Возьми Спока, пирожок! // Ангстовик-затейник // Не мешай мне уходить на дно // смирись и дрочи
Девочки, вы сами настаивали. Не бить.
Название: Together
Автор: Uccello spreo
Бета: Jay S
Размер: мини, 1250
Персонажи: Кас, Дин, Сэм
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Люди — уязвимы
Предупреждения: кровища, все выжили
1250Это случается внезапно: вот Дин замахивается, чтобы перерубить глотку гулю, вот кровь брызжет из-под лезвия меча, и вот сразу сбоку же раздается резкий тихий вдох. Гуль валится набок, погребая под собой какой-то столик с сервизом, и все это с грохотом падает, мелодично рассыпается в осколках. Труп монстра припорошен сахарной пылью и мелкой фарфоровой крошкой, но Дин не глядя наступает прямо на спину гулю, перескакивая на другую сторону, и бросается к Касу, рядом с которым стоит Сэм и пораженно смотрит на поверженного друга.
– Блядь, нет, – вырывается у Дина, когда он рушится на колени перед Касом, тут же прижимая руку к животу, из раны в котором струится кровь. – Блядь, Кас, нет, нет, нет. Нет, ты слышишь, сукин ты сын, даже не думай. Сэм! – кричит он, даже не поднимая глаз от Каса, который вскинул на него тускнеющие глаза и силится что-то сказать, но на губах пузырится кровь. Его ведь ранили в живот, откуда кровь, кровь ведь — если пробито легкое, неужели эта тварь еще и легкое задела, блядь, нет, пожалуйста. – Кас. Кас, слушай меня, Кас. Сэм, твою мать, звони в скорую, твори заклятья, Господи, да что угодно, делай что-нибудь, Сэм, делай что-нибудь, ты же видишь!
Сэм пытается перебить Дина, но он на него даже не смотрит — вцепившись в руку Каса, Дин крепко сжимает его пальцы, но Кас даже вида не подает, что ему больно. А если ему уже не больно? Если он больше не чувствует, что с ним происходит, потому что вся боль собралась вокруг раны?.. Черт, нет, у него просто шок, когда шок — боли нет, боль приходит потом. А если не приходит — значит, была милостивая смерть, без боли, просто смерть, просто ушел человек и не стало его.
– Блядь, – Дин мотает головой и на секунды отпускает Каса, чтобы стянуть с себя рубашку. Прижимает ее к ране, задерживая кровотечение, и смотрит, смотрит, смотрит. Кас бледный, Кас не в себе, Кас пытается сжать пальцы Дина в ответ, и это просто ужасно, это ужаснее, чем что бы то ни было раньше, что случалось с Дином. – Кас, ты не смеешь умирать, понял? Сэм уже вызвал врачей. Сэм, ты вызвал скорую? – Сэм, бледный как его футболка, лихорадочно кивает и показывает мобильный, экран которого все еще не погас после разговора. – Сэм вызвал скорую, врачи приедут и сделают все как надо, ты только не умирай, слышишь? Слышишь, ты, чертов ублюдок, даже не думай так трусливо съебаться из моей жизни. Даже не смей. Иначе я за тобой ломанусь прямо отсюда, вот в голову долбану из ружья и — за тобой, сука, понял, даже не думай. Только попробуй, Кас, только рискни. Я тебя из-под земли достану. Я сам под землю уйду, снова, Кас, понятно, снова, и ты вытащишь меня опять, потому что только ты и можешь меня вытащить из этой хуйни, куда я себя загнал.
Кастиэль хрипит и дергается, размыкает губы, чтобы хоть что-то ответить, но Дин боится услышать слова прощания и поэтому закрывает ему рот рукой. Убирает рубашку от живота и часто-часто моргает, прогоняя слезы страха при виде ужасной глубокой раны. Дин видит ее рваные края, видит, как что-то багровое скапливается там, внутри, и кровь, кровь, кровь течет и течет на руки, на одежду, на пол. Ее так много — она же просто кончится, и Кас не дождется врачей. Поэтому Дин прижимает комок обратно, давит сильно, и Кас морщится и громко стонет, и у него на глазах тоже появляются слезы.
Дин открывает рот, чтобы продолжить нести чушь, но Кас вдруг хватает ртом воздух и с такой силой стискивает пальцы Дина, что у него вырывается болезненный стон. Кас пытается приподняться, и Дин тут же перемещается так, чтобы голова Каса легла ему на бедро, и Кас сразу же затихает, хотя продолжает хрипло дышать. И слава Богу, что продолжает.
Господи, если ты есть, сукин ты сын, не дай этому произойти.
Кас постепенно тяжелеет, и Дин знает, что это значит — он в своей жизни так много людей проводил, он знает все признаки приближающейся смерти, но он просто отказывается об этом думать. Он ревет как девчонка, и понимает это, когда на лице Каса откуда-то берутся капли. Коснувшись собственных щек, Дин осознает, что даже не заметил слез, хотя — да, глаза печет, как песка швырнули, щиплет, болит. Но внутри болит сильнее, особенно когда Кас снова пробует приподняться. Кровь от этого движения сразу же струится по телу, липкая, горячая, мерзкая.
Скорая все не едет, и Дин уже не выдерживает — он орет на Сэма, что тот не тащит врачей на себе, орет в потолок, как сумасшедший, проклиная Бога и то, что Кас все-таки намылился с ними на охоту. Каса нужно было привязать к койке, приковать, запереть двери на сотню замков и щеколд, чтобы он не смог выбраться и погибнуть.
И что-то словно лупит его в висок — он вдруг словно действительно понимает, что происходит, и распахивает глаза, смотря на полумертвого Каса, и сглатывает, не давая лишнему сорваться с языка, а потом — и черт с ним со всем. Делает глубокий вдох.
– Я тебя люблю, – говорит он, – я так тебя люблю, если бы ты знал, что ты для меня значишь. Поэтому не умирай, пожалуйста. Пожалуйста. Кас. Мы тебя вытащим. Они приедут, иначе я их всех перестреляю, они вот-вот приедут...
У Каса из глаз текут слезы — по вискам убегают в волосы. Он гладит пальцы Дина, пачкая их кровью, и шевелит губами, но ни черта не слышно. Дин наклоняется ниже, чувствуя тошнотворный запах железа — сколько раз он чуял этот запах? Но именно сейчас он боится его как огня.
Не слышно.
– Я больше не пущу тебя на охоту, – продолжает Дин, словно и не останавливался. – Больше никаких тварей, будешь сидеть в бункере и наводить ебаную чистоту в залах, но только сунься куда-нибудь. Когда ты встанешь на ноги, Кас. Когда ты встанешь на ноги — я тебя никуда не отпущу. Ты будешь ждать меня — всегда будешь ждать, и через сто лет, понял, ты никуда не уйдешь. Никогда. Ты будешь ждать меня в бункере, потому что ты будешь жить, я не хочу тебя терять, только не тебя, только не так. Я никак не хочу тебя терять, блядь, никак, Кас, поэтому не смей закрывать глаза! Не смей, Кас!
Кас содрогается — и это дико страшно. Дин держит его изо всех сил и кричит, когда его пытаются оторвать от тела. Он ничего не видит и не слышит — кроме Каса, над которым суетятся люди в белом. Он не чувствует рук, железной хваткой держащих его, не ощущает спиной широкой груди — он бьется, пытаясь вырваться, чтобы схватить Каса, чтобы знать, что — вот он, живой, настоящий, теплый. Живой.
Пожалуйста, пусть он выживет.
Господи.
Пожалуйста.
Дин с ужасом смотрит, как Каса укладывают на носилки. Не сводит взгляда с врачей, которые на Дина даже внимания не обращают, а молча делают свою работу. Дин хочет прикрикнуть на них, потребовать чего-нибудь, выторговать жизнь Касу, но он и слова не может произнести. Поэтому он лишь цепляется за Сэма, который удерживает его на месте черт знает какими силами, и смотрит, как Каса уносят.
Дышать не получается.
– С ним все будет в порядке, – дрожащим голосом говорит Сэм. – Дин, с ним все будет в порядке. Врачи успели. Дин.
Звуки доносятся как через толстый слой ваты, и эхо разносится по пустой голове, носится по черепу от уха до уха. «...в порядке, – улавливает Дин, не понимая, что это значит. – Будет в порядке...». Сэм что-то еще пытается говорить, но Дин воспринимает это как раздражающее бессмысленное жужжание. Лишнее. Ненужное.
Подоспевшие копы берут их в оборот и пытаются что-то выяснить, а потом ведут в машины, рассаживая по разным тачкам.
Дину все равно. Они выкрутятся.
Все, о чем может он думать — так это о том, что, когда носилки переносили через порог, черная макушка не была накрыта простыней.
Название: Together
Автор: Uccello spreo
Бета: Jay S
Размер: мини, 1250
Персонажи: Кас, Дин, Сэм
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: Люди — уязвимы
Предупреждения: кровища, все выжили
1250Это случается внезапно: вот Дин замахивается, чтобы перерубить глотку гулю, вот кровь брызжет из-под лезвия меча, и вот сразу сбоку же раздается резкий тихий вдох. Гуль валится набок, погребая под собой какой-то столик с сервизом, и все это с грохотом падает, мелодично рассыпается в осколках. Труп монстра припорошен сахарной пылью и мелкой фарфоровой крошкой, но Дин не глядя наступает прямо на спину гулю, перескакивая на другую сторону, и бросается к Касу, рядом с которым стоит Сэм и пораженно смотрит на поверженного друга.
– Блядь, нет, – вырывается у Дина, когда он рушится на колени перед Касом, тут же прижимая руку к животу, из раны в котором струится кровь. – Блядь, Кас, нет, нет, нет. Нет, ты слышишь, сукин ты сын, даже не думай. Сэм! – кричит он, даже не поднимая глаз от Каса, который вскинул на него тускнеющие глаза и силится что-то сказать, но на губах пузырится кровь. Его ведь ранили в живот, откуда кровь, кровь ведь — если пробито легкое, неужели эта тварь еще и легкое задела, блядь, нет, пожалуйста. – Кас. Кас, слушай меня, Кас. Сэм, твою мать, звони в скорую, твори заклятья, Господи, да что угодно, делай что-нибудь, Сэм, делай что-нибудь, ты же видишь!
Сэм пытается перебить Дина, но он на него даже не смотрит — вцепившись в руку Каса, Дин крепко сжимает его пальцы, но Кас даже вида не подает, что ему больно. А если ему уже не больно? Если он больше не чувствует, что с ним происходит, потому что вся боль собралась вокруг раны?.. Черт, нет, у него просто шок, когда шок — боли нет, боль приходит потом. А если не приходит — значит, была милостивая смерть, без боли, просто смерть, просто ушел человек и не стало его.
– Блядь, – Дин мотает головой и на секунды отпускает Каса, чтобы стянуть с себя рубашку. Прижимает ее к ране, задерживая кровотечение, и смотрит, смотрит, смотрит. Кас бледный, Кас не в себе, Кас пытается сжать пальцы Дина в ответ, и это просто ужасно, это ужаснее, чем что бы то ни было раньше, что случалось с Дином. – Кас, ты не смеешь умирать, понял? Сэм уже вызвал врачей. Сэм, ты вызвал скорую? – Сэм, бледный как его футболка, лихорадочно кивает и показывает мобильный, экран которого все еще не погас после разговора. – Сэм вызвал скорую, врачи приедут и сделают все как надо, ты только не умирай, слышишь? Слышишь, ты, чертов ублюдок, даже не думай так трусливо съебаться из моей жизни. Даже не смей. Иначе я за тобой ломанусь прямо отсюда, вот в голову долбану из ружья и — за тобой, сука, понял, даже не думай. Только попробуй, Кас, только рискни. Я тебя из-под земли достану. Я сам под землю уйду, снова, Кас, понятно, снова, и ты вытащишь меня опять, потому что только ты и можешь меня вытащить из этой хуйни, куда я себя загнал.
Кастиэль хрипит и дергается, размыкает губы, чтобы хоть что-то ответить, но Дин боится услышать слова прощания и поэтому закрывает ему рот рукой. Убирает рубашку от живота и часто-часто моргает, прогоняя слезы страха при виде ужасной глубокой раны. Дин видит ее рваные края, видит, как что-то багровое скапливается там, внутри, и кровь, кровь, кровь течет и течет на руки, на одежду, на пол. Ее так много — она же просто кончится, и Кас не дождется врачей. Поэтому Дин прижимает комок обратно, давит сильно, и Кас морщится и громко стонет, и у него на глазах тоже появляются слезы.
Дин открывает рот, чтобы продолжить нести чушь, но Кас вдруг хватает ртом воздух и с такой силой стискивает пальцы Дина, что у него вырывается болезненный стон. Кас пытается приподняться, и Дин тут же перемещается так, чтобы голова Каса легла ему на бедро, и Кас сразу же затихает, хотя продолжает хрипло дышать. И слава Богу, что продолжает.
Господи, если ты есть, сукин ты сын, не дай этому произойти.
Кас постепенно тяжелеет, и Дин знает, что это значит — он в своей жизни так много людей проводил, он знает все признаки приближающейся смерти, но он просто отказывается об этом думать. Он ревет как девчонка, и понимает это, когда на лице Каса откуда-то берутся капли. Коснувшись собственных щек, Дин осознает, что даже не заметил слез, хотя — да, глаза печет, как песка швырнули, щиплет, болит. Но внутри болит сильнее, особенно когда Кас снова пробует приподняться. Кровь от этого движения сразу же струится по телу, липкая, горячая, мерзкая.
Скорая все не едет, и Дин уже не выдерживает — он орет на Сэма, что тот не тащит врачей на себе, орет в потолок, как сумасшедший, проклиная Бога и то, что Кас все-таки намылился с ними на охоту. Каса нужно было привязать к койке, приковать, запереть двери на сотню замков и щеколд, чтобы он не смог выбраться и погибнуть.
И что-то словно лупит его в висок — он вдруг словно действительно понимает, что происходит, и распахивает глаза, смотря на полумертвого Каса, и сглатывает, не давая лишнему сорваться с языка, а потом — и черт с ним со всем. Делает глубокий вдох.
– Я тебя люблю, – говорит он, – я так тебя люблю, если бы ты знал, что ты для меня значишь. Поэтому не умирай, пожалуйста. Пожалуйста. Кас. Мы тебя вытащим. Они приедут, иначе я их всех перестреляю, они вот-вот приедут...
У Каса из глаз текут слезы — по вискам убегают в волосы. Он гладит пальцы Дина, пачкая их кровью, и шевелит губами, но ни черта не слышно. Дин наклоняется ниже, чувствуя тошнотворный запах железа — сколько раз он чуял этот запах? Но именно сейчас он боится его как огня.
Не слышно.
– Я больше не пущу тебя на охоту, – продолжает Дин, словно и не останавливался. – Больше никаких тварей, будешь сидеть в бункере и наводить ебаную чистоту в залах, но только сунься куда-нибудь. Когда ты встанешь на ноги, Кас. Когда ты встанешь на ноги — я тебя никуда не отпущу. Ты будешь ждать меня — всегда будешь ждать, и через сто лет, понял, ты никуда не уйдешь. Никогда. Ты будешь ждать меня в бункере, потому что ты будешь жить, я не хочу тебя терять, только не тебя, только не так. Я никак не хочу тебя терять, блядь, никак, Кас, поэтому не смей закрывать глаза! Не смей, Кас!
Кас содрогается — и это дико страшно. Дин держит его изо всех сил и кричит, когда его пытаются оторвать от тела. Он ничего не видит и не слышит — кроме Каса, над которым суетятся люди в белом. Он не чувствует рук, железной хваткой держащих его, не ощущает спиной широкой груди — он бьется, пытаясь вырваться, чтобы схватить Каса, чтобы знать, что — вот он, живой, настоящий, теплый. Живой.
Пожалуйста, пусть он выживет.
Господи.
Пожалуйста.
Дин с ужасом смотрит, как Каса укладывают на носилки. Не сводит взгляда с врачей, которые на Дина даже внимания не обращают, а молча делают свою работу. Дин хочет прикрикнуть на них, потребовать чего-нибудь, выторговать жизнь Касу, но он и слова не может произнести. Поэтому он лишь цепляется за Сэма, который удерживает его на месте черт знает какими силами, и смотрит, как Каса уносят.
Дышать не получается.
– С ним все будет в порядке, – дрожащим голосом говорит Сэм. – Дин, с ним все будет в порядке. Врачи успели. Дин.
Звуки доносятся как через толстый слой ваты, и эхо разносится по пустой голове, носится по черепу от уха до уха. «...в порядке, – улавливает Дин, не понимая, что это значит. – Будет в порядке...». Сэм что-то еще пытается говорить, но Дин воспринимает это как раздражающее бессмысленное жужжание. Лишнее. Ненужное.
Подоспевшие копы берут их в оборот и пытаются что-то выяснить, а потом ведут в машины, рассаживая по разным тачкам.
Дину все равно. Они выкрутятся.
Все, о чем может он думать — так это о том, что, когда носилки переносили через порог, черная макушка не была накрыта простыней.
@темы: Дин, фанфики, сезон 8-10, Кастиэль
Страшно и напряженно, до ужаса просто..
Спасибо, что врачи успели.
*пошла за рюмкой успокоительного*
успели
ALFREA Zarika, я старался
спасибо огромное
Я не могу написать ничего вразумительного, потому что реву.
Твои работы всегда выворачивают наизнанку, в хорошем смысле, прямо по нервам.
Спасибо^^
все окей, Кас выжил
и ЛАДНО Я НАПИШУ НЯШНОЕ ПРОДОЛЖЕНИЕ
ТОЛЬКО ПЕРЕСТАНЬТЕ ПЛАКАТЬ ВСЕ
и спасибо
Спрео
Я ПРОСТО АНГСТОВИК-ЗАТЕЙНИК
AnnaSota, awww
не надо
спасибо)
Я реву... Это слишком. Слишком кроваво. Слишком жестоко. Слишком прекрасно!
awww
я не знаю, что отвечать на отзывы-ы-ы-ы
вот это сильно
ох)
спасибо огромное
огроменное