Ангел, принадлежащий мне. Человек, принадлежащий тебе.
Название: Желтые начинают и выигрывают
Получатель: TerryBolger
Автор: gerty_me
Бета: Barbara Wild, *Жужик*
Фандом: Supernatural RPS
Размер: мини, ~ 2000 слов
Персонажи/пейринг: Миша Коллинз/Дженсен Эклз
Жанр:ER, кроссовер с м/ф "Гадкий Я". Флафф и миньоны
Рейтинг: PG-13
От автора: С новым годом, дорогой TerryBolger! Счастья, любви, снега зимой, моря летом и цветов круглый год и хорошего настроения!
В Мишином списке суперважных жизненных вещей миньоны занимали почётное второе место. На первом расположились злые дела, на третьем – маменька, и где-то в первой десятке между страстью к комиксам DC и любовью к карамельному латте приютился Дженсен.
В свою очередь, миньоны так сильно любили Мишу, что совсем не обращали внимания на его парня. Это немного обижало, если честно. Миша, конечно, Король Зла, но и Дженсен вполне себе принц.
Принц, который понятия не имел, как вести себя с этими странными большеглазыми существами. Они дети? Подростки? Взрослые? Миша утверждал, что им тысячи лет, но их поведение никак не желало вписываться в какие-либо возрастные нормы. Миньоны были бесцеремонными, назойливыми и определённо ревновали Мишу к его парню.
Вчера один протиснулся между ними, когда они целовались в коридоре.
Два дня назад Дженсен заметил парочку миньонов, висящих на люстре. Он как раз запрокинул голову, чтобы Мише было удобней облизывать его шею. Между прочим, это была спальня Миши, а его руки как раз находились у Дженсена в джинсах и стискивали ягодицы. Надо ли говорить, что продолжения не последовало. Упало всё и сразу – и настроение, и возбуждение. Становилось жутко от одной только мысли, что миньоны могли наблюдать за ними ночью, когда Миша лежал на животе, волнующе прогнувшись в пояснице, а Дженсен смазывал его великолепную задницу и свой не менее великолепный...
Нет, он на такое не подписывался. Секс – это только для двоих. Пусть даже прозвучало старомодно.
Дженсен вовсе не требовал от своего парня чего-то сверхъестественного. Просто чуточку больше внимания.
И чтобы в эти редкие моменты рядом не околачивались вездесущие миньоны.
И чтобы можно было целоваться без оглядки по сторонам и залезания в шкафы на предмет обнаружения там любопытных жёлтых лиц.
Надо поговорить с Мишей, когда тот вернётся из Бостона. Сейчас там проходит съезд докторов зла со всего мира, и Миша, конечно, умчался быстрее ветра. Сам Дженсен поехать не смог: его эксперимент как раз вошёл в активную фазу, когда нельзя было надолго отвлекаться. Оставалось только следить и ждать результатов. Занятие скучное, нудное, долгое; вот и лезет в голову всякое…
Дженсен протянул руку и взял со стола свежий сэндвич (копчёное филе индейки и соус гуакамоле – откуда такая изысканность?). Съел с наслаждением, запил горячим капучино. Бутерброд был вкусным, кофе – словно только что принесённым из «Старбакса». Наелся, согрелся и настроение поднялось. Унылые мысли сменились мечтами. Представил, как будет здорово, когда он всё-таки изобретёт газ, который сможет лето превращать в зиму. Не на всей планете, конечно, Дженсен всё-таки не господь бог. Но во дворе или парке – в лёгкую. Название своему газу придумал соответствующее – «Летнее Рождество». Немного претенциозно и вычурно, согласен, но это его изобретение, чёрт побери! Как хочет, так и называет! Зато сможет создавать катки в парках, обращать в лёд столбы пламени и заставлять облака ронять хлопья снега на землю. Вот оно, настоящее зло – зима посреди лета! Правда, пока зима была только в лаборатории. Повышать температуру было нельзя, Дженсен отключил все термостаты и теперь сидел, кутаясь в плед. Нос покраснел, в горле запершило, пальцы двигались с трудом. Он чихнул раз, чихнул ещё раз, потом и вовсе расчихался, да так, что не мог остановиться. Вытер нос уголком пледа.
Как же это всё не вовремя, а…
Эксперимент на стадии завершения бросить не мог, поэтому просидел в холоде ещё сутки. Результат счёл удовлетворительным и с чувством исполненного долга пополз к своей кровати. Заснул сразу, как только рухнул в постель, как был, в очках, ботинках и лабораторном халате.
Проснулся глубокой ночью, еле продрал глаза. Включил светильник на прикроватной тумбочке. На его кровати сидел миньон (кажется, его звали Боб. Про себя Дженсен называл его «Боб-всех-доставший-своей-добротой»). Дженсен пошевелил пальцами ног, посмотрел на свои руки. Та-а-ак… Его раздели полностью, и слава богу, что оставили трусы! В противном случае Дженсен бы не ручался за жизнь Боба. Одним больше, одним меньше, подумаешь. Никто их не считал и инвентаризацию проводить не будет. Ну, Дженсен на это надеялся, по крайней мере.
Боб что-то заверещал, в комнату забежали ещё двое.
– Привет, Боб. Привет, остальные, – прохрипел Дженсен. Горло саднило, грудь сдавливало, а в глаза словно насыпали песка.
Один миньон сунул ему в рот градусник (Кевин. Его точно зовут Кевин. Кевин-в-каждой-бочке-затычка), второй (а это Стюарт, Стюарт-гитарный-парень) деловито обмотал шею полосатым Мишиным шарфом. Боб сидел рядом, держа наготове чашку и баночку мёда.
Лечить они его собрались что ли…
Кевин вытащил градусник, что-то пискнул, взял с тумбочки телефон Дженсена и стал кому-то звонить. Хотя почему кому-то? Мише, конечно. Дженсен даже возмутиться не успел, как ему в рот вместо градусника сунули ложку мёда и залили всё чаем.
Из телефона раздался любимый взволнованный голос, и у Дженсена моментально потеплело в груди. Чёрт возьми, когда это он так успел привязаться к этому невозможному человеку?
– Три часа ночи! Что-то случилось?
– Всё в порядке, – прохрипел Дженсен со своего места и попытался отобрать трубку.
Кевин телефон не отдал, что-то сам заверещал, пялясь на экран, наверняка жаловался на Дженсена.
– Я же просил вас проследить! – возмутился Миша на другом конце линии. Кевин снова что-то виновато проверещал.
– Дай ему телефон.
Кевин приложил телефон к уху Дженсена.
– Ты простыл, – констатировал факт Миша.
Ну прямо Капитан Очевидность!
– Немного, – вынужден был согласиться Дженсен. – Не стоит обращать внимания. Со всеми бывает.
– Я приеду.
– Ты два года ждал эту конференцию. Радовался, как ребёнок, когда получил приглашение. Поэтому нет, Миша. Не приедешь. Лёгкая простуда – не повод срываться с места, – уверил его Дженсен и обеими руками заткнул рот, чтобы не раскашляться. Попытался судорожно вздохнуть, потом просто накрылся одеялом с головой и глухо закашлял, надеясь, что Миша его не услышит. Кевин снова что-то заверещал в трубку, наверное, сдал Дженсена с потрохами, предатель. Дженсен выбрался из-под одеяла и решительно выхватил свой телефон из чужих цепких ручонок.
– Я правда в порядке, Миш! Пожалуйста, оставайся в Бостоне. Утром схожу за антибиотиками и к твоему приезду буду, как огурчик.
– Вяленый какой-то огурец, – недоверчиво хмыкнул Миша. – Ладно, сейчас три часа ночи и нам всем давно пора спать. Отложим решение до утра. Береги себя.
Уфф, пронесло. Дженсен быстро попрощался и нажал отбой, пока Миша не устроил допрос с пристрастием.
– Не смейте брать мои вещи без спроса, – сердито сказал он пялившимся на него миньонам, сполз по спинке кровати, поплотнее закутался в одеяло и заснул. Кажется, перед этим Дженсен слышал, как кто-то стал напевать ему колыбельную на непонятном языке, но, скорее всего, ему это только послышалось.
Разбудил его солнечный свет, вовсю заливавший комнату. Ночью ведь никто не удосужился задёрнуть шторы. Сам он был слишком слаб, чтобы встать с кровати, а от миньонов ждать такой сообразительности не приходится. Вылез из-под одеяла, зажмурился, привыкая к слепящему свету. В горле першило сильнее прежнего, зато в груди болело меньше, перестало ломить суставы. Правда, перед глазами всё плыло. Наверное, у него жар, и, чёрт, надо как-то встать с кровати и найти в себе силы доползти до аптеки.
– Ты проснулся.
Осторожно повернул голову на голос. Рядом с ним на кровати лежал Миша. Может, у Дженсена галлюцинации, но сердце всё равно затрепетало в груди, как крылья бабочки.
– Привет. – Миша протянул руку и погладил по щеке. Прикосновение было прохладным и мягким, и Дженсен, прикрыв глаза, потянулся за лаской, как котёнок. – Тебе надо немного поесть, прежде чем принять антибиотик. Я скажу, чтобы принесли бульон.
Дженсен соврёт сам себе, если заявит, что не обрадовался появлению Миши. Обрадовался, и даже очень. Вчера ночью он чувствовал себя слабым и покинутым – отвратительное ощущение. Болеть вообще хреново, болеть одному – хреново вдвойне. Но Миша приехал, Миша гладил его лицо и смотрел с такой нежностью, словно Дженсен для него – самое важное, что есть на свете, и от этого становилось легче.
– Ты приехал. Не надо было, – мягко укорил он Мишу, при этом значительно покривив душой.
Надо было! Ещё как надо было! Если бы Миша заболел, Дженсен сорвался бы к нему с другого конца света, забросил бы все свои дела, сорвал бы даже опыты в заключительной стадии, развернул бы самолёт! А вот насчёт Миши уверен не был. И теперь от мысли, что он вернулся, стало легче дышать.
Миша помог ему привстать и с удобством устроиться на подушках.
– Ты хрипел и стонал в трубку, как неупокоенная душа. Я вылетел первым рейсом.
В спальню вошёл Боб, несущий поднос с тарелкой бульона, чесночной булочкой и апельсиновым соком. Даже странно, что он не споткнулся, не пропахал лицом ковёр и не опрокинул содержимое тарелки на них. Наверное, очень старался идти осторожно. Миша забрал у него поднос, Боб тут же забрался на кровать, уселся в ногах Дженсена и уставился на него своими большими преданными глазами.
– Пусть он уйдёт, – попросил Дженсен. – Скажи ему.
Боб надулся, быстро скатился с кровати, споткнулся о загнутый край ковра, упал, подскочил и скрылся за дверью.
– Ну вот, ты его обидел. – Миша протянул ко рту Дженсена ложку с бульоном. – Зачем?
– Они везде, – проворчал Дженсен. – Когда мы целуемся, принимаем душ, трахаемся. Даже когда я болею, они тут как тут. И, между нами говоря, Миш, твой парень не очень-то нравится твоим же фанатам.
– Дурак. – Миша сунул ему в рот очередную ложку с бульоном. – Они тебя любят.
– Что-то я не заметил, – пробурчал Дженсен, проглотив ароматный бульон, бальзамом прошедшийся по всему пищеварительному тракту.
– Миньоны о тебе заботятся так же, как обо мне. Только не говори, что не замечал, как они таскают тебе в лабораторию бутерброды и горячий кофе.
– Так вот откуда был этот кофе!
Дженсен смутился. Немного. Совсем чуть-чуть. В своей умной голове, сплошь забитой мыслями о сложных экспериментах и новых изобретениях, вопрос о том, откуда в его лаборатории берётся еда, находился где-то в самом низу иерархической лестницы вопросов.
Миша скормил Дженсену весь бульон, заставил запить антибиотик соком, помог улечься, а сам устроился рядом.
– Спи, – попросил он. Положил прохладную ладонь на его горячую щеку. – Во сне дети выздоравливают, мама всегда так говорила.
– Я не ребёнок.
– Конечно, нет, – рассмеялся Миша. – Если бы ты был ребёнком, я бы не смог делать с тобой вот так.
Он прижался к его губам своими, одновременно запуская руку в пижамные штаны. Дженсен тихо простонал, подался бёдрами вперёд. Еле нашёл в себе силы оттолкнуть своего парня.
– Ты можешь заразиться!
– Я пью витамин С, – возразил Миша таким тоном, словно витамин С являлся панацеей от всех болезней. – Не сопротивляйся, я знаю, что ты хочешь.
Предательское желание! Дженсен никогда не мог сопротивляться Мише, особенно когда тот настойчиво проникал языком ему в рот.
– А если сейчас с люстры опять упадут твои миньоны? Или вылезут из шкафа, как в прошлый раз? В тот момент, когда я снимал с тебя штаны? Вместе с трусами, между прочим!
Миша вытащил свою руку из его штанов и устроил её на лопатках, стал мягко поглаживать по спине.
– Не вылезут. Я с ними поговорил. Тебе никогда не приходило в голову, что можно просто поговорить? Объяснить ситуацию? Дать понять, что иногда нам нужно время только для нас двоих?
– Пф-ф-ф.
Ну а что ещё он мог сказать? Дженсен явно не из тех, кто ищет лёгкие пути. Собрать всех миньонов и объяснить им, что он тоже имеет право на личное время с Мишей? Что вы, это слишком просто! Гениальный мозг Дженсена занят сложными задачами по локальному изменению климата и осадкам в виде фрикаделек, какие уж тут душевные разговоры!
– Всё понятно, – Миша поцеловал его в лоб, и в веки, и кончик носа. – На будущее, Дженсен. Если тебе что-то не нравится, скажи. Ты удивишься, как много недоразумений можно избежать, просто поговорив.
Дженсен прижался к нему грудью, обнял обеими руками спину и коснулся его лба своим.
– Я постараюсь, – честно признался он. – Я не очень силён в задушевных разговорах. Особенно с существами, язык которых не понимаю.
– Ты их тоже любишь, просто отказываешься в этом признаваться, – прошептал Миша заговорщицки. Наверняка затем, чтобы его не услышали подслушивающие под дверью Кевин, Боб и Стюарт. И ещё полторы сотни миньонов. – Уверен, что если хотя бы день не будешь видеть перед собой жёлтое мельтешение, начнёшь скучать.
– Вот уж нет! – решительно заявил Дженсен.
Конечно, к вечеру Миша заболел.
Всю следующую неделю миньоны с ног сбивались, ухаживая за двумя капризными мужиками.
После выздоровления пришлось дать им двухнедельный отпуск.
И знаете что? Дженсен даже успел соскучиться. Только не говорите об этом Мише, он и так чересчур самодовольный парень.
@темы: фесты, Secret Freaking Santa
-
-
31.12.2015 в 23:53Спасибо за такой подарок)))))
-
-
01.01.2016 в 21:53Обожаю, когда они готовы бросить все ради друг друга) Очень мило и здорово!
-
-
06.01.2016 в 02:30