?
Дин хотел отшутиться, но момент уже был упущен: серьезный тон голоса этого «несколькотысячелетнего» Санты сбил его с толку.
– Эм-м, – он смущенно поскреб шею. На самом деле, сокровенные желания у него были, как и у любого человека в этом мире, но выкладывать их каждому встречному, пусть даже и в такой атмосферной обстановке, он не был готов. – Хочу отлично провести это Рождество. Сходить куда-нибудь, познакомиться с кем-нибудь. Налопаться пирогов и поиграть в снежки.
– Как мало тебе нужно для счастья, верно, Дин? – Санта неожиданно растянул губы в подобие улыбки. Окружавшей ребятне наскучил их разговор, и они разбежались по своим родителям. Дин с улыбкой продолжал смотреть на Санту. Кто первый расколется и прервет смехом затеянную игру?
Как ни странно, парень оказался первым.
– Вот, – он неожиданно полез в карман и протянул Дину какую-то бумажку. – Завтра в Зале состоится рождественская вечеринка, можешь для начала сходить туда. Думаю, там будут и пироги.
– Ух ты, да ты просто Джинни, – удивился он, разглядывая бордово-золотой флаер.
– Санта Клаус, Дин, – немедленно поправил его парень.
Теперь Дин озадаченно посмотрел уже на него.
– Верно, – фыркнул он и на секунду задумался. – Знаешь… а здесь написано, что можно привести с собой еще одного человека.
– Полагаю, да. Не думаю, что в Зале не хватит места или еды.
– Я не об этом. Пойдешь со мной?
– Что?
Только теперь на безмятежном лице белобородого юного Санты наконец-то отразилось удивление, чем Дин всласть насладился.
– Во-первых, как тебя зовут?
– Кастиэль.
– Кастиэль… нет, длинно. Пойдешь со мной на эту вечеринку, Кас?
– Ты серьезно? – Кас словно проглотил своевольное обращение со своим именем.
– Абсолютно. По крайней мере, Санта должен ответить за то, что дарит! А то вдруг это окажется какой-нибудь деловой встречей с наркобаронами вместо рождественского гуляния?
– Я более чем уверен, Дин, что никаких наркобаронов там не будет.
– Тем более, кто меня будет спасать от скуки? Составь мне компанию, если у тебя нет других планов.
Кас наклонил голову и придирчиво осмотрел Дина.
– Нет, других планов у меня нет, – наконец ответил он. – Хорошо, тогда увидимся завтра.
– До завтра, – сбивчиво проговорил Дин и, чтобы не оставлять висеть неловкую паузу, которая наверняка бы его раскрасила до кончиков ушей, на всех парах понесся к дому.

Дойдя до моста, он одумался и повернул обратно. Он сегодня купил много всего, от сладостей до ангела на елку, но из праздничной одежды у него был разве что красный потрепанный колпак, оставшийся с детства, да зеленый шарф.
На ярмарке ему пришлось немного поплутать, прежде чем он снова наткнулся на лавку с рождественскими свитерами, которую Джо приметила еще днем.
Свитера были ужасно глупые, с пучеглазыми белыми оленями и елками, не уступающими по своей наклонности Пизанской башне, но это только привело Дина в самый настоящий восторг.
– То, что нужно, – пробормотал он, выбирая из всей кучи два свитера – один побольше, другой поменьше.
– Отличный выбор! – Откуда ни возьмись, у лавки появился пухлый низкорослый парниша с нескромно зубастой улыбкой. – А как тебе те, с китами?
– Какие киты на Рождество?
– Когда люди пьют, их никто не замечает. Подумаешь, почти безрогие олени, – со знанием дела сказал продавец.
– Нет уж, я за более традиционный наряд, – со смешком ответил Дин.
Продавец скептично оглядел его сверху вниз.
– Тогда мой уникальный товар вряд ли подойдет такому задавале, как ты.
– Для вечеринки он в самый раз, – поспешно открестился Дин, озадаченно размышляя, почему процесс купли-продажи вдруг перевернулся вверх ногами. Должно быть, парниша действительно гордился своими свитерами.
– Ладно, покупай, – так и есть, продавец весьма умело швырнул в него два свитера. Дину ничего не оставалось, как плыть по течению.
Рассчитавшись, он отошел от лавки и зачем-то оглянулся. Странного продавца уже было не видать: наверное, снова скрылся где-то среди своих красных свитеров с белыми китами.

В назначенное время Дин подошел к Залу.
Зал в старину использовался для проведения различных официальных мероприятий, когда в их поселок приезжали важные лица на важные собрания. Сегодня же в Зале проводились концерты (слишком громко, просто выступления) одной из местных подростковых групп или церковного хора, как ни странно, подобное тоже никого из жителей ничуть не удивляло.
Зал был потрепанным временем двухэтажным зданием с одним-единственным залом, куда могло уместиться до сотни человек. К рождественской вечеринке его украсили бордово-золотыми ленточками, шарами и мишурой и отодвинули скамьи к стенам, освобождая пространство для танцев в середине. Но не это привлекло внимание Дина.
Каждый мужчина был одет в черный костюм, а каждая женщина – в маленькое красное платье или юбку с белой блузкой. Дин немедленно ощутил на себе несколько десятков взглядов и почувствовал, как свитер колет шею. Слава богу, он еще не успел расстегнуть свою кожаную куртку, иначе это было бы полным провалом.
Дин немедленно ретировался к дверям, в которых столкнулся с входящим в эту секунду Касом.
– О, здравствуй, – немедленно произнес тот, доброжелательно глядя ему в глаза.
– О, – не преминул отозваться Дин и, схватив Каса за рукав, потащил его наружу.
Кас замаскировался хуже: его рождественский свитер (красный и с китами, Дин узнал бы его из тысячи) полыхал красным огнем среди черно-белого безумия входящих в Зал людей.
Дин, удостоверившись, что они отошли на приличное расстояние, позволил себе рассмеяться и хлопнуть Каса по плечу.
– Я собирался возмутиться, когда тебя увижу, что ты не сообщил мне о формальности этой вечеринки, но, я смотрю, ты и сам знал не больше моего.
– Верно, – тут же сник Кас, глядя на свой свитер. – Хочешь сказать, нам туда нельзя?
– Можно, но будь я проклят, если поставлю себя (нас, поправился Дин) в такое дурацкое положение. – Ему пришла в голову отличная мысль, которую он поспешил выложить, пока она не растворилась в сомнениях. – Может, просто прогуляемся?
– Давай.
Они не сговариваясь выбрали дорогу, ведущую к озеру.
– А без бороды ты выглядишь лучше, – улыбнулся Дин, оглядывая Каса. Тот почему-то смотрел только прямо перед собой, сохраняя каменное лицо, как тогда, будучи Сантой. Но на замечание Дина он фыркнул.
– Не думай, что я сильно люблю или умею изображать Санту Клауса. Но так уж повелось, что братья у меня всегда рады отмечать Рождество, поэтому я обязан участвовать во всеобщем веселье. Впрочем, мне досталось не худшее занятие: выслушивать детей и запоминать их желания. И желать счастливого Рождества и веселого Нового Года.
– У тебя отменно получалось, дети тебя так и облепили, – рассмеялся Дин. – Я долго не мог понять, кто там копошится у озера, даже страшно поначалу стало.
– Я заметил твой озадаченный взгляд, – кивнул Кас.
Они дошли до озера и остановились рядом с тем местом, где вчера встретились. За ночь навалило еще два сантиметра снега, и ветер с озера дул жуткий. Кас поежился, а Дин поднял ворот куртки и посмотрел на него.
– Продует. Держи, – привычным движением стянул с себя зеленый шарф и обмотал его вокруг шеи Каса по самый нос.
Кас благодарно кивнул, зарывая в него пальцы.
– Ты как будто тоже умеешь управляться с детьми.
Дин удивился.
– Как узнал? У меня брат есть, младший, Сэмми звать. Прости, я… – он спохватился и виновато пожал плечами. – Я по привычке. Обычно я не обматываю всех подряд своими шарфами.
– Спасибо за него, Дин.
Кас, казалось, был действительно благодарен, и Дин неловко кашлянул.
– Да что там… пожалуйста.
– И все-таки, – Кас оторвал задумчивый взгляд от озера и повернулся к Дину. – Ты определил свое желание, но оно ведь было не таким сокровенным? Ты думал о чем-то другом. Расскажешь сейчас, Дин?
Наверное, можно было и отшутиться, только Кас – странный Санта с именем Кастиэль – вызывал необъяснимое доверие, будто верил в силу детских желаний. И хотя Дин давно не был ребенком, его желание было для Каса почему-то также важно. И он все же признался:

– Хочу провести в этом году настоящие праздники. Настоящие, в смысле, такие, чтобы не в одиночку на улице, а дома – с елками, пирогами, веселой компанией, чтобы вместе с Сэмми, просмотром дурацких фильмов и распеванием дурацких песен. Мы раньше всей семьей так собирались, сейчас уже не то.
Почувствовав искренность Дина, Кас счастливо улыбнулся.
– Похоже, тебе действительно все-таки мало нужно для счастья, Дин. Что тебе мешает сейчас зайти за пирогом, а, придя домой, украсить елку и предложить Сэму посмотреть пару фильмов вечером?
– Он не ценит Звездные Войны по достоинству, вот почему, – закатил глаза Дин, но в груди ощутимо екнуло. Они действительно давно не создавали дома праздничную атмосферу: с тех пор, как родители уехали, Дин был вечно занят – то старательной учебой, то гулянками с однокурсниками. Сэмми не возражал, оставаясь дома с очередной книжкой в гостиной. Тогда-то и был упущен момент.
– Знаешь, ты прав, – он от души хлопнул Каса по плечу. – Сейчас я покажу тебе лучшую пекарню в Чатокве. А вообще, приходи к нам на Новый год, мы живем на другой стороне озера, почти сразу увидишь – дом Винчестеров украшен зелеными гирляндами. Ты уж прости, что зову, но ты тоже не выглядишь как любитель семейных посиделок.
– Спасибо за приглашение, Дин, – только и кивнул в ответ Кас. – Я обязательно приду, будь уверен, что сдержишь слово и украсишь дом елкой и пирогами. За распевание дурацких песен отвечаю я.
– Ты? – прыснул Дин, но лицо Каса осталось неизменным. – Договорились, Санта Клаус. Договорились!

* * *

– Я не хочу надевать этот свитер. Он меня уже один раз чуть не опозорил.
– Ну что за модник! – возмутился Габриэль, безуспешно потрясая ворохом красных свитеров. – Не знал я, не знал, что это за вечеринка, мне тоже эти билеты впарили на каком-то собрании любителей органной музыки. Можно подумать, они ни разу не мечтали надеть на концерт рождественский свитер! И кстати, именно благодаря моим свитерам ты и сблизился с этим красавчиком.
Кастиэль вздохнул, в очередной раз повторив:
– Мы просто друзья. И нет, я его не надену.
– Это пока, иначе с чего бы ему тебя приглашать вместе провести Новый Год? – Габриэль с силой запихнул его в свой свитер. – Знаешь, как встретишь, так и проведешь!
– Не вместе, там еще будет Сэмми.
– Его брат? Отлично, я его беру на себя.
– Я и не думал пойти без тебя.
– Вот как? – удивился Габриэль, просовывая лохматую голову в шерстяной ворот. – Отлично, тогда немедленно подай мне мои оленьи рожки!
– Габриэль.
– Гейб, – ворчливо поправил его брат и требовательно протянул раскрытую ладонь. – Рожки!
Кас с очередным вздохом подчинился.

Около дома Винчестеров Габриэль поплатился за свою вредность – только он вывернул из-за угла, как ему в лицо прилетел сочный снежок, сопровожденный громким ойканьем.
– Извините! Я случайно.
За ворота выбежали двое раскрасневшихся парней в мокрых куртках и штанах, в одном Кастиэль узнал Дина, а другой, помладше, верно, был Сэмми.
Габриэль отфыркивался от снега и разлеплял глаза, пока их встречали.
– Ты все-таки пришел, – только и сказал Дин, широко улыбаясь и выправляя сбившееся дыхание.
– Весьма теплое приветствие, – вклинился в их переглядывание Габриэль. – Это вы – Винчестеры?
– Мы – да. О, а это ты, тот самый, с китами! – изумился Дин. Ничего не понимающий Сэмми переводил взгляд с одного на другого.
– Дин, может, познакомишь нас?
– Точно, – спохватился тот и с удовольствием посмотрел на Каса, мысленно передавая ему: «вот видишь, дом украшен. В снежки играли». И елку, наверняка, поставил. Так держать. – Давайте-ка в дом, нам с Сэмми точно не помешает согреться.
Кастиэль кивнул и пошел вслед за всеми.

– Когда ты говорил, что отвечаешь за распевание дурацких песенок, ты его имел в виду? – В общей суматохе Дин подсел к нему и шепнул на ухо, кивая на веселящегося у елки Габриэля, схватившего золотую фигурку оленя и вообразившего ее микрофоном.
– Да, – едва заметно улыбнулся Кастиэль. – Он по этой части мастер. Пожалуй, из всей нашей семьи мы больше всего с ним сходимся, несмотря на его ужасное увлечение в последнее время – вязание свитеров.
– По крайней мере, в них действительно чувствуется Рождественский и Новогодний дух, – рассмеялся Дин, откидываясь на спинку дивана и глотая очередную порцию глинтвейна. Сидящий в соседнем кресле Сэм с хохотом протянул Габриэлю морковку, которой тот с невозмутимым видом начал хрумкать, будто действительно являлся самым взаправдашним рождественским оленем, а не просто нацепил глупый ободок с рожками. Хотя Дин был прав – атмосфера праздника действительно окутала этот дом, от весело потрескивающего огня в камине и до дурацких красных свитеров на каждом из них.
– А теперь самое главное блюдо: пироги! – объявил Дин, накинувшись с ножом на стоявшие на столе упаковки. Оттуда показались пироги всех размеров и вкусов: вишневые, яблочные, плетеные с медом и маком, сырные и творожные.
– Когда мы ходили с тобой за пирогами, я думал, ты накупил их на целую неделю, а теперь я понимаю, что ты, возможно, слопал их в то же Рождество, – ошеломленно произнес Кастиэль. Дин подмигнул ему, уже уплетая кусок вишневого пирога за обе щеки.
– Налетай, иначе ничего не останется.
Они мигом разобрали весь пирог. В образовавшейся тишине Кастиэль вдруг услышал тихий звон, доносившийся откуда-то из-за окна. Мелодию, до того нежную, что ее легко можно было спутать с ветром, проносящимся мимо ставен. Дин тоже замер и вскинул голову.
– Колокольчик, – хрипло произнес он, и его лицо внезапно озарилось. – Это его песня, Кас! Колокольчика под крышей. Я и забыл, что он до сих пор там висит.
– Дин перестал обращать на него внимание, – вдруг добавил до того молчавший Сэм. – Когда он жил в комнате, где сейчас сплю я, то рассказывал мне про колокольчик. А потом вырос и забыл, а я до сих пор слушаю. Он поет очень красиво.
Габриэль недоуменно навострил уши, а Кастиэль обрадованно посмотрел на смущенного Дина.
– Смотри. Это знак, что твое желание исполняется. Дети хорошо это понимают.
– Песня колокольчика… да, наверное, мне ее и не хватало.
Дин неловко фыркнул, и Кас улыбнулся в ответ.
– А теперь как насчет исполнения еще одного пункта желания? Я совершенно не против посмотреть пару эпизодов Звездных Войн.
Дин от души похлопал его по спине и притянул к себе за плечи, заявив с суровым видом:
– Готовься провести здесь всю ночь, юный падаван.

@темы: фесты, Secret Freaking Santa

---

Немного рождественного настроения

[gerty_me]

Сейчас мне все скажут, что это старый арт, но я честно-честно его не видела
В любом случае с завтрашнего дня у нас начнутся рождественские фесты, а этот арт - для создания соответствующего настроения

Х

обзорам

На соо [J]Ainoo Mea. Dmann Tea.[/J] <a href="http://enochian.diary.ru/p207289472.htm">приносят</a> рождественский арт (Дин/Кас)

@темы: Дин, арт/коллаж, Кастиэль

---

Секретный Санта к вам приходит

[Ainoo Mea. Dmann Tea.]

UPD2: Остался один день! Напоминаем, что до 20-го включительно нужно сдать работы Спасибо всем, кто уже отправил
UPD: Всем записавшимся были отправлены умылы с именами Подарки готовим до 20 декабря и отсылаем админам. Всем веселого крафта!

Вы знаете, что делать. Да, это ужасно, да, поздно. Но мероприятие, Карл.
Санта, чертов, Секретный. От Динокас-песочницы с любовью. Записывайтесь.

Для безбашенного проведения Рождества с вас:

◙ оставить в комментариях заявку с 13 по 20 ноября

<b>1. Ваш ник на дайри – </b>
<b>2. Что вы хотите получить в подарок – </b>
<b>3. Что вы с радостью подарите в ответ – </b>
<b>4. Особые пожелания – </b>
<b>5. Связь помимо дайри – </b> 

◙ по окончании записи получить умыл с ником человека, для которого вы станете Сантой
◙ приготовить ему подарок с участием Дина/Каса или Миши/Дженсена до 20 декабря
(исполнением считается работа от 500 слов – прим.оргов)
◙ до указанного срока отправить снабженную шапкой работу на умыл сообщества
◙ ждать freaking сюрприза!

Для безбашенного проведения Рождества с нас:

◙ мудрая и справедливая раздача Сант не Великим Рандомом, нет
◙ моральная и техническая поддержка от намерения записаться и до самой выкладки
◙ организация и оформление рождественских подарков
◙ всем сердца, первой свежести, пожизненная гарантия

Все вопросы и предложения коварно подкидывайте в умыл сообщества.

Осекретить друзей

утащить

<a href="http://enochian.diary.ru/p206739598.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/9/9/3/2993117/83549704.png"></a>

утащить

<a href="http://enochian.diary.ru/p206739598.htm"><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/9/9/3/2993117/83549704.png" ></a>

запись создана: 13.11.2015 в 21:59

@темы: фесты, Secret Freaking Santa, важное